Константин Калбазов - Фронтир 4
— Хор, он и есть Хор. Будь у него другой характер, так и не был бы лучшим в своем деле. А я гляжу, прогулка под обстрелом тебе пошла на пользу, — в свою очередь улыбнувшись, ответил другу Сергей.
— С чего такие выводы? — Удивился Алексей.
— А ты на себя в зеркало погляди. Весь разрумянился, как красна девица. Небось, еще и жалеешь, что не удалось самому пострелять.
— Не из «дятлича» же. Или думаешь, я не дальше тех мужичков или мальцов ушел.
— Леш, а ты уверен, что не подсел на адреналин?
— Не, зависимости нет, это точно. Кстати, а мой карабин цел?
— Значит, нет зависимости. Ну–ну. Да целехонек, что ему станется, и Зотовская драгунка в сохранности. Патронов, кот наплакал. Заглавов смастерил оборудование для изготовления пуль и капсюлей, тут сложностей особых нет, а вот с гильзами туго, слишком много я их растерял. Ты извини Леш, но мне тут кое о чем позаботиться нужно.
Пройдя к корме баржи, Сергей подозвал к себе Михала, командовавшего людьми на первой барже и Игнаса Крайчека, так же служившего с ним на заставе в черных шевронах и бывшего тогда десятником Сергея. Он со своими людьми сопроводив баржу, оставался у Паюлы, а вчера, его отряд приняли на борт. Оно бы вроде и так полтора десятка ополченцев, но баржи две и первозили людей, которым нужно было обеспечить нормальную охрану. Крайчек был старшим на второй барже, вот им и карты в руки.
— Значит так. Народ у нас по большей части разумностью не отличается и тихо сидеть не намерен. Вон опять все повылазили. Собирайте все что под руку подвернется и устраивайте щиты, со стороны берега. Игнас, я вообще удивляюсь, отчего вы этим не озаботились сразу. Ладно я не ходил с баржами и не был в переделках, но вы‑то.
— А что мы? Мы как заполошенные по палубе не скачем. При обстреле вполне можем укрыться и за кучами угля, и за бортом или вот за ящиками.
— Но щиты‑то надежнее.
— Ну и что? Не станешь же делать каждый раз новые. Значит их нужно будет выгружать у Паюлы, а потом опять затаскивать на борт.
— Лень, это порок и грех, Игнас, а за грехи, как известно, нужно платить. Вот и заплатите, своей кровью. А вы мне мертвые не нужны. В следующий рейс чтобы озаботились, лично проверю. А сейчас придумайте что‑нибудь.
— Сделаем.
— Ага, сейчас займемся, — подтвердил слова Крайчека, Михал.
Остальной путь назвать спокойным было трудно. Они еще дважды подвергались весьма интенсивному обстрелу. Оставалось только удивляться тому обстоятельству, что арачи не скупясь расходовали боеприпасы, без видимого эфекта. Если не считать таковым царапину на руке у одного из подростков, который потом с гордо поднятой головой щеголял свежей повязкой, выставляемой на показ. Да пули угодившей в спину ополченцу.
Одна из женщин все же запаниковала и выскочила на открытое место. Полноценную защиту из собранного по сусекам, устроить все же не удалось. Вот парень и схватил обезумевшую бабу, пытаясь утащить в укрытие, бьющуюся в руках фурию. Пока боролся с ней (и откуда только такая силища в женском теле), поймал спиной пулю. Хорошо хоть Сергей не стал скупиться и озаботился средствами защиты не только для ополченцев, но и вообще для всего населения. В Домбасе, даже дети имели свои бронежилеты, которые им предписывалось надевать в случае перестрелки. Так что, броня с легкостью выдержала удар пули, даже синяк не особо большой вышел, на расстоянии в три сотни метров, пробивная способность пули значительно падала.
Каждый раз, Хор начинал отходить от берега, но стоило только стрельбе утихнуть, как он неизменно возвращался на прежний курс. Сергей больше не пытался его вразумить. Ну чего зря глотку драть. На реке командует лоцман. А уж что касается Хора…
При каждом обстреле, Варакин в первую очередь вооружался не карабином, а биноклем, имеющим куда лучшее приближение. Его все глодали сомнения, а не ошибся ли он тогда. Поэтому он каждый раз внимательно всматривался в обнаруженных стрелков. Тщательные наблюдения выявили, что в первый раз он не ошибся. Подтвердил это и Алексей, который ввиду бесполезности своего оружия, вооружившись мощной морской подзорной трубой, так же проводил наблюдения.
Сейчас друзья с уверенностью могли утверждать, что как минимум пара десятков арачей имеют на вооружении новенькие «баличи». На это однозначно указывали желтые латунные гильзы, исправно вылетающие из патронников. А это уже не один новенький карабин, что бы это ни значило.
— Сереж, ты напрасно терзаешься сомнениями, — после последнего обстрела, заявил Алексей. — Ни ты, ни я не ошиблись. Гильзы вылетают ничуть не хуже, чем из «дятлича» или «мосинки», а значит новенькое оружие. И откуда оно взялось, то же понятно.
— Думаешь, Валенсия? — Желая, чтобы это оказалось не так, спросил Сергей.
— К гадалке не ходить. Ошибочка у нас с тобой вышла. Мы‑то исходили из того, что не будем конкурентами валийцам по части поставок угля, а вышло, иначе.
— Так мы и не будем конкурентами. При том подходе, что имеется у валийцев, им не покрыть всех потребностей Новой Рустинии, Медиолана и других колоний. Уголек‑то до недавнего времени только у них и был. А они добычу в частные руки не передают, вот и идет добыча из рук вон плохо. У них на шахтах работают каторжане. Вот если бы там занимались бы частники, то дело иное, черные рабы, это не осужденные. К ним и отношение иное и производительность у них куда выше. Но все равно, утолить топливный голод не смогли бы и частники. Так что, в отношении отсутствия конкуренции, никакой ошибки нет. Тут ты не прав.
— Прав, Сергей. Еще как прав. Просто ты не туда смотришь. Не мы конкуренты валийцам, а рустинцы. Увеличение поставок угля, одна из составляющих роста промышленного производства и промышленности в целом. Если рустинскому королю удастся его задумка, то произойдет перераспределение на новосветском рынке в целом. И кто в этом случае займет лидирующие позиции?
— Новая Рустиния?
— Возьми с полки пирожок, догадливый ты наш. Вот и получается, что мы мешаем интересам Валенсии в Новом Свете. Отсюда и новенькое оружие. Операция как водится тайная, от того у арачей и рустинские «баличи».
— Это что же получается, мы угодили в самый центр противостояния Рустинии и Валенсии?
— Насчет центра не поручусь, но то что мы можем оказаться между жерновами, факт. Так что, Сергей, ты можешь отворачивать в сторону, оно тебе не нужно.
— Ну, об этом мы уже говорили. То что, в деле появился серьезный противник, вносит коррективы в наши планы, но вовсе не означает, что нам пора поднимать руки вверх.
— Здесь принято скрещивать руки на груди.
— Глупо. Эдак скрестишь руки, а потом выдернешь револьверы из плечевых кобур. Кстати такие уже появились и пора бы уже пересматривать знак капитуляции, — отчего‑то ударился в размышления Сергей.
