Евгений Костюченко - Русские банды Нью-Йорка
— Так и есть, — не дожидаясь повторного приглашения, Энди перекинул свой мешок через высокий борт фургона и вскочил на подножку. — Крис, видишь, как нам повезло, что мы не отправились по тропе?
Внутри кузова, набитого домашним скарбом, было тесно. Кирилл едва уместился между сундуком и швейной машинкой. Хоть он и не мог вытянуть ноги, ноющие от усталости, сидеть все же было лучше, чем топать по дороге. Какое блаженство — отдыхать, зная, что при этом ты продолжаешь двигаться…
На Энди Брикса не действовала никакая усталость, и он тут же затеял беседу с мистером Томпсоном о землях, курах и овцах.
— Земля-то здесь отличная, — говорил фермер. — Видели бы вы мою люцерну. Да у меня на этой люцерне бычки росли, как на дрожжах. Не то что ходячие скелеты у Смайзерса. Ну да, у него на ранчо тысяча таких скелетов, он их продаст по десять долларов, и рад. А я своих бычков продам по тридцать, и все равно останусь внакладе, потому что у меня их всего-то десяток.
— Начало всегда трудное, — сказал Энди. — Терпение, брат мой, терпение.
— Да я-то готов терпеть, — фермер сбил шляпу на затылок и ударил кулаком по коленке. — Да Смайзерс не потерпит, вот в чем дело. Он же все видит. Сегодня у меня десяток, через год сотня, а еще через год все будут покупать не его мясо, а мое. Вот он нас, фермеров, и гонит отсюда.
— Как же он может вас прогнать? — спросил Кирилл. — Вы купили землю, вы на ней работаете…
— Будто вы не знаете, как это делается? Смайзерс у нас считается первопоселенцем, а мы вроде как чужаки. Он-то появился в этих местах года два назад, когда закончилась война между Крейном и Чемберленом. Оба разорились, Крейн убежал в Мексику, а Чемберлена упекли в долговую тюрьму. Тогда-то Смайзерс и захватил все их земли, и все стада в придачу. Победитель, одним словом. Было, значит, за что воевать.
Теперь у него право выпаса на столько акров, сколько блох у всех его собак. А нам землю давали на берегах, вдоль речки. И что получилось? Мы тут живем, как на острове. Со всех сторон его пастбища.
— Но у вас вода, — заметил Энди.
— Вот-вот, из-за воды все и началось. Сначала один фермер тут поселился, потом второй, а сейчас нас тут целый поселок. А если еще люди приедут, то все его пастбища будут отрезаны от воды. Вот в чем дело-то! Оттого он и бесится. И травит нас своими бешеными псами.
— От бешеных псов хорошо помогает «Шарпс». Не пробовали? — спросил Кирилл.
Фермер устало повернулся к нему всем телом, оглядел и вздохнул.
— Эх, друг. Когда у тебя за столом будет сидеть столько едоков, сколько у меня, тогда ты вряд ли захочешь стрелять.
— Значит, вы рассчитываете обзавестись в Оклахоме новым стадом? — Энди вернул разговор к более приятной хозяйственной теме. — Будете гоняться за бродячими коровами? А что, так многие начинали. Сам Остин Крейн когда-то прибыл в Техас, имея только двух жеребцов и лассо. Жил под открытым небом, ловил заблудившийся скот, клеймил своим тавром. Скот — такая штука, которая растет сама по себе, без всяких твоих усилий. Только следи, чтоб не украли, и через год стадо прирастает вдвое. А то и втрое, если ты способен не слезать с седла круглыми сутками. В прерии полно скотины, лови себе да загоняй в кораль…
— Нет, я теперь займусь пшеницей, — сказал фермер. — От хлеба прибыль поменьше, зато надежнее.
— У вас большая семья?
— Четверо сыновей, две невестки, да и жена еще ходит на своих двоих. Так что — справимся.
