Фарли Моуэт - В стране снежных бурь
— Съезжу-ка я проверить сети. Может быть, наберётся рыбы на завтрак.
Он спустился вниз, к каноэ, быстрым движением перевернул лодку и наполовину столкнул её в воду. Беззаботно насвистывая, Джейми положил в каноэ вёсла и, улучив момент, когда Эуэсин не смотрел в его сторону, поспешно схватил два тюка, лежавших ранее под каноэ, и забросил их в лодку. Затем с самым беспечным видом взял свою винтовку, сел в каноэ и оттолкнулся от берега. Отплыв на дюжину футов, он перестал грести, и каноэ пошло по инерции.
— Я, может быть, буду искать сети довольно долго! — крикнул он. — Сперва я должен сходить и выяснить насчёт каменного дома ниже по течению реки!
Эуэсин выронил «чайный котелок» и метнулся вниз по склону.
— Джейми! — вопил он. — Джейми, вернись! Ты не сможешь плыть по этой реке один!
Играя веслом, Джейми широко улыбнулся.
— Я вовсе не хочу плыть один! — сказал он. Эуэсин понимал, что его провели, но в глубине души был даже рад. Он, так же как и Джейми, хотел исследовать край вниз по течению реки, но его удерживали осторожность и сознание ответственности за них обоих. Теперь, вопреки ему, решение было принято.
— Ладно! — крикнул Эуэсин. — Я поплыву с тобой!
Подгребая к берегу, Джейми рассмеялся:
— Готов поспорить, что тебе не терпится отправиться в путь ничуть не меньше, чем мне.
— Может быть, — сказал Эуэсин. Он помолчал и добавил: — Мы должны оставить чипеуэям письмо.
Возле того места, где обычно лежали каноэ, была маленькая площадка, покрытая крупным песком. На этом песке Эуэсин нарисовал стрелу, которая указывала на север. У её конца он сложил из камешков кучку, отдалённо похожую на дом. Под стрелой он изобразил понятный всем знак промежутка времени, равного двум дням, — два солнца с лучами. Потом он сел в каноэ.
Из всех больших рек, текущих в Арктике, река Кейзон — одна из самых могучих. Её колышущаяся поверхность скрывает таинственную невидимую силу, перед которой так ничтожны все усилия людей. Спускаясь по этой реке от озера Казба, мальчики не боялись её: тогда они шли с людьми, которые знали, как справляться с её мощью. Теперь же они были одни, и в сгущавшихся сумерках широкая река дышала грозным величием. Упругие толчки чёрной и густой воды, казалось, проникали сквозь борта каноэ, и друзьям порой чудилось, будто они едут на спине огромного доисторического чудовища.
Мальчики не смогли бы сказать, насколько они отдалились от лагеря и с какой скоростью движутся. Низкие берега скользили мимо, похожие на бесформенные массы чёрных туч. Несколько часов друзья напряжённо ждали, не изменится ли поведение реки к худшему. Потом Джейми заговорил — почти шёпотом, как будто боялся говорить громко в этой журчащей тишине.
— Мы, должно быть, прошли уже много миль, — сказал он тихо. — Как насчёт того, чтобы разбить лагерь до утра?
Эуэсин покачал головой.
— Ещё не время, — ответил он.
Каноэ продолжало идти. Темнота сгущалась. Потом напряжённый слух Эуэсина уловил очень слабый угрожающий звук. Слабый настолько, что он мог и просто почудиться, звук донёсся снова. На этот раз Эуэсин безошибочно распознал в нём сигнал надвигающейся опасности.
— Порог! — закричал он, и его плечи как будто ссутулились, когда, погрузив весло в воду, он бешеными взмахами погнал каноэ к смутно черневшему берегу. Джейми мгновенно поддержал его короткими, резкими гребками. Так гребут только в критическом положении. Спустя пару секунд нос лодки царапнул по прибрежным камням. Джейми выпрыгнул в холодную быструю воду, которая доходила ему до колен, и потянул каноэ в безопасное место, к берегу. Эуэсин присоединился к нему, и мальчики подняли лодку со всеми пожитками наверх, где начиналась плоская равнина.
Короткая полярная ночь уже кончалась. Небо на востоке полыхало тревожной зарёй, звёзды заметно бледнели и гасли. Когда ребята зашагали вниз по течению, из-за камней, прямо у них из-под ног, бесшумной тенью выскочила полярная лиса. Они не обратили на неё никакого внимания: все их мысли были заняты усиливающимся рёвом порога — там, впереди. Даже в полутьме раннего рассвета можно было отчётливо различить широкое пространство мерцающей белизны, где воды, приведённые в неистовство невидимыми скалами, вскипали с гневным грохотом.
— Невесёлая картинка! — промолвил Джейми. Эуэсин тоже почувствовал себя неуверенно, но не хотел показывать этого.
— Подождём, — сказал он. — Поглядим при дневном свете — тогда всё станет ясно.
Они возвратились к каноэ, чтобы немножко вздремнуть. Проснувшись, собрали пару пригоршней сухого мха, наломали ивовых прутиков и вскипятили чаю.
Краешек солнца показался над далёкой грядой холмов, и сразу же свет залил тёмную равнину, подобно потоку расплавленного золота. Кроваво-красный цвет неба потускнел. Оно стало сперва почти жёлтым, потом ярко-зелёным. На фоне этого травянисто-изумрудного неба медленно пролетел одинокий гусь, и пробуждающийся мир ответил эхом на его унылый крик. С крохотных тундровых озерков стремительно снялось несколько выводков длиннохвостых уток-морянок. Птицы полетели на большие озёра. Наступило утро.
Окоченевшие за ночь друзья проснулись. Они поднялись и одеревенелыми от холода ногами зашагали к своему наблюдательному пункту на высоком утёсе, который выдвинулся тупым мысом в бурлящий поток. В этом месте река сужалась и около полумили мчалась вниз по крутому и каменистому ложу с безудержностью бегущего в панике стада бизонов.
Мальчики внимательно рассмотрели порог. В верхней точке маслянисто-гладкая поверхность воды плавно изгибалась, как будто собираясь низринуться в огромную трубу, и именно здесь начиналась протока. Узкая змея стремительного течения — прерывистая лента тёмной воды извивалась и скручивалась жгутом в пенистых волнах и бешено крутящихся водоворотах.
— Вот он, проход! — прокричал Джейми, перекрывая рёв воды.
Эуэсин уже прощупывал фарватер зорким взглядом, тщательно намечая курс и взвешивая шансы на успех.
— Джейми, мы могли бы обойти порог по суше. Но мы уже проходили пороги пострашнее этого, а тащить каноэ и груз по маскегу было бы очень трудно. Лучше рискнуть. Видишь тот большущий чёрный валун на полпути? Там надо любой ценой развернуть каноэ против течения, иначе нас понесёт на следующий выступ.
— Ладно, — сказал Джейми. Помимо своей воли, он весь дрожал.
Конечно, друзья проходили раньше и более сложные пороги, но то было в лесном краю, где разбитое каноэ означало всего лишь день пути до ближайшего индейского селения. Здесь всё было иначе. Одно неверное движение, ослабление внимания на долю секунды — и если не утонешь, то окажешься без средств передвижения в незнакомой тундре, на сотню миль севернее зоны лесов. Река Кейзон не прощала ни малейшей ошибки.
