Виктор Тюрин - Человек человеку волк или Покорение Америки
Все дружно выпили. Глухим перестуком отозвались донышки оловянных стаканчиков о деревянную поверхность стола. Это был последний громкий звук, после которого наступила тишина. Рассказ слушали, затаив дыхание, а когда закончил, снова разразились восторженным ревом. Наконец, успокоившись, перешли к вопросам. Некоторое время я отвечал, потом вспомнил, что Крыса нашел Сломанного Носа и решил порадовать еще одной вестью своих соратников.
— Зачем он тебе сдался? — первым из всех спросил Сержант, после того как я сообщил им новость. — Надо прикончить его, пока есть возможность!
Временами Сержант являл собой тип умного и опытного лидера, умел воздействовать на людей, как кулаком, так и словом, но бывали моменты, как этот, когда он демонстрировал поразительную тупость и ограниченность. Я подозревал, что иногда он просто не может охватить картину целиком, видя в ней только то, что хотел видеть. Вот и сейчас он не видел того, что лежало у него под носом. Правда, в его оправдание можно было сказать, что ему сейчас не до глубоких умозаключений, его переполняла радость, подобная чувству смертника, когда тот вдруг узнает, что смертный приговор заменили на пожизненное заключение. Я его хорошо понимал, потому что испытывал сейчас то же самое. Ведь моя судьба напрямую зависела от его жизни. Дело в том, что место главаря самовольно занятое Сержантом, в другое время должно было достаться в тяжелой борьбе ставленнику одной из наиболее сильных и влиятельных группировок. Насколько я знал, на эту роль подходили двое. Капитан Джек и Гризли Кэссиди. В пользу Сержанта сыграл фактор неожиданности. Пока мелкие боссы в суматохе решали, кто с кем будет объединяться для захвата «трона», Сержант взял на себя бразды правления и быстренько объявил войну ирландской банде. Те, кто открыто заявлял о своих правах на место главаря, тут же прикрыли рты, так как знали, возглавивший и проигравший эту войну, ненадолго переживет свое поражение. Так Сержант остался у власти, прекрасно понимая, как и все вокруг, насколько шатко его положение. И вот сейчас, благодаря мне, у него появились реальные шансы на победу в этой войне, что автоматически делало его вождем — победителем. И с ним, до этого не имевшим особого влияния, придется считаться его конкурентам, потому что народу, будь то обыватель или бандит, нравятся победители. Но одной этой победы, считал я, было мало. Ирландцы просто так не сдадутся, и война может принять затяжной характер. Во-первых, это отразиться на популярности Сержанта, а во-вторых, в этом случае мы не гарантированы от удара нам в спину Дикого Джима Мортона. Война на два фронта быстро превратит нашу победу в поражение. А Ломаный Нос, отдав в присутствии свидетелей территории, уже не сможет их открыто потребовать, к тому же ему предстояла схватка за власть, а значит, у нас вполне будет времени крепиться на завоеванной территории. Но я не собирался все это разжевывать и объяснять людям, чья наивысшая радость жизни в забивании врага ногами, а с другой стороны мне нужно было объяснить непонятную для них заботу о грязном ирландце внятно и понятно, без двойного подтекста, иначе меня могли запросто обвинить в сговоре с врагом. Особенно сейчас, когда в связи с предстоящей войной банд страсти были накалены до предела, и атмосфера была насквозь пропитана подозрительностью, злобой и страхом. К тому же для подавляющего большинства бандитов, я продолжал оставаться пришлым чужаком, никому неизвестным.
— После захвата территорий, нам проще будет договориться с ним, чем с кем-либо другим.
— Что один, что другой, какая разница! Мы готовы к войне, а они нет! Хватит его слушать! — заорали наперебой, сидевшие за столом, вожаки банд. — Сержант, что он такое болтает?! И вообще, кто он такой, чтобы давать советы?!
Последняя фраза принадлежала Капитану Джеку. Лицо у Сержанта напряглось и окаменело, еще больше сделав его похожим на оживший скелет. Сейчас для меня наступил момент истины. Сержант одним разом мог отделаться от меня, приписав все заслуги себе и тем самым отделаться от обязательств, которые, я надеялся, он передо мной имел. Если бы он так сделал, то это было бы вполне в духе этого времени. Я напрягся, готовый действовать или бежать в зависимости от обстоятельств. Рука сама по себе скользнула к поясу, за которым был заткнут револьвер.
— Джек, это ты убил Лома?! — голос Сержанта был сух и ровен.
— При чем здесь это?! А надо, убил бы, не задумываясь! Я смотрю, ты доверяешь ему больше чем нам!
— Тогда бери своих парней и убей его помощника, Цирюльника Келли. Он остался сейчас единственным, способным собрать ирландцев в кулак! Убьешь, территория порта, которую мы захватим, будет за тобой!
Наступило тяжелое молчание. Было видно по лицам вожаков, что никто не ожидал от него подобных слов. Ведь сейчас он открыто заявил о себе как главарь, хотя до этого старался обходить подобные острые моменты в разговорах. Все это поняли. И в первую очередь Капитан Джек. Но в тоже время он никак не ожидал, что это произойдет именно здесь и сейчас, а потому оказался не готов к схватке. Растерявшись, он сбился на пустые угрозы: — Ты что же, равняешь эту свинью с Запада со мной?! А сам ты кто?! Где ты был, когда мы с Мясником дрались с ирлашками, итальяшками и прочим дерьмом на баррикадах, отстаивая нашу территорию?! Ты пришел на все готовое, Сержант! Я считаю, что ты последний в очереди из тех, кто должен стоять во главе нас! Так вот запомни…
При последней фразе он медленно встал. Поза его в достаточной степени демонстрировала угрозу. Дело принимало нешуточный оборот и бандитские предводители, сидевшие за столом, прекрасно понимали, что это начало борьбы за «трон» и чем она может закончиться, но ни один из них не сказал не слова, молчаливо следя за развитием событий. "Пусть победит сильнейший, а там видно будет, — читалось на лицах вожаков. Если это устраивало их, но никак не устраивало меня. Если я что-то и мог изменить в своей жизни, то только с помощью Сержанта.
— Эй, Джек! — мой голос прозвучал неожиданно для всех, а тем более самого Капитана Джека. Судя по его реакции, он явно не ожидал, что кто-то в здравом уме полезет в их разборку. — Ты что вскочил?! Собрался за Цирюльником?! Не торопись, парень, он уже мертвый! Я его убил! Я!! Пока ты здесь сидел за столом и жрал виски!!
Моя взвинченность была наигранной. Сейчас я просто изображал неистовство бандита, у которого переклинило мозги от ярости. Дикие вспышки злобы здесь не были редкостью. Бандиты, частенько получавшие травмы головы, в большинстве своем были практически психопатами. К тому же мое поведение можно было принять как заявку «чужака» на место в обществе. Лезь вперед, круши тех, кто попадется под руку, в этом случае у тебя есть шанс, что тебя заметят.
