Луис Ламур - Тропа чероки
— Уот, похоже, ты знаешь почти всех в округе. Как тебе удалось узнать так много людей?
— Я просто наблюдаю и слушаю.
— Где твоя семья, Уот?
— У меня нет семьи. — Он посмотрел на нее снизу вверх и быстро отвел взгляд. — У меня никого нет.
— Ты не должен так говорить. А как же я? Пег?
— Вы мне не родные.
— Бывают связи сильнее родственных, Уот. Есть родные по крови, а есть по велению сердца. Пег хочет считать тебя своим братом, и мне это нравится. Так что у тебя есть семья, Уот, если ты сам захочешь ее иметь.
— Да, мэм.
— А что случилось с твоей семьей? С твоими папой и мамой?
Он пошаркал ногами, потом воткнул вилы в земляной пол.
— Мама умерла, когда мне было два года, а может, и три. Я ее плохо помню. Отца застрелили.
— Застрелили? Кто?
— Не важно.
Их разговор прервал стук копыт.
— Всадники подъехали, — сказал Уот. — Двое.
Мэри выглянула из конюшни. Двое мужчин верхом, совершенно незнакомые.
Глава 8
Когда-то отец учил ее видеть.
«Не обязательно что-то делать, Мэри. Учись просто смотреть».
В этих всадниках что-то было не так.
— У них отличные лошади, — сказала она вслух.
— Да, мэм, — согласился Уот. — Ни один ковбой не может позволить себе таких лошадей. Должно быть, они очень богатые люди или бандиты.
— Бандиты?
— Да, мэм, бандит должен иметь коня, который и скачет быстро, и умеет тихо стоять. Он не может довериться какой-нибудь старой кляче.
— Уот, пожалуйста, пойди на станцию и скажи Мэтти, чтобы не говорила обо мне. Пусть они поедят и едут восвояси. Я подожду здесь, а потом проберусь в дом.
— Вы их боитесь?
— Не боюсь, просто проявляю осторожность. — Мэри положила руку ему на плечо. — Уот, я хочу кое-что тебе сказать, только никому не говори. Моего мужа убили. Его застрелил человек по имени Джейсон Фландрэ. Мой муж знал о нем кое-что, а тот не хотел, чтобы это узнали другие. И потому он убил его. Возможно, этот человек уже прослышал, что я здесь.
Уот направился к станции. Мэри видела, как дверь открылась и закрылась. Мужчины привязали своих лошадей, огляделись и тоже вошли в дом. Как только дверь за ними закрылась, они принялись осматривать комнату.
Мэри побежала к коттеджу.
Пег подняла голову от столика, за которым рисовала.
— Мамочка, в чем дело?
— На станции несколько мужчин. Я не хочу, чтобы они меня видели.
— А они тебя не заметили?
— Думаю, нет. Подождем и посмотрим.
На станции Уот увивался вокруг Мэтти.
— Как насчет того пирога? Поскольку нас всего двое…
— Тебе придется подождать, пока я накормлю этих джентльменов. Они тоже могут захотеть пирога.
Мэтти обратила внимание на его слова «поскольку нас всего двое». Уот смотрел на нее пристальным взглядом, словно пытался что-то ей сказать.
— Я понимаю, тебе нужно накормить этих парней, но если что-нибудь останется… Я хочу сказать, ты ведь не ешь пирог, значит, все перепадет только мне.
Мэтти бросила взгляд на двух мужчин, сильных, грубых на вид, с ружьями. Конечно, тут почти каждый с ружьем, но…
— Кофе? — спросила она. — Хотите кофе?
— И перекусить, если у вас что-нибудь осталось.
— Есть немного жаркого и хлеб, я сама его только недавно испекла.
— Давайте. — Мужчина помоложе огляделся. — Мы слыхали, тут станцией управляет женщина. Вот уж не думал, что она ирландка.
— Значит, вы тоже ирландец? С виду похоже на то.
— Да, почти. Моя бабушка была из Донегола. — Он опять огляделся. — Это вы управляете станцией?
— А кто же еще? Не этот же мальчишка! Хотя он давно живет в этом месте, и я бы не справилась без него.
Мэтти поставила две чашки и наполнила их.
— Но я приехала сюда не за этим, не для того чтобы управлять станцией, и все такое. Я приехала за золотом — говорят, оно тут кругом лежит. — Взяв деревянную ложку с длинной ручкой, она начала накладывать жаркое. — Моя мечта разбогатеть, вернуться в Ирландию и подцепить там какого-нибудь парня.
— Это только мечты, барышня, — хрипло сказал другой мужчина. — Сколько золота ты тут видела? Оно здесь есть, но имеют его не многие.
— Вот увидите! Я найду свое золото и вернусь домой богатой леди.
Тот, что помоложе, спросил:
— Вы приехали сюда прямо из Англии? Или останавливались в Вирджинии?
— В Вирджинии? Не знаю такого места. Я приехала из Бостона, работала там, пока не заработала денег на проезд в дилижансе на Запад. Я направлялась в Калифорнию, но потом услышала, что в Колорадо нашли золото, а это на тысячу миль ближе. Ну, и выбрала Колорадо.
Разговоры прекратились. Они приступили к еде, а, как заметила Мэтти, процесс еды на Западе — дело серьезное, и его нельзя прерывать праздными разговорами. Время от времени она вновь наполняла чашки. Крутых парней она узнавала по виду, а эти были из таких.
А где же Мэри Брейдон? Не похоже на хозяйку, чтобы она оставила ее управлять одну. Мэтти взглянула на Уота, тот выпрямился и приложил палец к губам.
Что-то не так? Мэтти наполнила чайник и помешала в камине.
— Ждете кого-то на станции? — спросила она.
— Просто проезжали мимо. Держим путь на запад.
Один из них пробормотал что-то другому, и старший заметил:
— Не похоже.
— Я так и думал, — сказал младший. — Просто ошибка.
Они кончили есть, и один мужчина свернул самокрутку. Младший опять огляделся.
— Прибрано, — сказал он, — очень чисто.
— Спасибо, сэр. Единственный способ, каким бедная девушка может зацепиться за работу в наше время, — делать что-то лучше, чем это делают мужчины.
Младший из мужчин встал.
— Пошли, Джо. Нам еще нужно повидаться с боссом в Ла-Порте.
Они вскочили в седла и ускакали.
Уот повернулся к Мэтти:
— Думаю, это Индюк Джо Лонгман. Конокрад и гангстер, только его ни разу не поймали с поличным. Того, что помоложе, я не знаю.
Когда топот копыт затих, Мэри вернулась на станцию.
— Уот говорит, что знает того, кто постарше. Он конокрад, — сказала Мэтти.
— Младший тоже. — В глазах Мэри Брейдон стоял гнев. — Лошадь, на которой он приехал, одна из наших лошадей с плантации. Я знаю эту лошадь, думаю, и она меня узнала бы.
— А давно это было, мэм?
— Почти два года назад. Последняя наша лошадь, уведенная людьми Фландрэ.
— Вы уверены, что это был Фландрэ?
— Уверена, но доказать этого не могу. В те времена у него было другое имя. Фландрэ — это имя, которым он пользуется, когда не грабит и не ворует.
— Мы должны рассказать все мистеру Буну, мэм. Он знает, что нужно делать.
— Что делать — это касается только меня. Я не могу вовлекать его в перестрелку из-за своих проблем. Я должна все решить сама.