Жюль Верн - Агентство «Томпсон и К°»
От воды до выброшенного на сушу корабля было более двухсот метров. Это расстояние судно, благодаря мощной волне, преодолело за считанные секунды. А в человеческих ли силах вернуть его обратно? Даже у людей, далеких от физики и навигации, сразу пропала надежда снять «Санта-Марию» с мели.
Впрочем, «Санта-Марии» больше не было. От нее остались лишь жалкие обломки.
Удар разломил ее пополам. Громадная рана рассекла борт. На палубе ничего не уцелело. Волной снесло все: скамьи, спасательную шлюпку, лодки и даже рангоут — обломки его висели, зацепившись на оборванных вантах.
Вот какое зрелище предстало перед глазами пассажиров!
Как всегда, лишь невозмутимое спокойствие капитана вернуло отчаявшимся людям немного мужества. В сопровождении Бишопа, полностью оправившегося от ожогов, Пип молча ходил вдоль берега. В несколько секунд вокруг него сомкнулось кольцо пассажиров.
Как только все собрались, капитан начал с переклички. В глазах Пипа промелькнуло удовлетворение, когда он убедился, что никто не пропал. Дом разрушен, но обитатели спасены, и такой удачей все были обязаны в значительной мере его опыту и предусмотрительности.
Если бы он не заставил туристов покинуть палубу, сколько жизней унесло бы страшное падение рангоута!
Капитан кратко описал положение:
«Санта-Марию» ураганной волной выбросило на африканский берег, снять ее с мели не представляется возможным. В результате все вынуждены продолжить свое путешествие по суше. Исход такого плана весьма неясен.
Африканское побережье пользуется дурной славой, и следует признать, что в полной мере ее заслуживает.
Между Марокко на севере и Сенегалом на юге простирается на тысячу двести километров побережье Сахары. Тому, кого злая судьба заставит высадиться на берег среди песчаных просторов, безводных и безжизненных, где лишь изредка встречается чахлая растительность, придется опасаться еще и людей. Их жестокость соответствует жестокости здешней природы. Вдоль этих негостеприимных берегов рыщут мавры, встреча с ними более опасна, чем встреча с диким зверем.
Итак, требовалось узнать, на каком расстоянии от цивилизованных мест выбросил «Санта-Марию» ураган. Ответ на этот вопрос мог дать представление о том, погибнут ли путешественники или спасутся.
Капитан умел определять местоположение по солнцу. Но солнце было закрыто пеленой облаков.
Однако ураган продолжал стихать, небо понемногу очищалось. К девяти часам Пипу удалось сделать необходимые расчеты по солнцу, затем еще раз — в полдень.
Он доложил пассажирам следующие результаты: «Санта-Мария» разбилась немного южнее мыса Мирик, на расстоянии более трехсот сорока километров от северного побережья Сенегала!
Если бы рядом ударила молния, то даже и она не привела бы людей в большее оцепенение. Сраженные этим известием, путешественники хранили гробовое молчание. Женщины смотрели на мужчин, отцов, братьев или мужей, ожидая от них спасения.
Серьезность положения была слишком очевидной, чтобы хоть у одного из присутствующих могли возникнуть на этот счет иллюзии. Пройти триста сорок километров! На это потребуется по меньшей мере семнадцать дней, при условии, что караван, включающий женщин и больных, будет проходить в день по этому песку двадцать километров. Можно ли надеяться, что, продвигаясь в течение семнадцати дней вдоль побережья, где бродит столько банд мародеров, они сумеют избежать такой ужасной встречи?
И вдруг, нарушая состояние общей подавленности, кто-то бодро произнес:
— Где не пройдет сто человек, пройдет один.
Эта фраза принадлежала Роберу, и он обращался непосредственно к капитану. Тот вздрогнул, подняв на говорившего вопросительный взгляд.
— Разве один из нас,— продолжал Робер,— не может пойти в разведку? Если мы находимся в трехстах сорока километрах от Сен-Луи, то ближе к нам Портендик, а между Сенегалом и этой факторией расположены плантации каучуковых деревьев, патрулируемые французской армией. До них не больше ста двадцати километров. При чрезвычайной необходимости один может пройти это расстояние за два дня. Следовательно, и запасов еды нужно всего на два дня. Тем временем остальным пассажирам ничто не мешает двинуться не спеша по берегу. Если повезет, то посланец вернется через четыре дня в сопровождении эскорта. И под охраной уже нечего будет бояться. Я предлагаю свою кандидатуру, чтобы сейчас же отправиться в путь.
— Клянусь всеми святыми,— вот речь настоящего джентльмена! — воскликнул капитан Пип, горячо пожимая Роберу руку.— Есть только одно возражение: отправляться в путь по долгу службы следует мне.
— Вы не совсем правы, капитан,— заметил Робер.
— Почему же? — нахмурил брови старый моряк.
— Во-первых,— спокойно ответил Робер.— я значительно моложе и, следовательно, выносливее.
Капитан согласно кивнул головой.
— К тому же ваше место — среди тех, для кого вы командир и опора. Генерал не ходит на передовую.
— Да, согласен,— сказал капитан,— генерал отправляет туда отборные войска. Значит, ехать вам.
— Через час буду в пути.— И Робер сразу начал готовиться в дорогу.
Возражение капитана никто не поддержал. И никто более не претендовал на роль героя, никто не думал оспаривать у Моргана честь встретить опасность на трудном пути.
Роже так же, как и все, находил решение друга вполне естественным. Он бы и сам отправился в дорогу с такой же легкостью, если бы эта мысль пришла в голову ему первому. В следующий раз так и будет, вот и все. Тем не менее офицер предложил Роберу идти вместе. Но тот отказался и, не вдаваясь в подробности, попросил позаботиться об Элис. По мнению Моргана, ей угрожает опасность, и молодой человек отправлялся в путь с неспокойной душой.
Роже пообещал выполнить поручение друга.
Офицер почувствовал себя по-настоящему взволнованным, когда Робер, вооруженный и с запасом продовольствия на три дня, стал прощаться. Мужчины, не говоря ни слова, крепко пожали друг другу руки.
Но Роберу предстояло и другое прощание, для него оно было испытанием. Миссис Линдсей находилась рядом, и у Робера защемило сердце. Он прекрасно понимал, насколько опасно это предприятие. Он мог никогда уже не увидеть ту, которая так много для него значила. Призвав на помощь все свое мужество, Морган нашел в себе силы улыбнуться и поклониться молодой американке.
Она удержалась от слов опасения или сожаления, чтобы не омрачить Роберу настроение перед дальней дорогой. Побледнев, Элис протянула ему руку. Она понимала, что он может погибнуть, спасая всех.
