Аллан Данн - Ковбои Техаса

— Похоже, как будто внутри что-то готово лопнуть. Твои примочки хорошо помогли.

— Дня через два будешь на ногах, — заметил Горман.

— Чувствую себя слабым. Но рана, видимо, заживет, благодаря тебе, старый дружище… А что, я много бредил?

Бледное лицо Марсдена покраснело, когда Горман утвердительно кивнул головой:

— Ты нес разную чепуху, потом говорил о девушке и о кольце, обручальном кольце.

— Упоминал я ее имя?

— А ты за многими ухаживал с тех пор, как поселился здесь?

— Право, не упомню… Ты ведь знаешь, я люблю дамское общество… Но, между нами говоря, я решил жениться. Нехорошо человеку жить одному, разве что он такой закоренелый холостяк, как ты. Я мечтаю о женщине, которая встретила бы меня дома по возвращении с работы, распевала бы по всем комнатам, возилась бы в кухне, одним словом, как говорится в книжках, скрашивала бы жизнь. Потом — детишки…

— Тэк-с… Ты всегда был романтичен.

— А то как же? Ну, натурально, я ухаживал за многими, чтобы найти ту, которая пришлась бы мне по сердцу. Самую наилучшую. Может быть, я и не стою этого, но вполне естественно узнать девушку со всех сторон, прежде чем связаться с ней на всю жизнь.

— А как ее узнаешь, если не поухаживаешь? Не так ли?

— Конечно. А они, со своей стороны, охотно пойдут навстречу, потому что у тебя и ферма своя, да и в банке приличная сумма деньжонок. Каждая из них, едва встретив тебя, уже мечтает о том, как она будет распевать в твоем доме, распоряжаться твоими деньгами и управлять тобой и твоей фермой по своему женскому усмотрению. Ну, скажи откровенно, сколько у тебя их было?

— Как тебе сказать… Ну… Была Люси Биггер — у ее отца магазин в городе. Потом — Минни Галей, Элизабет Пеннок, Гейл Уайт…

— Постой, постой… Ты, что же, обручен с кем-либо из них?

— Не так, чтобы окончательно… Конечно, сплетни ходят. Все они прекрасные девушки, однако не думаю, чтобы я с ними поладил.

— Та-ак… Вижу, что у тебя все же больше соображения, чем у годовалого теленка: ты по крайней мере знаешь, что нужно выбраться из веревки, прежде чем петля затянется. Ну, а как относительно мисс Салли Декстер? По-видимому, до ссоры вы были большими друзьями. Я не желаю ничего выпытывать, Джим, мне только нужно установить, как обстоит дело. Скажу тебе откровенно, я видел ее всего три раза, а сегодня утром мы заключили перемирие и согласились относительно водопоя. Ее скот был отравлен мышьяком, а ты знаешь, что делается с несчастной скотиной от этого яда? Все нутро перегорает от жажды. Я сказал ей, что ты не такого сорта человек, чтобы мучить бессловесную тварь. Так что мы решили оставить вопрос открытым до тех пор, пока суд не решит, кто прав.

Минуты две Марсден лежал неподвижно, закрыв глаза.

— Ты хорошо сделал, дружище, — сказал он наконец. — Я согласен с тобой, поскольку дело касается скота — только отъявленный негодяй способен на такую низость. А мисс Салли — да, нет на свете другой женщины, подобной ей! Гордая, храбрая, честная — а наружность — ну, да ты ее сам видел. Она может быть прекрасным другом, опасным врагом и, думается мне, великолепной женой. Я думал, что между нами все наладится… Я однажды уже сделал ей предложение…

— Что же она? Отказала?

— Хуже, чем отказала… Она говорит: «Джим Марсден, — так и сказала, — я надеялась, что вы сделаете мне предложение, я хотела, чтобы вы его мне сделали, чтобы сказать вам в лицо то, что я о вас думаю. Не то, что вы ухаживаете за каждой девушкой… Есть и другое, что я о вас знаю, и вы должны понять, что ни одна порядочная девушка не пожелает вашего общества. Если бы мой отец был жив, он бы проучил вас, Джим Марсден, за то, что вы смеете говорить мне о вашей любви. Об этом предмете говорить вам так же пристало, как свинье рассуждать о чистоте. У меня нет брата, и я не желаю обращаться к родным. Я женщина, и я, мстя вам, пускаю в ход женское оружие. Мой ответ на ваше предложение: нет. Нет, если б даже мне нужно было выбирать между вами и смертью!..» Да… И скажу тебе, дружище, это ее женское оружие ранило меня глубоко! «Убирайтесь, — говорит она, — и не смейте впредь переступать границы между моей фермой и вашей. Занимайтесь своими делами и оставьте меня в покое…» Потом повернулась и уехала, не дав мне и слова сказать… Понимаешь, я обалдел… Да и что такого дурного было в том, что я ухаживал за другими девушками?.. Я не обманул ни одну из них, никому ничего не обещал… А кроме этого, я не сделал ничего такого, что могло бы оттолкнуть такую девушку, как Салли Декстер… Обидеть ее признанием в своей любви?.. Я был оскорблен, унижен, и чем больше я думал о ее словах, тем больше злость во мне закипала… Потом я приказал огородить водопой, и — каша заварилась… Теперь я уже успокоился… Это хорошо, что ты заключил перемирие. Унизительно для мужчины ссориться с женщиной. К тому же нам нужно объясниться. Почему она на меня рассердилась? Кто отравил ее скот? Кто меня ранил? Во всем этом видна чья-то злая рука. Вот почему я послал за тобой, старина. Один я не справлюсь, и, слушай, — он поднялся на локте, — если я не помирюсь с Салли Декстер, то и выздоравливать не хочу… Может быть, тебе это непонятно, но для меня она — все, понимаешь, все!

— Может быть, этого я и не понимаю, Джим. Но я твердо знаю одно: если в моих силах это уладить — я улажу, вот тебе мое слово!

— Я знаю…

Друзья пожали друг другу руки. Они знали, что могут положиться на свою дружбу.

— Знаешь, она замечательная девушка, — сказал Марсден.

— Лучших я не встречал, Джим.

— Правда?

— Ей-богу

Чтобы скрыть свое волнение, Марсден попросил папиросу, и некоторое время оба курили молча.

— Давно у тебя служит Лоу? — спросил Горман.

— Года два.

— Дельный работник?

— Бывают лучше, но есть и хуже. Раньше он работал на ферме Круг «Д».

— А!

— Он ушел с фермы, когда старый Декстер умер. Говорил, что не хочет служить больше. Ну, я и взял его тогда, нуждаясь в управляющем. А что, он тебе не нравится?

— Не особенно. Однако Ли Вунг его еще больше недолюбливает.

— Это с чего?

Горман ему рассказал.

— Странно, — сказал Джим. — Ли Вунг тоже работал раньше на ферме Круг «Д».

— Ушел по той же причине, что и Лоу?

— Да, — Марсден усмехнулся. — Говорит, что женщины все время возятся около кухни и суют всюду свой нос. Ты, говорит, сам это увидишь!

— У тебя, по-видимому, симпатия ко всему, что с фермы Круг «Д», — сухо заметил Горман. — Мисс Декстер действительно производит впечатление строгой хозяйки. Между прочим, Лоу говорил мне, что тебя подстрелили пулей калибра тридцать три.

— Да, у меня и пуля есть. Хочешь посмотреть?

— Нет. Тридцать три — весьма распространенный калибр. Я заметил у тебя в гостиной карабин Винчестера тоже тридцать третьего. Висел на стене заряженный…