— Ну, с такой командой, конечно, можно заняться пшеницей, — согласился Брикс. — Команда — самое главное. Остин Крейн всегда умел окружать себя нужными людьми. Люди — вот его богатство. Мы все любили Остина, как родного отца. Мы бы сделали для него все, что бы он ни попросил. Перегнать пять тысяч голов в Канзас? Нет проблем! Построить город на пустом месте? Пожалуйста! Проложить железную дорогу через земли индейцев? Эх, если б не подонок Чемберлен, мы бы с вами сейчас не в фургоне сидели, а ехали бы в роскошном вагоне!
— Ну да, — скептически хмыкнул Томпсон. — В эшелоне, вместе с парой сотен ирландцев, немцев и прочих бездельников, которые не смогли прижиться на своей родине.
— Бросьте, старина! Наша родина — весь мир. Жить можно везде, где над тобой не стоят богачи и не вырывают у тебя изо рта заработанный кусок хлеба. Так говорил Остин Крейн. Я даже думаю, что Каса Нуэва рано или поздно назовут его именем, — серьезно сказал Энди. — Остин Крейн это заслужил.
Город, основанный легендарным Крейном, начинался с кладбища. Проехав мимо покосившихся крестов и занесенных песком надгробных плит, фургон остановился перед односкатной хижиной, на крыше которой лежали массивные валуны. Единственным архитектурным достоинством здания являлся дощатый щит, приколоченный прямо к стене. На небрежно оструганных досках кисть неизвестного художника изобразила гарцующего всадника с лассо и винчестером на фоне зеленых холмов.
— «Добро пожаловать в Каса Нуэва! — вслух прочитал Энди Брикс. — Странник! Прежде чем свернуть с дороги, знай, что в нашем городе царит Закон. У нас твердые цены. Пинта виски — 18 центов. Завтрак или ужин — 25. Обед — 35. Порция лошадиного корма — 25. Ночевка лошади — 50. Ночевка одного человека — 10 центов. Запрещается… — Ага, это уже интереснее. — Запрещается входить в салун в грязных сапогах. Запрещается посещать девушек, не помывшись. Запрещается открытое ношение оружия. Нарушителей ждет быстрый суд и молниеносное выдворение за пределы округа. Добро пожаловать в Каса Нуэва».
Мистер Томпсон не собирался тратиться на такие безделицы, как ночевка или посещение девушек. Он даже не потрудился попридержать своих волов, и попутчики спрыгнули на ходу, впрочем, это было нетрудно.
— Если вас вышибут отсюда, вы меня догоните, — кивнул фермер на прощание.
А Энди, глядя вслед фургону, проговорил, сбив шляпу на затылок:
— Эх, Крис, всю жизнь мечтаю вот так же поколесить по земле… Как только уладим все наши дела, обзаведусь фургоном и покачу себе куда-нибудь в Калифорнию или вообще в Мексику, а то и в Канаду. Неважно, куда. Лишь бы ехать. Великая штука — фургон. Вроде и едешь, а всегда дома. Полная свобода. Где хочешь — остановился и пожил. Надоело — тронулся дальше.
— Да, свобода, — поддакнул Кирилл насмешливо. — Пока на проволоку не напорешься.
— Ничего. На наш век хватит земель, куда не добрались ублюдки вроде Смайзерса.
Все их вооружение было предусмотрительно упрятано внутрь свернутых одеял. Взвалив на плечо неудобную, но столь необходимую поклажу, гости Каса Нуэва зашагали по главной улице, которая, похоже, была и единственной. Вдоль запыленных домов с толстыми ставнями на окнах тянулись узкие дощатые тротуары, но горожане предпочитали ходить по пыльной дороге, не доверяя мастерству местных плотников. На Энди с Кириллом оглядывались, но незаметно. Оборванный мальчишка перебежал дорогу сначала в одну сторону, потом в другую, и, наконец, остановился у них на пути и потребовал десять центов за свои услуги. Энди дал пять и спросил, в чем заключался сервис. Оказывается, оборванец разгонял с их пути свиней и кур.
