Тропа войны. Охотник на бобров. Голубой Дик. - Майн Рид
Решился я на это, вспомнив об убитой антилопе. «Может быть, она соблазнит медведя, он примется за нее, а я буду иметь возможность уйти», — подумал я.
Однако медведь даже не остановился возле убитого животного, а быстро направился за мной.
Бегаю я очень быстро, но с медведем состязаться мне все-таки не под силу. Я уже начинал задыхаться. Вдруг передо мной возникло озеро. Я решил броситься в воду и там бороться с медведем. Авось тогда борьба будет более равной, а может быть, мне даже удастся спастись ныряя.
Недолго думая, я прыгнул в озеро. Вода была по колени, и я направился к середине, где она доходила до пояса. Медведь остановился на берегу, не решаясь следовать за мной.
Я следил за каждым его движением. Простояв несколько минут на одном месте, он стал бегать по берегу, чтобы спуститься в воду, затем снова направился к прерии, не переставая все время наблюдать за мной. Такое поведение меня очень удивило, так как эти медведи совсем не боятся воды. Однако животное почему-то не хотело входить в воду, а только бегало по берегу. Осада продолжалась, вероятно, не менее часа. Я совершенно окоченел, потому что вода была очень холодной. Тем не менее я стоял неподвижно, боясь малейшим движением раздразнить медведя и заставить его прыгнуть в воду.
Наконец терпение мое было вознаграждено. Медведь, подойдя к антилопе, потащил ее к пропасти и скоро исчез за скалой вместе со своей добычей.
Проплыв немного, я добрался до берега и вылез из воды, дрожа от холода. Нарочно я вылез не с той стороны озера, на которой находился медведь, а с противоположной. Мне пришло в голову, что зверь, спрятав добычу в своем логовище, может снова вернуться за мной. Они часто поступают так, когда не особенно голодны.
Я не знал, что мне делать: бежать ли от медведя через прерию? Но тогда мне надо будет вернуться за ружьем и лошадью.
Не могу же я оставить Моро на съедение этому страшилищу!
Вернуться к нему? Но как? Для этого мне пришлось бы идти как раз мимо медведя, что, разумеется, угрожало верной смертью. Тогда у меня созрел новый план: дойдя до оврага, перебраться на другую сторону. Я уже собрался привести это намерение в исполнение, как вдруг увидел медведя на той стороне пропасти, где был привязан Моро. Медведь вылезал из оврага, и, к своему ужасу, я ясно видел, что он собирается напасть на моего коня.
Моро, привязанный к лассо на 40 ярдов длины, почуяв опасность, отбежал на всю длину веревки, пытаясь оборвать ее. Но канат был новый, и все старания бедного животного оказались тщетными.
Медведь приближался. Моро продолжал кружиться на значительном расстоянии от врага. Раза два, задевая лапами за веревку, тот падал на спину. Это усилило ярость зверя, и он с еще большим ожесточением бросился за лошадью.
Наконец медведю удалось захватить лассо зубами. Я надеялся, что он перегрызет его, но вместо этого хитрый зверь стал, держась за канат, постепенно приближаться к лошади. Моро задрожал от ужаса.
Не в состоянии больше выносить этого зрелища, я быстро спустился в пропасть, выбрался на другую сторону и, схватив ружье, кинулся на помощь к Моро.
К счастью, я подоспел вовремя: медведь находился в шести футах от лошади. Приблизившись шагов на десять, я выстрелил. В то же время канат, точно перерезанный моим выстрелом, лопнул, и Моро бешено умчался в прерию.
Медведь, оставшийся невредимым, с ревом бросился на меня.
Не имея времени зарядить ружье, я вынужден был бороться с медведем врукопашную.
Ударив медведя прикладом, я отбросил ружье и всадил в своего врага мой острый нож. В ту же минуту я почувствовал, как лапы зверя обхватили меня, а когти разрывают плечо. Я старался вонзить нож в сердце страшного врага, но это было нелегко. Оба мы катались по земле, обливаясь кровью. Я чувствовал, что теряю сознание.
Глава 9
СТАРЫЕ ТОВАРИЩИ. КЛЯТВА МЕСТИ
Придя в себя, я увидел стоявших около меня людей. Кто-то перевязывал мне раны. Я сообразил, что все еще нахожусь в прерии, но не мог понять, что за люди меня окружают. В их лицах мне смутно чудилось что-то знакомое. Я старался припомнить и, очнувшись от второго обморока, почувствовал себя бодрее и мог лучше разглядеть окружающее. Недалеко от меня был разведен костер, около которого находились двое людей. Один из них, молодой, стоял, облокотившись на ружье. Его можно было принять за охотника. Это был здоровый, сильный юноша со смелым, добродушным выражением лица.
На нем был обычный охотничий костюм: рубашка из оленьей шкуры, мокасины и короткий плащ, покрывавший плечи. На голове была шапка из целого енота, морда которого красовалась с передней стороны, а хвост, как перо, спускался сбоку на левое плечо.
Под правой рукой юноши висела охотничья сумка, а вооружение его состояло из ножа и пистолета, заткнутых за пояс. По тому, как все ловко и грациозно сидело на нем, видно было, что юноша заботился о своей внешности.
Товарищ его представлял полную противоположность и поражал своим совершенно необычайным видом.
Он сидел по другую сторону костра лицом ко мне. Одежда его напоминала одежду дикаря. На нем была лишенная всяких украшений засаленная и заплатанная охотничья рубашка, похожая скорее на кожаный мешок с отверстием для рук и головы. Потрепанные мокасины и весь остальной костюм вполне соответствовали рубашке. Казалось, он лет двадцать не снимал всего этого.
На вид этому человеку можно было дать лет шестьдесят. Черты лица его были резкие, глаза черные и проницательные.
В наружности его было что-то особенное, чего-то недоставало. И когда я внимательно пригляделся к нему, то заметил,
