Макс Брэнд - Ночной всадник
— Он прошел через ад ради меня, и мы вместе с ним снова пройдем через ад!
С этими словами Бак выбежал из комнаты и с грохотом помчался вниз по лестнице.
Покидая дом, он встретил Кети Камберленд, и они молча побежали вместе. Только когда Бак поравнялся с Кети, она на мгновение остановилась и коротко взглянула на него. По ее взгляду Дэниелс догадался, что девушка понимает, почему он здесь, и что она приняла его жертву.
Они торопились к горевшей конюшне с одной стороны, рабочие бежали к ней с другой. Именно Бак Дэниелс подбежал к Дэну, когда тот, спотыкаясь, выбрался из горящего сарая, окруженный облаками дыма, и упал на землю. И Бак поднял его.
Девушка мгновенно оказалась возле них.
Встав с постели, Кети набросила белый пеньюар, подпоясанный высоко под грудью, а над ним рассыпались ее светлые волосы, сиявшие, словно жидкое золото, в свете пожара. Она подхватила наполовину потерявшего сознание Дэна, а Бак Дэниелс шагнул вперед, вплотную к дыму. Он начал отдавать указания, неслышимые двум зрителям на холме, хотя они видели, как его длинные руки указывают на что-то и жестикулируют, а губы шевелятся. Но толпа ковбоев пребывала в страшном замешательстве. Они бегали туда и сюда. Один или два человека принесли несколько ведер воды и без всякой пользы выплеснули их содержимое в бурливший докрасна раскаленный ад. Но большинство ковбоев просто бессмысленно носились в разных направлениях, ничего не предпринимая.
— И все это от одной маленькой спички! — в экстазе закричал Весельчак в ухо Мака Стрэнна. — Все, что мы видим! Посмотри на девушку, Мак! Она сходит с ума возле Барри, но ничего не делает.
Должно быть, когда Барри вошел в конюшню, ему в лицо ударило облако огня и дыма, потому что сейчас он казался таким беспомощным, словно находился под действием сильного наркотика. Он тяжело повис на руках девушки, бешено тряся головой. Затем яснее, чем прежде, перекрывая весь шум, со звенящей нотой отваги заржал в горящем стойле жеребец. Голос Сатаны оказал на Барри магическое действие. Он встал и вырвался из рук девушки. Стрэнн и Лэнгли увидели ее жест и призыв о помощи. Дюжина рук протянулась, чтобы помешать безумцу броситься в огонь. Но им было бы проще голыми руками удержать дикую лошадь. Дэн выскользнул и секундой позже прыгнул в дымящийся ад, низко пригнувшись к земле, где оставался чистый воздух, если он мог еще там оставаться.
— Девушке плохо! — сообщил Весельчак. — Смотри-ка, Мак!
И он начал смеяться, издавая пронзительные звуки, оправдывавшие его прозвище. Но, смеясь, Весельчак продолжал внимательно наблюдать. Лэнгли не пропускал ни одной детали горя или отчаяния. Он упивался ими, питал ими свою изголодавшуюся душу. Кети Камберленд закрыла лицо руками. Бака Дэниелса, пытавшегося броситься за Дэном Барри, удержали руки доктора Бирна и, невзирая на сопротивление, оттащили в сторону.
Из самой глубины полыхавшей конюшни донесся короткий резкий свист, и над бушевавшим огнем и клубившимся дымом раздалось ответное ржание. Человеческий, голос не смог бы сообщить более понятно: «Я жду и верю!»
Услышав свист и ржание, толпа возле дверей конюшни затихла. Делать было нечего. Ветер не сдувал искры на соседние крыши; людям оставалось только стоять и наблюдать за развитием пожара.
Низкий громкий голос Мака Стрэнна произнес:
— Начинай молиться, Весельчак, чтобы конь не убил Барри, когда тот доберется до него. Начинай молиться, чтобы Барри остался в живых и я мог бы его прикончить.
