Чэй Блайт - Немыслимое путешествие
13 августа. Возили секстан в Саутгемптон на проверку.
14 августа. Целый день писала под диктовку.
15 августа. Участвовали в открытии праздника. Вернувшись, занялись письмами, а также списками необходимого снаряжения и запасных частей. Списки стали довольно объемистыми, и похоже теперь уже все-все предусмотрено.
16 августа. Разные мелкие дела перед отъездом в Дартмут для участия в спуске на воду.
17 августа. Выехали рано, в Дартмут прибыли в десять утра. Чэй поспешил к «Бритиш стил» и почти весь день провел на верфи. Я разобрала вещи, потом ездила с Сэ-мэнтой в Торки.
18 августа. Весь день провела на яхте и помогала Чэю. Старалась не путаться под ногами, когда во мне не было надобности. Познакомилась со многими работниками верфи. Вернулась в отель встречать гостей, которые будут участвовать в спуске на воду завтра. В числе первых прибыли сэр Алек и леди Роуз».
Спуск на воду состоялся утром 19 августа — за весь месяц только в этот день был необходимый уровень прилива. Час был ранний, не очень удобный для надлежащего банкета, но БСК проявила замечательную щедрость, и получилось два банкета: накануне — торжественный обед, а после спуска на воду — не менее торжественный завтрак с шампанским.
Казалось бы, чем ближе заветный день, тем больше я должен воодушевляться, я же все сильнее беспокоился. Я предельно устал. Все ли будет в порядке?.. Или внезапно, как говорится, у последнего барьера что-нибудь не заладится, будет новая задержка? За четыре дня до спуска на воду в моем дневнике появилась тревожная запись: «Морин уволилась с телефонной станции. Никаких заработков».
Спуск на воду полностью вознаградил нас. Все было замечательно. Собралось около двухсот человек, ритуал крещения исполнила миссис Картрайт, супруга мистера У. Ф. Картрайта из БСК, в лице которого мы с самого начала обрели такого верного союзника. Когда она произнесла: «Нарекаю судно именем «Бритиш стил», яхта на миг словно замешкалась, прежде чем решила, что можно спокойно довериться родной стихии. А затем она двинулась на стапеле, заскользила и легко легла на воду.
Великая минута… И до чего же хороша, до чего элегантна была яхта! Положение обязывало меня произнести речь, и Морин потом уверяла, что я хорошо выступил, хотя сам я почти ничего не помню. В памяти осталось только чувство великой благодарности, что все пока шло так благополучно.
Но дел еще было страшно много; о том, чтобы сбавить темп подготовки, не могло быть и речи. Предстояло завершить оснастку и оборудование «Бритиш стил», испытать ее, разместить груз, подготовить все к выходу в море. Поток всяческой писанины не ослабевал. Я не знал ни минуты покоя, постоянно ездил в Дартмут, отправлялся в Лондон то за тем, то за другим, в Питерборо получал наставления от фирмы «Перкинс» по поводу установленного на «Бритиш стил» дизель-мотора (он нужен был, естественно, не для гребного винта, а для зарядки аккумуляторов и на случай аварийной ситуации). В середине сентября Роберт Кларк, Фил Уолфинден, Фрэнк Элин и Бил Коттелл помогли мне перевести «Бритиш стил» из Дартмута в Саутгемптон, чтобы там закончить оборудование. Сразу стало полегче: отпала необходимость ездить в Дартмут всякий раз, когда нужно было сделать что-нибудь на яхте. Полегче, да ненамного. Казалось, дел становится все больше, а времени на то, чтобы справиться с ними, все меньше. И ведь надо было продолжать тренировки, продолжать морскую практику, используя каждую возможность походить на чьей-нибудь яхте членом команды.
Но и это было еще не все. Обсудив вопрос со всех сторон, мы с Морин решили продать наш дом. На время моего плавания Морин собиралась поехать вместе с Сэ-мэнтой к своей матери в Ньюкасл. А после плавания… До тех пор было так далеко, что мысль о продаже дома казалась вполне оправданной. Тем более что мы нуждались в деньгах.
Слово дневнику Морин:
«20 августа. Чэй отправился к Невилю Буду, чтобы освежить в памяти кое-какие вопросы навигации. Письма, перепечатка бумаг на машинке. Легла поздно, очень устала.
21 августа. Чэй поехал в Шербур, чтобы помочь Фрэнку Элину привести оттуда «Голубой кристалл». Начала мазать банки лаком — ужасная работа. 22 августа. Весь дом пропах лаком. Чэй вернулся из Шербура около полуночи. Решил поработать ночью, ответить на скопившиеся письма. До чего же удобная штука диктофон. Чэй наговаривает свои ответы, а я в свободное время переписываю их на машинке.
23 августа. Чэй и Фрэнк уехали в Питерборо. Весь день лакирую.
25 августа. Намазала лаком последние банки от фирмы «Фрэй Бентос». Чэй большую часть дня занимался писаниной, запасными частями и прочими делами.
26 августа. Чэй в Лондоне.
27 августа. Чэй поехал в Портисхед, в Сомерсетшире, чтобы переговорить на радиостанции с операторами. Оттуда — в Дартмут.
28 августа. Чэй весь день провел в Дартмуте, вернулся поздно вечером. Начала упаковывать одежду и постельное белье.
29 августа. Купались, целый день прошел под знаком отдыха. Хорошо бы весь этот уикэнд посвятить Сэмэнте. Может быть, до самого возвращения Чэя нам не удастся больше отдохнуть всем вместе.
30 августа. Рано утром отправились на пикник. Восхитительный день.
1 сентября. Без конца поступает провиант и разное снаряжение. Начала готовить «праздничные свертки».
4 сентября. Чэй позвонил и сказал, что завтра вернется из Дартмута, проведет уикэнд с нами. Просил встретить его в Солсбери. Голос не очень радостный.
5 сентября. Мы с Сэмэнтой доехали до Солсбери, забрали там Чэя, потом вместе завтракали. Чэй не в духе. Сплошные нелады. На яхте еще куча работы.
6 сентября. Наверстывала накопившуюся за неделю писанину. У меня страшно устали глаза, я вся разбитая. Представляю себе, каково Чэю мотаться в Дартмут и из Дартмута, как у него душа болит за яхту.
7 сентября. Чэй отправился в Дартмут, изнурительная поездка, почти шесть часов поездом.
8 сентября. Мазала банки лаком, готовила провиант.
9 сентября. Уложила для Чэя разные нитки, иголки, ножницы, булавки и прочие хозяйственные предметы. Почистила кое-какой заржавевший инструмент.
10 сентября. Чистила газовую плиту и керосиновую лампу. Долгая и грязная работа.
12 сентября. Прибавить бы к суткам еще двенадцать часов! Весь день запечатывала пакеты, мазала лаком банки, писала на машинке.
13 сентября. Искупала Сэмэнту. Отдыхала, работая в саду.
