Лэрри Макмуртри - Пустыня смерти
— Когда мы уезжали из Остина, меня посадили кучером в фургон старого генерала Ллойда, — вспоминал он. — Нас была целая армия, вполне достаточная, чтобы отбиваться от индейцев и разбить мексиканцев. А вот теперь — посмотрите только: вот все оставшиеся добрались сюда через пустыню и закованы в железные кандалы. Домой идти далеко, — добавил он. — Мама очень опечалится, когда услышит про ребят.
Голова у Брогноли все дергалась взад-вперед, взад-вперед.
— А я и понятия не имею, где теперь лежит путь домой, — заметил Верзила Билл. — Тут так пыльно, что я могу лишь держать направление, вот и все. Знаю, что надо идти вниз по течению реки, но это довольно длинный путь.
Гас вспомнил, что это та самая река, на берегу которой они разбивали бивак, когда Матильда поймала большущую зеленую водяную черепаху.
— Вот как! Если это Рио-Гранде, тогда не так сложно пройтись вдоль нее пешком, — обрадовался он. — А когда проголодаемся, Матти наловит нам черепах.
Матильда лишь удрученно покачала головой — ее не радовала перспектива еще одного дальнего перехода.
— Нас осталось всего шестеро для похода по Нью-Мексико, — сказала она. — Если придется преодолевать оставшийся путь пешком, то сомневаюсь, выдержим ли его. Тот огромный индеец лучше нас знает реку — он запросто может добраться до нас.
— Нам нужно раздобыть оружие, — проговорил Калл. — Сделать его самим, без инструментов, мы не сможем. Мы и так проделали длинный путь пешком. Я лично хотел бы пока отдохнуть. Прокаженные нас не беспокоят. От нас лишь требуется не смотреть на них вблизи.
Он склонялся к мысли о побеге, пока Матильда не упомянула про Бизоньего Горба. Воспоминания об этом свирепом вожде команчей заставило его взглянуть на поход в ином свете. Уж лучше оставаться в стенах монастыря Святого Лазаря и отдыхать среди прокаженных, нежели снова мельтешить перед глазами Бизоньего Горба, особенно сейчас, когда их всего пятеро мужчин.
— А я хочу уйти, если только сможем освободиться от цепей, — упорно твердил Калл. — Вдруг майор вернется и заставит нас опять тащить эти проклятые бобы?
Однако он здорово устал и потому не настаивал на том, чтобы бежать немедленно. При сильном ветре у него в спине по-прежнему иногда что-то дергалось, а Нога очень болела. День-два отдыха не повредят, особенно если учесть, что мексиканцы, по-видимому, Уничтожать их всех вовсе не собираются.
Конец дня тянулся медленно, техасцы отдыхали и дремали — им выделили для ночлега ту самую комнатенку, где они провели минувшую ночь, но никому не хотелось идти в темную дыру. На дворе ярко светило солнышко, те, кому солнце не нравилось, могли отдыхать под длинными навесами.
Гасу очень хотелось перекинуться в картишки — он уже опросил нескольких мексиканцев, работавших в монастыре, нет ли у них карт. Какая-то женщина, у которой во рту было всего три зуба, приветливо улыбнулась ему и где-то раздобыла неполную колоду. В ней не хватало около двадцати карт, но Гас и Верзила Билл быстренько придумали свою игру. Выдернув из метлы несколько прутиков, они использовали их вместо денег.
Когда они договаривались о правилах игры всего с тридцатью тремя картами, во двор вышла негритянка ростом даже выше Гаса. На прокаженную она отнюдь не походила — руки и лицо у нее были чистыми. Она подошла к ним с таким величественным достоинством, что они даже встали и выпрямились. Гас спрятал карты.
— Джентльмены, у меня для вас есть приглашение, — сказала негритянка на чистом английском языке, даже лучшем, чем говорили сами рейнджеры. — Леди Кейри просит вас пожаловать на чашку чая.
— Что, что просит? — не понял Гас.
Он смутился, что его застали в неподобающем виде. Хоть его и побрили днем ранее, величавая осанка и элегантные манеры чернокожей женщины вынудили его ощутить собственное ничтожество.
— Пожаловать на чай, джентльмены, — повторила негритянка. — Леди Кейри — англичанка, а в Англии в это время пьют чай. Вам дадут и немного перекусить. С вами будет и сын леди Кейри, виконт Монтстюарт. Вы видели, как он играл с мексиканскими детьми. Он единственный из них блондин.
Калла тоже весьма удивили величественный вид чернокожей женщины и ее учтивость. Ему еще никогда не доводилось видеть таких высоких негритянок, не говоря уже о том, чтобы слышать такую великолепную изысканную речь. В Техасе лишь немногие чернокожие женщины осмелились бы так непринужденно разговаривать с группой белых, к тому же она явно не была неотесанной ни в малейшей степени. Ей поручили передать приглашение, и она его передала. Как и Гас, он понимал, что уцелевшие рейнджеры были людьми грубоватыми и необразованными и вряд ли подходили для того, чтобы делить трапезу с настоящей английской леди.
Пока Калл, Гас, Уэсли и Верзила Билл переглядывались, не зная, что ответить, чернокожая женщина повернулась к Матильде Робертс и улыбнулась ей.
— Мисс Робертс, леди Кейри знает, что вы проделали нелегкий путь по пустынным местам, — промолвила негритянка. — Она считает, что вы, возможно, пожелаете помыться и сменить платье.
Матильда весьма удивилась простоте и спокойствию негритянки, когда та обратилась к ней.
— Я бы… это… я по большей части купалась в реке, когда случалось быть на берегу, — замялась она.
— Но река протекает в горах, — заметила ее собеседница. — Мне кажется, вода в ней чересчур холодна.
— Да она просто ледяная, — подтвердила Матильда.
— Ну что же, пойдемте со мною, — предложила негритянка. — У леди Кейри есть большая бадья и горячая вода. Джентльмены могут подождать немного — чай подадут примерно через полчаса.
Матильда минуту-другую колебалась, но все же решилась и пошла вслед за чернокожей женщиной по Двору, а затем поднялась по лестнице на второй этаж.
— Хотел бы я знать, что за еду нам предложат? — спросил Уэсли Баттонс. — Надеюсь, будут бифштексы. Я уже очень давно не откусывал кусочка бифштекса.
— Чтобы приготовить бифштекс, надо забить скот, — назидательно произнес Гас. — Я же, со своей стороны, не видел нигде поблизости ни единой скотины и даже не представляю, как здесь может выжить, скажем, корова. Она тогда должна питаться одним песком или же кактусами, а если не будет достаточно проворной, то ее загрызут псы.
Подошло время отправляться на чай к леди Кейри, но их задерживало ухудшившееся состояние Брогноли. Голова его моталась все быстрее, взад-вперед, взад-вперед, да к тому же он начал выкидывать шуточки: то и дело испускать низким голосом пищащие звуки, похожие на те, которые издает умирающий кролик.
Чуть позже над ними, на балконе появилась та же самая чернокожая женщина и знаком пригласила их подниматься. Гас засомневался: брать ли Брогноли? Но оставлять его одного — значило бы поступать нечестно, поскольку там будут кормить. Следовало признать, что мексиканцы, заправляющие в монастыре, не скаредничали и щедро кормили их лепешками и похлебкой, но Уэсли Баттонс уже заронил в их головы мысль о бифштексах. Так что казалось неправильным обделять Брогноли и не брать его с собой на пиршество.
