Гордон Ширрефс - Поезд из Ган-Хилла
Мэтт не спеша подошел к деревянному столбику и вставил пальцы в две дырки на уровне груди.
— Видишь эти дырки от пуль, Гарри?
— Одна Джеба Бредли, — повернулся и показал Джо.
— А другая — его брата Фрэнка, — добавил Джимми
Мэтт повернулся и положил большие руки на бедра.
— Эй, а кто здесь рассказывает эту историю? Джо посмотрел на Мэтта.
— Извините нас, сэр.
— Покажите, как вы это сделали, маршал, — попросил Гарри
— Мы больше не будем вас перебивать, — пообещал Джимми
— Хорошо, — строго сказал Мэтт. — Я продолжу, но сначала возьму все необходимое, — он прошел в офис и закрыл за собой дверь.
Помощник маршала Энди Беллью оторвался от своего пасьянса и поднял глаза на Мэтта. Мэтт взял свой револьверный пояс, вынул из ящика стола кольт и вложил его в кобуру на поясе, который тут же повесил себе на талию одним натренированным движением. Застегнув ремень, он окончательно посадил пояс на его обычное место на бедрах.
— Собираешься пострелять по мишеням, Мэтт? — сухо спросил Энди. — Или объявились призраки братьев Бредли?
Мэтт улыбнулся.
— Несколько приятелей Пита хотят услышать историю моей перестрелки с братьями Бредли, — он вытащил кольт, разрядил его и крутанул зарядный цилиндр — Старый фокус-покус.
Энди почесал подбородок.
— Насколько я помню, это был не совсем фокус-покус.
Мэтт пожал плечами
— Пожалуй, что нет, но я и так сомневаюсь, что до них дойдет хотя бы половина этой истории, — он бросил взгляд на запыленное окно. Оно было полуоткрыто, три носа плотно прижались к стеклу. Мэтт подмигнул Энди и проделал коронный трюк бандита с большой дороги: резкий разворот кругом, шестизарядный револьвер уже в руке, курок взведен, палец давит на спусковой крючок — крак! В то же мгновение Мэтт развернулся обратно и кольт послушно скользнул в изношенную кобуру. Он надвинул шляпу на глаза, опять подмигнул Энди и небрежной походкой направился к двери.
Три пары глаз метнулись к Мэтту. Он облизал губы.
— Ну, начали, — проговорил он едва слышно. Затем, повысив голос, обратился к аудитории. — Вот тут я и был, в своем офисе, ребятки, когда впервые услышал на улице какой-то шум и стрельбу, — он расправил плечи, осторожно посмотрел на дверь, не торопясь открыл ее и вышел, преувеличенно крадучись — Я так вот тихо открываю дверь, — он вышел на крыльцо и жестом указал на улицу. — Вон там, где сейчас кафе-мороженое Ника, раньше был настоящий притон. Хозяином его был некто Пинк Пудл.
Глаза мальчишек неотступно следовали за ним, пока он приближался к пробитому пулями столбику. Мэтт жестом показал наверх.
— Джеб Бредли был там, наверху, вон на том балконе на той стороне улицы с шестизарядным револьвером и ружьем. Ружье было заряжено картечью с дробью… довольно неприятная вещь. Я стоял вот здесь. Из дверей справа от меня вышел Фрэнк Бредли — там тогда была старая платная конюшня, та, что сгорела в прошлом году.
Джо восхищенно покачал головой.
— Я бы точно хотел попасть сюда в былые времена.
Мэтт выпрямился и увидел Энди, который небрежно прислонился к дверному косяку, стараясь скрыть улыбку.
— Да, сэр, — сказал Мэтт, — это действительно былые времена.
— Лет девять-десять назад, — сухо вставил Энди. Джимми посмотрел на пулевые отверстия.
— Черт! А сейчас тут нигде не услышишь даже выстрела!
— Этому надо только радоваться, сынок, — возразил Мэтт.
