Сочинения в трех томах. Том 2 - Майн Рид
— Что же нам делать? — спросил молодой человек.
— Оставаться здесь и слушать. Вот ухватитесь за этот сук, не двигайтесь с места и ни слова не говорите; дайте мне послушать их. Я знаю их язык, мне бы только уловить хоть одно слово. Тс!
Ричард послушался индейца и притаился. Не более двух минут прислушивался Мундруку. Вдруг он вздрогнул. Лицо его выразило беспокойство; Ричард заметил это при слабом отблеске отдаленных огней.
— Это мураса, как я и предполагал, — прошептал индеец. — Надо плыть обратно, не теряя ни минуты. Все, что мы можем сделать, — это грести как можно скорее, чтобы до рассвета скрыться от них. Если это нам не удастся, мы все погибли!
Пловцы удалялись от огней гораздо скорее, чем приближались к ним; они с напряжением всех сил, без отдыха плыли до самой монгубы, так как их жизнь и жизнь остальных путешественников была на волоске.
XVIII
Можно себе представить, как взволновало всех известие, принесенное индейцем. Треваньов не верил, что существуют такие кровожадные люди, и говорил, что Мундруку преувеличивает. Однако Ричард, которому не раз приходилось дома слышать рассказы купцов, путешествовавших по Амазонке, подтвердил слова индейца. Он слышал, что в затопленных лесах часто встречаются дикие племена, которые устраивают свои жилища на деревьях; некоторые из этих племен — людоеды, все же вообще чрезвычайно дики и кровожадны. Треваньов не стал более спорить и тотчас же взялся за весло, индеец последовал его примеру.
Мундруку составил такой план отступления: сначала они должны были плыть параллельно береговым деревьям, но лишь только начнет светать, надо было спрятаться в чаще. Индеец и Треваньов гребли изо всех сил. Проплыв около полмили, Треваньов оглянулся и посмотрел на огни. Можно было подумать, что люди, которые их развели, намеревались сжечь весь лес; между деревьями появлялись все новые и новые огоньки. Мундруку объяснил, что каждый появлявшийся огонек обозначал, что просыпалась еще одна семья. Вероятно, дикари готовили завтрак.
С ужасом думали путешественники о том, что, не будь они так предусмотрительны, они, может быть, жарились бы теперь на этих самых огоньках. Казалось, никогда еще бревно не плыло так медленно; несмотря на все старания гребцов, оно едва-едва подвигалось. Ветра или совсем не было, или же он дул в противоположную сторону; при таких условиях парус только мешал. Заметив это, индеец спустил его.
Проплыв всего лишь полмили, они заметили, что над деревьями показалась заря. Они находились в это время на самом экваторе, где вслед за зарей почти сейчас же появляется солнце.
До опушки леса оставалось еще с полмили, а солнце уже выплывало из-за лагуны; с его появлением огни стали меркнуть. Еще десять минут, и будет совершенно светло!
Треваньов и Мундруку гребли, не жалея сил; они знали, что от них только зависит теперь их собственное спасение и жизнь товарищей.
Казалось, солнце покровительствовало им; оно не только не поднималось выше, но совсем скрылось. А может быть, этому способствовали деревья, до которых они уже успели добраться. Вдруг стало совсем темно; они вошли в устье протока, скрытого под сенью деревьев. Продолжая грести, они добрались до маленького залива, окаймленного деревьями, верхушки которых перепутались между собою и образовали темный свод, под которым они прекрасно могли укрыться. Кругом было так темно, что путешественники не могли даже определить, далеко ли простирается поток. Они перестали грести и остановились.
Если бы не светляки, летавшие под деревьями, то под сводом ничего бы не было видно. Светляки эти были крупные жуки из рода скакунов, так называемые кокуйо. Если одного такого светляка держать над книгой, то можно свободно читать. Благодаря тому что их было очень много и они постоянно двигались, путешественникам удалось разглядеть бухту и убедиться в том, что она очень невелика.
По мере того как солнце поднималось, свет его, мерцая, стал проникать сквозь листву; тогда стало еще виднее, что проток тянулся всего лишь на одну-две сотни шагов. Чтобы выйти из него, путешественники должны были бросить бревно и пробираться между деревьями или же снова выплыть на лагуну. Понятно, что они не могли выбрать ни того, ни другого; по деревьям они уже довольно попутешествовали, а о том, чтобы бросить бревно, на котором они так хорошо устроились, они даже и подумать не могли.
Вернувшись снова на лагуну, они рисковали попасть прямо в руки дикарей, так как вся водная поверхность была освещена солнцем и бревно тотчас же заметили бы в малокке. У индейцев были лодки, привязанные к стволам деревьев, которые поддерживали их воздушные жилища.
Мундруку и Ричард видели эти лодки; правда, они были довольно неуклюжи, но, как бы медленно они ни подвигались, в случае погони они, наверное, догнали бы бревно. Безопаснее всего было оставаться под сводом, в том случае, конечно, если дикари не заглянут туда; с наступлением ночи можно было тихонько выбраться из-под свода и как можно дальше уйти от опасных жителей малокки.
Остановившись на этом плане, путешественники забрались в самый темный угол и, привязав к дереву бревно, расположились на нем как можно удобнее. Невесело было им сидеть в этой глубокой тишине и в потемках; к тому же они все время находились под страхом, что вот-вот какой-нибудь мурас заметит их и криком сообщит о своей находке товарищам. Впрочем, они приняли все меры, чтобы не быть замеченными; они даже не разводили огня, хотя пора было уже позаботиться о завтраке. Боясь, чтобы дым не выдал их, они решили есть сырое мясо.
Хотя кругом них была глубокая тьма, однако вдали, у выхода из-под свода, виднелась светлая полоса. Они точно сидели в каком-нибудь гроте, из которого был виден океан. Понятно, что все взоры были обращены к этой светлой полосе, так как кругом больше ничего не было видно. Позади и по бокам была сплошная стена из деревьев, перепутанных целою сетью лиан; казалось, даже животные, привыкшие к лесной чаще, не смогут проникнуть через эту стену. О том, чтобы тут могли пробраться люди, нечего было и думать. Вот почему путешественники смотрели только в сторону лагуны. Они тихонько разговаривали между
