Ридгуэлл Кэллэм - Ночные всадники. Нарушители закона. Чертово болото
— Прекратишь ли ты этот шум, — прорычал Джек, угрожающе подвигаясь к нему, — или я тебя уберу отсюда!
Арчи мгновенно отскочил назад и умолк. Этот быстрый эффект пришелся по вкусу управляющему, и он продолжал с насмешливой гримасой:
— Ты хочешь крови Красной Маски! Ты, который не нашел ничего лучшего, как бежать к соседям за помощью.
Юноша вспыхнул и готов был резко ответить, несмотря на весь свой страх перед Джеком. Но в этот момент дверь открылась, и послышался мелодичный голос:
— И хорошо сделали, Арчи!
С этими словами Диана вышла на веранду.
— Вы хотите видеть моего отца? — спросила она, ласково заглядывая в лицо юноши.
— Да, мисс Диана! Мне нужно занять у него несколько лошадей и вообще посоветоваться с ним.
Весь пыл его прошел в присутствии девушки. Теперь он стоял перед нею, склонив голову, с подавленным видом. Казалось, что он внезапно состарился.
— Сейчас я его разбужу, — спокойно сказала она, повернувшись к двери. — Я слышала, что вы говорили, и я все ему передам. Подождите здесь.
Уходя, она скользнула презрительным взглядом по мрачному лицу управляющего. Когда дверь снова закрылась, Джек разразился смехом.
— Посмотрим, — сказал он. — Марболта не так легко поймать на эту удочку. Ты еще пожалеешь, что поднял его с постели.
Арчи ничего не ответил. За дверью послышалось характерное постукивание палки в руке слепого. Вслед за тем хозяин ранчо появился на веранде в сопровождении дочери.
Некоторое время его голова покачивалась в разные стороны, как будто он нюхал воздух. Затем с каким-то сверхчеловеческим инстинктом он повернулся к Арчи.
— Эге! Значит, твой отец убит! — проговорил он, нисколько не смягчая тона. — Убит!
Арчи с трудом подавил в себе волнение.
— Да, сэр. Его застрелили в мое отсутствие. Я был в Форксе всю ночь и узнал об этом только сегодня утром.
Красные глаза Марболта уставились на него, и Арчи умолк, подавленный близостью этого человека.
— Продолжай, мой мальчик.
Теперь слепой говорил своим обычным тихим и приятным голосом. Но юноша все еще не мог найти слов.
— Арчи просит помочь ему, — сказала Диана, Чувствуя необходимость вмешаться.
— Да, сэр, — подхватил Арчи. — Только маленькую помощь. Наше ранчо сожжено дотла. Моя мать и сестра остались без крова. У нас угнали весь скот. Вот что я застал дома, когда вернулся. О, это ужасно. Ночью они проснулись от лая собак. Отец взял ружье и вышел из дому, думая, что это волки. Но когда он подошел к забору, мать, которая смотрела из окна, увидела несколько вспышек и услышала выстрелы. Отец упал на месте. А затем вся банда ворвалась к нам. Одни угоняли скот, другие жгли строения. Это был Красная Маска! Мать его видела. Он сам приказал ей выйти из дома, перед тем как его сожгли. Мистер Марболт, — продолжал он все более и более волнуясь, — помогите мне. Дайте мне лошадей, и я поймаю его. Я отомщу ему, далее если бы это стоило мне жизни. Это и в ваших интересах. Ведь он недавно еще ограбил вас. Ваше имущество тоже подвергается опасности. Соединимся вместе, чтобы расплатиться с ним за все его злодеяния. О, я это сделаю…
— А пока твоя мать и сестра будут умирать с голоду, — прервал его старик сухим тоном. И, убедившись в мгновенном действии своих слов, продолжал спокойно и деловито:
— Нет, нет, мой мальчик. Возвращайся домой и позаботься о них, прежде чем думать о мести. Когда ты создашь для них сносные условия существования, то можешь пуститься в какие угодно авантюры. Я уже стар, Арчи, и мой совет чего-нибудь стоит. Возвращайся немедленно к своей семье. Ты не получишь лошадей для этой глупой затеи.
Диана внимательно следила за отцом. Когда он кончил, она подошла к взволнованному юноше и положила руку на его плечо.
— Отец прав, Арчи, — сказала она ласково. — Возвращайся к этим несчастным одиноким женщинам. Они нуждаются в ваших заботах. Это ваш долг, Арчи.
Арчи опустил голову и задумался. Он не отличался твердостью характера, и его вспышка быстро прошла под влиянием ласкового взгляда и прикосновения дружеской руки. Он прошептал:
— Благодарю вас, мисс Диана! Вы мне указали мое место! Да, я поеду к ним. Но если когда-либо…
— И хорошо сделаешь, — прервал его Джек грубым смехом. — Твой отец заплатил свое, а ты будь умнее и не зазнавайся.
Глаза юноши угрожающе сверкнули, но Диана тотчас отвлекла его внимание в другую сторону.
— Арчи, — сказала она с улыбкой, — вы забыли о вашей лошади. Как она устала, бедняжка!
Арчи понял намек. Он протянул ей руку, и девушка подала ему свою. Затем, не говоря ни слова, он сбежал с веранды и направился к своей лошади.
Когда звук его шагов замер в отдалении, слепой повернулся и пошел к двери, постукивая палочкой. На пороге он остановился, и его мертвые глаза уставились на управляющего.
— Два дня подряд меня беспокоят, — проворчал он. — Вы плохо исполняете свои обязанности, Джек Гарнак!
— Отец!
Диана бросилась к нему в тревоге, но он резко остановил ее.
— А что тебя касается, мисс, помни свое место в доме! Какое тебе дело до этого глупого мальчишки? Пусть он идет своей дорогой. Может быть, теперь он сделается настоящим мужчиной, хотя я в этом сомневаюсь.
С этими словами он удалился.
Джек остался на веранде и, облокотившись на перила, смотрел вниз, на лужайку, где Арчи Орр, сидя на лошади, снова рассказывал свою историю группе рабочих, собравшихся вокруг него.
Диана подошла к управляющему, но он даже не взглянул на нее.
— Джек, — сказала она тихо, — мне нужна Бесси сейчас же. Пусть ее оседлают и поставят у кухонной двери.
— Зачем она вам понадобилась? — спросил он, не меняя положения.
— Я хочу поехать повидать этих бедных женщин.
— Это невозможно!
Джек повернулся и встретил ее взгляд.
— Я думаю, что это вполне возможно, — ответила она спокойно. — Идите и сделайте то, о чем я вас прошу.
Глаза великана гневно сверкнули. Казалось, что он готов был к резкому отпору. Но почему-то этого не случилось. Выражение его лица постепенно менялось, пока он смотрел на нее, его взгляд смягчился, и в нем появилось нечто новое, столь же ему несвойственное, как свет любви глазам тигра. Наконец он потупился и пробормотал:
— Хорошо! Через пять минут лошадь будет готова.
Тем временем Арчи Орр уехал. Рабочие ушли в барак, оживленно обсуждая его дело. По обыкновению, больше всех ораторствовал Аризона. На его изможденном лице горел румянец, и чувствовалось, что он вкладывал в свою речь весь энтузиазм, на какой был способен.