Гарри буквально корежило от волнения и нетерпения.
Мэтт опять стал в прежнюю позу.
— Я стоял вот так… руки у бедер… Ну, они держали меня на мушке, как я вам сказал. Я уже слышал, как ангелы настраивают свои арфы, чтобы приветствовать меня. Я же вам говорил: эти братья Бредли были как гремучая ртуть. Злые, как бешеные псы, и страшные, как грех, — Мэтт сделал глубокий вдох. — Ну вот, значит, я стоял там. Моя правая рука резко пошла вниз, — большая загорелая рука рванулась к кобуре, и тяжелый кольт, казалось, сам собой выпрыгнул оттуда. Одним неуловимым движением Мэтт взвел курок и прицелился. — Я держу револьвер у бедра и целюсь в Джеба Бредли…
Стук копыт по выдубленной солнцем дороге прозвучал резко и отчетливо, как звон камешков в стеклянной бутыли. Мэтт повернулся на звук и открыл от изумления рот, увидев на чужой лошади Пита, который сидел, крепко обхватив коленями седло и поджав под себя ноги. Большой гнедой жеребец грохотал полным галопом, изо рта его летели клочья пены. Пит потянул поводья на себя, и конь встал на дыбы, раздувая ноздри. Глаза Пита были круглыми от страха. Энди спрыгнул с крыльца и подхватил уздечку.
— Тихо, — сказал он возбужденному коню.
— В чем дело? — спросил Мэтт. Мальчик открыл и закрыл рот. Он слегка покачивался в седле.
— Пит! — заорал Мэтт. — Где мать? Что с ней случилось, сынок?
Пит потянулся к отцу дрожащей рукой.
— О, папа, это было ужасно. Мэтт Морган побледнел. Он схватил мальчика и снял его с седла.
— Где она, Пит?
Пит глядел на отца остановившимся взглядом.
— Там, на дороге… случилось… она… — мальчик разразился хриплыми рыданиями.
Мэтт прыгнул в седло и потянулся за Питом, которого ему подал Энди. Мэтт посадил мальчика перед собой, взял поводья и ударил каблуками по взмыленным бокам коня.
— Я найду лошадь и поеду за тобой! — крикнул Энди Мэтту, удалявшемуся по направлению к дороге, которая вела к резервации.
Это как раз вон там, впереди, — показал мальчик.
Ветер рвал и мял пожухшие травы. Солнце низко стояло над холмами на западе.
— Вон вороной, — сказал Пит.
Мэтт Морган остановил задыхающегося гнедого и опустил мальчика на землю. Соскользнув с седла рядом с сыном, он, прищурившись, внимательно осмотрел местность.
— Стой здесь, — тихо сказал он.
— Там было двое мужчин, — предупредил Пит. По пути к вороному Мэтт вытащил кольт и зарядил его из патронташа на поясе.
— Кэтрин! — позвал он.
Единственными звуками, нарушавшими тишину, были стук каблуков его сапог об окаменевшую землю и стоны ветра.
— Кэтрин!
Он обвел взглядом высокую траву.
— Кэтрин! Кэтрин! Кэтрин!
Неожиданно заметив ее, он резко остановился, будто налетел на невидимую стену, и побледнел. Она лежала, положив голову на вытянутую правую руку. Длинные темные волосы покрывали ее лицо, будто она невзначай уснула под теплым солнцем и ласковым ветром.
Мэтт, не веря своим глазам, смотрел на разбросанные по вытоптанной траве лоскуты окровавленной одежды. Они были свидетелями трагедии насилия и похоти. Он протянул к жене левую руку и бессильно уронил ее. По его мускулистому телу пробежала дрожь.
Пит посмотрел на отца и вдруг отвернулся. Ему не нужно было объяснять, что произошло с его матерью. Он припал головой к седлу, и его тело затряслось от сдерживаемых рыданий.
