Макс Брэнд - Бледнолицый шаман
— Наверное, всегда, — ответил Рори, — мне нравится с вами.
— Пока в селении есть мясо, ты будешь накормлен, — серьезно заметил юноша. — Но ты не останешься с нами надолго.
— Почему?
— Мама рассказывала мне о бледнолицых людях, она видела их. Те приходили и к апачам, и к навахо, и все они одинаковые. Белые не остаются надолго. Только две вещи могут удержать их.
— И что же это? — спросил Рори.
— Нет, ты рассердишься, я не скажу.
— Я никогда не сержусь на тебя, Южный Ветер. Так что может удержать бледнолицего среди индейцев?
— Жена или золото.
— Я не ищу жену.
— Почему? Я сам скоро женюсь. А ты старше меня и намного умнее. Почему же ты не женишься? Жена готовила бы тебе еду, шила одежду, делала украшения, убирала вигвам. обрабатывала шкуры и превращала их в мягкую кожу. Жена стоит очень мало, а работает всю жизнь. Когда девушка становится женой шамана или вождя, то она очень радуется. А ты и чародей, и великий вождь одновременно.
— Вообще-то ты прав, — промолвил Майкл, размышляя о приземистых широкоскулых девушках. — Но мне еще не пришло время жениться, так сказали духи.
Южный Ветер покачал головой:
— А золота у нас в племени немного. Но я очень надеюсь, что ты останешься. Мой отец рассказал мне кое-что!
— И что же он рассказал тебе?
— Что когда ты увидел «красный глаз», то посмотрел на него, как на своего старого друга и, наверное, захочешь увидеть его снова.
Рори пристально посмотрел на юношу.
— Он стоит того, чтобы на него посмотреть еще раз, ведь правда?
— Да, всякий захотел бы носить его. Но даже Большой Конь не может его часто надевать, ведь он слишком сильный.
— А что он делает? — спросил Майкл.
Южный Ветер ответил очень серьезно:
— Он горит, в нем виден огонь, который может сжечь кровь и кости, как говорит Большой Конь. Он его надевает только после долгих заклинаний, и каждый раз боится за свою жизнь.
— Вот как? Вряд ли я боялся бы за свою жизнь.
— Да, ты не боялся бы. Ты же знаешь всех духов и, наверное, того, который живет в красном камне. Мой отец сказал, что может быть когда-нибудь ты получишь этот камень и станешь главным шаманом вместо Большого Коня. Он сильный колдун, ноты сильнее.
— Только владелец «красного глаза» может быть шаманом племени? — спросил Майкл.
— Да, конечно.
— И давно это так принято?
— Камень всегда был у племени апачей, — ответил парень. — Однажды с неба ударил гром и бросил камень нам. Человек, который поймал его руками, стал великим шаманом. Когда же он состарился, то передал его следующему шаману. Так было всегда. Теперь ты понимаешь, на что мы надеемся, отец?
— Скажи яснее, на что вы надеетесь, — попросил тот.
— Ну, мы надеемся, что ты не уйдешь от нас, пока не получишь «красный глаз». А когда он будет у тебя, то тебе придется навсегда остаться с нами и стать шаманом.
Рори засмеялся.
— Тебе нужно долго смотреть на него, отец! Всмотрись — и, может быть, он оставит тебя с нами на всю жизнь.
— Я уже и так на него достаточно долго смотрел, — пробормотал Рори и, погрузившись в мрачные мысли, обхватил ладонями подбородок.
Глава 13
Южный Ветер говорил правду. Только притягательная сила огромного рубина удерживала Майкла здесь так долго. Камень стоял у него перед глазами днем и ночью. Ему не терпелось положить его на раскрытую ладонь и насладиться переливами красного огня внутри. Он хотел увидеть в нем игру и пламени свечи, и языков костра, и отблеск палящего солнца.
Однако его беспокоило, что само племя считало эту драгоценность общественной собственностью. Как индейцы поведут себя, если лишить их камня? Но Рори твердо решил заполучить рубин.
А что, если выиграть его у шамана? Кажется, это неплохой способ. Что же касается права племени на рубин, то он плевал на это.
Не испытывая больших угрызений совести, Рори поклялся, что заполучит рубин любым способом. По нему зудела не только его ладонь, но и сама душа. На следующий день он оставил Южного Ветра одного и поскакал прямо к вигваму Большого Коня. Оттуда вышла скво, приветливо ему улыбнулась и приглашающим жестом подняла входной полог. Майкл вошел внутрь. Большой Конь повернулся к нему, сохраняя каменное выражение лица. Видно было, что он занимался своими дурацкими обрядами. Лицо его было расписано черными, красными и зелеными полосами, и он церемонно курил трубку.
Шаман отложил ее, набил новую, раскурил и передал гостю. Рори сделал одну затяжку, едва не задохнувшись вонючим дымом, и приступил к делу.
— Большой Конь, молодые воины говорят, что ты обладаешь такой силой, что можешь угадать, какое очко выпадет при игре в кости. Это правда?
При упоминании о костях выражение лица шамана преобразилось. Брови низко нависли над глазами, и те замерцали искорками хитрости и удовольствия. Он не любил бледнолицего. Хотя появление незнакомца вернуло жизнь сыну Встающего Бизона, но Большой Конь чувствовал, что причиной тому было нс колдовство. Ведь он сам сделал все, что в человеческих силах, для лечения мальчика. В своем деле он не считал себя шарлатаном и был уверен, что не раз вызывал тучи после засухи и заставлял их проливаться дождем. Он верил, что излечил многие болезни, что его чары даровали неуязвимость многим воинам, и что его чудо-действо обеспечивало победу индейцам, когда они вступали на тропу войны. Поэтому он не слишком завидовал успеху молодого бледнолицего, но был взбешен из-за того, что оказались под сомнением его всемогущие чудодейственные способности.
Услышав волшебное слово «кости», он постарался забыть обо всем, но ненависть продолжала тлеть в его сердце.
Большой Конь проговорил:
— Сердца мужчин начинают стареть.
— Как? — не понял Майкл.
— Когда я был молодым, — продолжал шаман, — молодые воины и вожди с удовольствием играли в кости со мной. Но вот уже десять лет прошло, как я не брал их в руки. Да, говорят, что кости угадывают мои желания и выпадают так, как я хочу. Но твои духи, должно быть, сильнее моих. Наверное, ты тоже можешь выбросить столько, сколько захочешь?
И он наклонил голову, пытливо вглядываясь в лицо Рори. Тот едва мог сдержаться, чтобы не рассмеяться в лицо раскрашенного плута.
Майкл не ответил на вопрос. Он допускал, что кости колдуна были с секретом.
— А что, если я принесу свои кости, — предложил парень, — и мы сыграем каждый своими?
Большой Конь нахмурился и покачал головой.
— Два набора костей означает две игры, а я играю только в одну, — невразумительно проговорил он. — Вот мои кости. На этой шкуре мы будем их бросать, а в этой чашке — трясти. Чего не хватает, брат, так это хорошей ставки.