Он, вероятно, предложил это для красного словца, а вовсе не приказывал на самом деле, однако Весельчак Лэнгли в истерике вытянул свои длинные костлявые руки к тусклому красному пятну в небе над огнем и принялся неистово молиться в первый и в последний раз в своей жизни:
— О Господь, окажи мне одну услугу. Пусть Барри выйдет живым из огня. Оставь его в живых, даже если тебе придется оставить в живых и этого чертового жеребца. Оставь его в живых и сбереги для встречи с Маком Стрэнном. И, Боже всемогущий, позволь мне оказаться поблизости, когда они встретятся.
Полными страсти, блестевшими в ночи глазами наблюдал за странным представлением Мак Стрэнн.
— Но это невозможно! — решительно заявил он. — Я бывал на пожарах. Барри не пройти через огонь, а если ему все же удастся, конь прикончит его. Никакой надежды, чтобы он выбрался обратно!
Половина крыши конюшни пылала, но вскоре огромный сноп искр взлетел и с другой стороны. А затем Весельчак услышал звук ударов и треск.
— Эй! — закричал он в экстазе. — Барри добрался до черного жеребца, и конь вколачивает его в пол!
— Идиот! — спокойно возразил Мак Стрэнн. — У Барри в руках бревно или что-то еще, и он разбивает загоревшуюся загородку стойла. Вот что он делает. Послушай!
Высоко над огнем снова разнеслось ржание черного жеребца, полное неописуемого триумфа.
— Ты прав, — удрученно простонал Весельчак. — Он добрался до коня!
Весельчак едва успел закончить фразу, как Мак Стрэнн сказал:
— Как бы то ни было, ему никогда не выбраться оттуда. Этот конец конюшни обваливается.
Действительно, наружная стена конюшни, ближайшая к двери, закачалась и стала медленно обрушиваться. В следующее мгновение обломки посыплются на пол и закроют путь Дэну из горящих руин. Затем Весельчак и Мак заметили борьбу в группе у конюшни. Трое мужчин сражались с. Баком Дэниелсом, но вскоре он освободил руки, расшвырял старавшихся удержать его ударами кулаков и прыгнул в дым.
— Он спятил, как обезумевшая лошадь при виде огня, — спокойно заметил Стрэнн.
— Нет! Он не спятил! — вне себя от возбуждения заорал Весельчак. — Он удерживает горящую стену, чтобы не засыпало проход, черт его побери!
В самом деле качавшаяся стена, не успевшая накрениться под достаточно большим углом, сейчас удерживалась изнутри какой-то силой и оставалась прямой. Однако она то и дело раскачивалась, словно эта сила содрогалась от немыслимого напряжения. Страшный треск заставил зрителей на холме взглянуть на другой конец конюшни. Целая секция крыши обрушилась, и вверх взметнулся столб искр, освещая отдаленные холмы и превращая их в наблюдателей ночного кошмара.
— Похоже, конец, — сказал Мак Стрэнн. — Весельчак, ты плохо молился.
— Я не специалист по молитвам, — защищаясь, ответил Весельчак, — но старался, как мог. Если…
Его прервал дружный хор голосов возле конюшни, а затем через извергавшийся дым и огонь вылетел неоседланный Сатана, неся на своей спине скорчившегося Дэна Барри, а в руках Дэна, безвольно свесив голову, лежал огромный черный пес.
Жуткая картина. Вокруг жеребца клубился дым, а огромный язык пламени потянулся за троицей. Зрители рассыпались в стороны при появлении Сатаны, но он плавно остановился, словно его всадник крепко натянул поводья. Барри соскользнул с его спины, держа раненого пса, и опустился на колени над его безжизненным телом. А жеребец поднял голову и, насторожив уши, принялся рыть землю копытом. В окружавшем его облаке разрушения Сатана возвышался как конь, на котором последний оставшийся в живых мог бы выбраться из руин вселенной во время гибели богов.
