Уилл Генри - Золото Маккенны
Отец девчонки оказался храбрым малым. Попытался добраться до ружья, которое висело над камином. Манки убил беднягу голыми руками: размозжил ему голову о косяк. Жена белого подняла крик. Не успел Пелон вмешаться, как Манки выхватил из печи кочергу и ударил её в лицо. Раскалённая железяка пробила женщине голову насквозь. Тебе, поди, не приходилось ещё видеть этакого месива — кровь, кости, мозги…
Маккенна судорожно сглотнул, удерживая тошноту.
— А дальше, — продолжила старуха, — случилось нечто странное. Этот Беш что-то сказал Хачите, и тот стиснул Манки в своих огромных ручищах, как младенца. Того и гляди, пришёл бы ему конец. Но вперёд выступил Пелон со своим неизменным револьвером, который он всегда держит наготове, и рявкнул: хотел бы он, дескать, узнать, что именно сказал Беш своему приятелю. Беш невозмутимо ответил, что попросил Хачиту размолотить Манки башку, точь-в-точь как тот — белому мужчине. Вроде бы Беш знал этих людей: они однажды его приютили.
Маккенна нахмурился:
— То есть, ты хочешь сказать, что Беш и раньше знал эту белую девушку?
— Этого я не говорила. Я сказала — её родителей. Когда они познакомились с Бешем, девчонка у них ещё не жила.
— Продолжай, — тихо попросил Глен.
— Осталось совсем немного. Мы уехали. Спешили и ушли от погони. Девушку, разумеется, взяли с собой. Кстати, на том же ранчо прихватили и очень милую мексиканочку, которая работала там служанкой. Пелон решил добавить её к гарему Манки. Но во втором лагере отсюда, когда настала её очередь ублажать эту обезьяну, мексиканка перерезала себе вены. Решительная была женщина, но не умная. Вот Люпе, толстушка-пима, — она умная. У неё тоже есть нож, но она предпочитает впустить в себя остриё Манки. Неприятный выбор, правда, Маккенна?
— Правда, — ответил старатель.
— Вот, пожалуй, и всё. Про Лагуну, Санчеса, Беша и Хачиту сказать почти нечего. Первые двое пришли с Пелоном из его краёв. Об остальных я ничего не знаю. Они появились на нашей стоянке незадолго до Пелона. Беш, который говорит за них обоих, сказал только, что они пришли, чтобы от имени своих кланов обсудить проблему Сно-Та-Хэй. Тут в деревню приехал Пелон. Когда Беш узнал о его планах, он вызвался вместе со своим приятелем поехать с бандой: мол, цели у них одни и те же.
Она всмотрелась в даль.
— Если тебя ещё что-нибудь интересует, — пробормотала Маль-И-Пай, вставая и поднимая с земли своё старое ружьё, — спроси об этом Пелона. Вон он.
Маккенна услышал цокот копыт по кремнистой тропе. В следующую секунду на лужайке появились два всадника. У предводителя бандитов за спиной сидела белая девушка. Хачита баюкал в своих огромных ручищах тело старого Эна.
Маккенна услышал, как Маль-И-Пай пробормотала за его спиной что-то вроде извинения. И тут же огрела его прикладом по голове. Молча, как бычок на бойне, он рухнул в остывающую золу костра.
— Тысяча извинений, Голубоглазик, — сказала старуха, наклоняясь над ним и отковывая от бревна. — Но ведь Пелон запретил тебя отвязывать. Теперь придётся соврать ему, что ты, изловчившись, ударил меня и забрал ключи. О-хо-хо, какие страшные раны наносим мы порой собственной гордости!
Чокнутая племянница Наны
Без сознания Маккенна оставался всего несколько секунд. Удар пришёлся вскользь и оглушил, но не ранил. Пришёл он в себя от укусов слепней. Ощупывая ссадину на затылке, он осмотрел луг.
