Майкл Панке - Возвращенец
Чэпмэн фыркнул. - И чем же ты собираешься развести огонь - полынью? Рэд огляделся, словно впервые заметил безжизненную равнину. - Кроме того, - продолжил Чэпмэн, - Кабан слишком тяжел, чтобы водрузить его на помост.
- Что если просто похоронить его под грудой камней? Эта идея имела смысл, и они битый час искали камни. Но удалось найти лишь с десяток камней. Да и то большую часть пришлось выковыривать из той мерзлой земли, которая не позволяла вырыть могилу.
- Да ими только если голову покроешь, - протянул Чэпмэн.
- Ну, - сказал Рэд. - Я бы и забросал ими голову, чтобы хоть сороки не выклевали глаза.
Рэд и Чэпмэн удивились, когда Гласс внезапно встал и удалился.
- Куда это он отправился? - спросил Рэд. - Эй! - окликнул он Гласса.
- Куда ты? Гласс не обратил на них внимания и направился к небольшому плоскому холму в четверти мили от лагеря.
- Надеюсь, шошоны не вернутся в его отсутствие. Чэпмэн согласно кивнул. - Давай разведём костер и поджарим антилопу.
Гласс вернулся через час. - В основании холма есть небольшая пещера , - сказал он. - Достаточно большая для Кабана.
- Пещера? - удивился Рэд. Чэпмэн на мгновение призадумался. - Что ж, думаю, для Кабана это будет чем-то вроде склепа.
Гласс посмотрел на них и произнес: - Это лучшее, что мы можем для него сделать. Погасите костер и займёмся погребением.
Для сооружения носилок не нашлось подручных материалов, к тому же Кабан был слишком тяжел, чтобы его нести. В конце концов они уложили его животом на одеяло и потащили к холму. Двое попеременно тянули Кабана, пока третий нес четыре винтовки. Они старались, как могли, обходя кактусы и юкку, которые усеивали местность. Дважды Кабан свалился, его окоченевшее тело приземлилось скорбным нескладным комком.
Понадобилось полчаса, чтобы донести его до холма. Они перевернули Кабана на спину, накрыли его одеялом и принялись собирать камни, которые теперь имелись в изобилии, чтобы запечатать рукотворный склеп. Расселина в песчанике уходила вглубь на пять футов и на два фута в высоту. Прикладом винтовки Кабана Гласс расчистил щель. Похоже, здесь когда-то обитали звери, но теперь не было никаких признаков их проживания.
Они набрали большую груду отвалившегося песчаника, даже больше чем им требовалось, и, похоже, не решались перейти к финальной стадии. Наконец Гласс бросил камень в кучу и сказал: - Достаточно. Он подошел к телу Кабана, а остальные помогли ему подтянуть мертвеца ко входу в рукотворный склеп. Там они положили тело и уставились на него.
Честь произнести надгробную речь выпала Глассу. Он снял шапку, и остальные быстро последовали его примеру, словно смутившись от этого напоминания. Гласс кашлянул. Он пытался подобрать слова из библейского стиха про долину смерти, но не помнил его полностью. Наконец, он решил, что лучше будет прочитать "Отче наш". Он постарался произнести его твердым голосом. Рэд и Чэпмэн давно уже не читали молитв, но бормотали вслед за Глассом, каждый раз, когда из глубин памяти всплывала отдельная фраза.
Когда они закончили, Гласс произнес: - Винтовку Кабана будем нести по очереди, - затем он нагнулся и снял нож с пояса Кабана. - Рэд, похоже, нож тебе пригодится. Чэпмэн - тебе его пороховой рожок.
Чэпмэн благоговейно принял рожок. Рэд вертел в руке нож. Блеснув улыбкой, он заявил: - Отличный нож.
Гласс нагнулся и снял небольшой мешочек, который Кабан носил на шее, высыпав его содержимое на землю. Наружу выкатились кремень с кресалом, несколько пуль, пыжей и изящный оловянный браслет. Хью удивился наличию у здоровяка такой странной вещи. Что связывало изящную безделушку с Кабаном? Мертвая мать? Покинутая возлюбленная? Они никогда это не узнают, и эта унесенная в могилу тайна навеяла грустные мысли о его собственных сувенирах.
Гласс извлёк кремень с кресалом, пули и пыжи и забросил их к себе в ягдташ.
Луч солнца сверкнул на браслете. Рэд потянулся к нему, но Гласс схватил его за запястье.
Глаза Рэда обиженно вспыхнули. - Ему он больше не понадобится.
- Тебе тоже. Гласс вернул браслет в сумку Кабана и приподнял ему голову, подложив сумку под шею.
На завершение склепа у них ушел ещё один час. Им пришлось согнуть Кабану ноги, чтобы тот поместился. Между Кабаном и стенами норы почти не осталось места, чтобы накрыть его одеялом. Гласс постарался плотно накрыть тканью лицо мертвеца. Затем они набросали камни, закрыв вход в склеп. Гласс положил последний камень, подобрал винтовку и побрёл прочь. Рэд и Чэпмэн мгновение смотрели на построенную каменную стену и поплелись вслед за Глассом.
Они шли вниз по течению Паудера, передвигаясь вдоль горного склона, пока река круто не свернула на восток. Тут Гласс со спутниками обнаружили ручей, бежавший на юг, и они следовали вдоль него, пока тот не иссяк, исчезнув в засушливых равнинах самой неприветливой местности, которую им когда-либо доводилось пересекать. Они держали курс на невысокую гору с плоской, как стол, вершиной. Перед этой горой несла свои глубокие и широкие воды река Норт-Платт.
На следующий день после того, как они достигли Платта, начался ураган, и температура стала резко падать. Незадолго до полудня тяжелые тучи наполнили воздух крупными хлопьями снега. Воспоминания Гласса о метели на Йеллоустоуне были еще свежи, и на этот раз он не желал рисковать.
Они остановились возле полоски тополей. Рэд и Чэпмэн соорудили грубый, но прочный навес, а Гласс тем временем пристрелил и освежевал оленя.
Ближе к вечеру по всей долине Норт-Платта уже вовсю бушевала метель. Высокие тополя скрипели при порывах завывающего ветра, и вокруг трапперов быстро вырастали сугробы снега, но их навес держался. Гласс и его спутники завернулись в одеяла и поддерживали огромный костер перед навесом. От большой груды алеющих поленьев исходило тепло, державшееся всю ночь. Они поджарили на костре дичь, и горячая пища согревала их изнутри. За час до рассвета ветер начал стихать, и к восходу непогода улеглась. Солнце поднялось над такой однородно белоснежной землей, что им приходилось зажмуриваться от сверкающих солнечных бликов.
Гласс отправился на разведку вниз по течению, пока Рэд с Чэпмэном разбирали лагерь. Гласс с трудом пробирался сквозь сугробы. Тонкий наст на снегу на мгновение выдерживал шаг, но затем нога провалилась и увязала в сугробе. Некоторые из сугробов доходили до трех футов в высоту. Хью полагал, что под мартовским солнцем снег растает через день-два, но до этого замедлит их продвижение. Гласс опять выругался из-за потери лошадей. Он гадал, стоит ли подождать и использовать заминку, чтобы запастись вяленым мясом.
