Тринадцатый Койот - Кристофер Триана
Бирн наблюдал за происходящим, затаив дыхание. Глаза Лероя остекленели.
Песнопения Джаспера были похожи на песнопения индейского шамана, но в них была угроза, скорее призыв, чем молитва. Когда пламя охватило салун, крики паники эхом разнеслись по деревне. Койоты не обращали на них внимания. Рука Джаспера сжалась в кулак, и из меж пальцев хлынул странный свет, который вовсе не был светом. Это было черное сияние, непостижимое, не похожее ни на что, что когда-либо видел Бирн, на солнечные лучи, рожденные из ружейного дыма и древесного угля. И, в отличие от естественного света, оно было люто холодным, заставляя дыхание мужчин замирать. Когда Джаспер наклонился к фосфоресценции, она осветила его череп под плотью, большой и звериный. Он глубоко вдохнул его пары, а затем наклонился к Корбину, накрыл его рот своим и втянул черноту в легкие мертвеца. Тело мгновенно забилось в конвульсиях. Лерой отступил назад, бормоча, как будто собирался описаться. Джаспер взял большой палец ноги ребенка и засунул его в дыру, где был глаз Корбина, — ноготь вылез наружу, как гнилая роговица.
Когда Джаспер произнес что-то на иностранном языке, глаз Корбина открылся. Он издал крик, когда его вырвали из чрева смерти. Джаспер помог ему встать, и из ушей Корбина потекла черная струйка крови.
"С возвращением", — сказал Джаспер.
Корбин захрипел, как жаба, когда попытался заговорить.
Лерой вытащил кляп. "Господи! Что, черт возьми, вы с ним сделали, босс?"
"Вы говорите о воскресителях. Ну, я один из них. Не упырь, торгующий телами, как эти ублюдки в Оникс Бэнксе. Вместо того, чтобы продавать мертвых, я научился их возвращать. Воскреситель. Некромант".
Бирн подошел ближе к ожившему человеку. "Корбин? Это действительно ты?"
Корбин посмотрел на Бирна, но не узнал его. Джаспер похлопал Корбина по плечу.
"Мертвые не очень-то годятся для разговоров".
"Он в сознании?" спросил Бирн.
"Его мозги с таким же успехом могли бы быть миской заварного крема с этой пулей в голове".
"Черт, Джаспер. Зачем вообще было его возвращать?"
"Я должен был догадаться, что ты не захочешь этого делать". Джаспер покачал головой. "Иногда мне кажется, что ты просто собачий калека. Нам здесь нужны люди, Лютер. Этот ублюдок Маккейн сказал, что это мирный город, но мне кажется, что эти люди не уклоняются от самосуда. Корбин, может, и не настолько в порядке с головой, чтобы стрелять из пистолета, но он все еще может драться. Когда мертвые вернутся, я могу сказать вам следующее — они будут не в лучшем настроении".
Бирн потер затылок, татуированный номер покалывал.
"Откуда нам знать, что он будет на нашей стороне?" спросил Бирн. "Я имею в виду, если у него мозги набекрень, как он вообще поймет, куда направить эту ярость?"
"Не будь простаком. Он подчинится, потому что я его правитель, тот, кто вернул его с того света. Он убьет того, кого я, черт возьми, скажу ему убить, и съест того, кого я, черт возьми, скажу ему съесть. Эти импульсы заложены глубоко в сердце Койота, будь он живой или мертвый. Мне остается только играть в кукловода".
* * *Они приблизились к часовне, как стая волков, которой они были, Джаспер ехал впереди, а двое других мужчин поддерживали его с флангов на своих лошадях. Труп Корбина шел пешком, передвигаясь на негнущихся ногах, не сгибая коленей. Его голова постоянно дергалась, а из одной ноздри текли сопли. И часовня, и прилегающий к ней приют выглядели именно так, как помнил их Бирн. У него свело желудок, и, хотя он знал, что не должен этого делать, часть его души зудела от желания сжечь церковь дотла.
Джаспер принюхался к воздуху, пытаясь уловить запах, по которому он шел. Его лицо скривилось от разочарования. "Что-то затуманивает запах. Или кто-то". Он посмотрел на двери часовни. Они были закрыты на засов. "Я думал, что дом Бога всегда открыт". Джаспер усмехнулся. "Видимо, добрый Господь настучал на нас, предупредил этих библеистов, что мы придем. Даже Бог — стукач, грязная крыса".
Бирн поправил пальто, почувствовав внезапный дискомфорт. Он знал, что скоро начнется бойня, если он не вмешается. Он чувствовал запах крови, исходящий от его товарищей-койотов. Жажда Джаспера ко всему злому была ощутима. С наступлением ночи начнутся превращения, и, поскольку он находился в одном цикле со своими собратьями, Бирн тоже изменится, даже если это будет против его воли. Кого бы он тогда насиловал и убивал из своих бывших друзей и соседей? Чьих детей будет пожирать?
Ему пришла в голову мысль. Что, если они найдут то, что искал Джаспер? Было ли безумием думать, что он сможет убедить Джаспера вернуться назад после того, как они найдут это? Сохранит ли это жизни в Хоупс-Хилле? Если бы они разнесли этот город в поисках этого, была бы массовая смерть, но если бы он смог разыскать этот волшебный боб, массовое убийство было бы ненужным и отняло бы много времени, не так ли?
"Держу пари, что оно здесь", — сказал он, глядя на часовню.
Джаспер повернулся. "Теперь ты эксперт, да?"
"Думаю, в этом есть смысл, не так ли? Если здесь находится что-то, обладающее магической силой, разве церковь не завладеет этим? Разве они не могли бы попытаться оградить тебя от этого, омрачить запах и тому подобное?"
Джаспер посмотрел на закрытые двери. "Они обращаются к Христу за защитой, используя крест против вампиров и тому подобное, так мне рассказывали. Может быть, в этом еще есть сила".
Джаспер сошел с коня и достал свой охотничий нож, повертел его в руке — кровь ковбоя засохла на лезвии. Остальные койоты выпрыгнули из седла, и Бирн почувствовал, как холодный пот выступил у него на шее. Надеюсь, часовня была пуста, но если несколько христиан были брошены этим львам, чтобы спасти остальной город, это была небольшая плата. И разве не эти святоши всегда проповедовали важность самопожертвования? Пусть они, черт возьми, докажут это.
Вожак стаи приказал выломать дверь. Лерой принялся за