Он снова был прикован к сосне. Возле костра Пелон пил кофе. Маль-И-Пай ему прислуживала. Напротив них на сосновом бревне, к которому старуха приковывала Маккенну, сидела девушка: вид у неё был совсем жалкий.
— Всё из-за чёртовой девки, — объяснял Пелон старухе. — Не выносит жару в скалах. Побледнела, как смерть, да и вырвало её пару раз. Тут я и решил: лучше уж привезти её назад, в тенёк. Не хотелось бы её терять. По крайней мере, до тех пор, пока Маккенна не приведёт нас в Сно-Та-Хэй.
— А как этот? — спросила скво, поведя плечом в сторону Хачиты, сидевшего вдалеке от костра и всё державшего тело Эна у груди, словно больного ребёнка. — Какого чёрта он поплёлся за тобой? Что, высматривает своего приятеля? Не доверяю я этим двоим. Им что-то известно.
— Мне тоже, — сказал Пелон. — У этого Хачиты мозг, как у новорождённого. Он не выпустит этого мертвяка. Говорит: либо я его доставлю людям из клана Наны, либо уйду. Как только его дружок, Беш, вернётся, он так и сделает. А это, между прочим, скверно. Может навлечь на нас беду.
— Ещё бы, — согласилась Маль-И-Пай. — Этот простофиля может такого наговорить о нас и походе к Сно-Та-Хэй!.. Чёрт побери, Пелон, нельзя ему этого позволить! За нами будет охотиться половина всех индейцев Аризоны! Не говоря уж о солдатах и шерифе из Джила-Сити. Вот что… Слушай, дай мне твой пистолет. Курок моего ружья сломан, стрелять из него нельзя.
— Мне кажется, глупая старая сорока, ты хочешь разнести ему голову…
— Ну, конечно. Что ещё остаётся?
— А его приятель, Беш? Ты и его пристрелишь?
— А почему бы и нет?
— Во-первых, люди из их племён знают: эти двое отправились к людям Наны, чтобы повстречаться с тобой. И знают, зачем ты им понадобилась. Люди Наны не скроют, что Хачита и Беш поехали с Пелоном Лопесом, чтобы отыскать старого Эна и выпытать у него тайну.
— Ну и что?
— Если они поймут, что мы пристрелили их посланцев, не поздоровится нам… Молчи уж. Думать за вас, тупиц, будет Пелон.
— Я не глупей тебя.
— Как же тогда ты позволила Маккенне улизнуть?
— Он поступил нечестно: ударил меня по голове, когда я отвернулась.
— Примерно так же, как и ты его?
— Да, но ведь он белый. А белым нельзя вести себя, как индейцам.
— Это верно.
Пелон кивнул, прекращая разговор, и они со старой скво, нахмурившись, стали думать каждый о своём. В бандитском лагере стало тихо, как в библиотеке.
Старые приятели и жадные собаки
Прошёл день. Солнце садилось. По прикидкам Пелона, его команда должна была вернуться через несколько часов. Санчес, который был как бы заместителем вожака, разделял неуверенность предводителя в успехе. Хачита, если и был чем-то озабочен, то никак этого не показывал. Он сидел с подветренной стороны костра, как велел Пелон: запах трупа Эна стал невыносим. Маккенна, которого отковали от сосны, чтобы он мог подойти к костру и поесть, тоже заметно нервничал. Что, если отряд не вернётся из Джила-Сити? Или вернётся без Сибера и остальных белых? Тогда старателю грозит долгое и тяжкое путешествие к Сно-Та-Хэй с Пелоном и Санчесом.
А ведь маленьким отрядом наверняка заинтересуются банды американских апачей. На границе Пелона не любили. Не любили за то, что само его присутствие привлекало сюда множество солдат и полицейских. В пылу сражений и погонь за Пелоном белые убивали индейцев и жгли их мирные поселения. Ослабленный отряд где-нибудь на пути к Золотому Каньону обязательно уничтожат местные индейцы.
