Авив Зеев - ЭТИ СТРАННЫЕ ИЗРАИЛЬТЯНЕ
Его друг больше уже не может сдерживаться:
- А двести долларов? Ты получил двести долларов?
- Эх вы, евреи! - следует презрительный ответ. - Вы только о деньгах и можете думать!
ПРАВИТЕЛЬСТВО И БЮРОКРАТИЯ
В Израиле все или является политикой, или имеет отношение к политике. Объяснение такому интересу израильтян к своему правительству кроется, во-первых, в том, что многие правительственные решения направлены на обеспечение безопасности граждан и непосредственно касаются каждого; во-вторых, так как страна молода и еще переживает процесс становления, для многих все происходящее - своего рода спектакль, разыгрываемый у всех на глазах; так что политика, которую порой трудно лицезреть без отвращения, в конечном счете определяет содержание следующего акта в пьесе под названием "жизнь".
Бюрократия против таланта
С самого начала израильской общественности пришлось смириться с засильем бюрократии. Государство управляло всем на свете: больницами, телекоммуникациями, авиакомпаниями, телевидением, банками, заводами, фабриками. Один израильский иммигрант из бывшего СССР однажды отстоял четыре часа в очереди в банке, еще два часа в департаменте по социальному обеспечению плюс три часа в мэрии, чтобы заплатить по счетам. Когда все эти испытания закончились, он улыбнулся изнывающему от скуки клерку за матовым стеклом и сказал: "Я из России. Вы, израильтяне, способные ученики. Но у нас все-таки пока лучше получается".
Живой пример того, что такое социализм на практике, - израильские кибуцы. Однако при том, что каждый член кибуца хотел, а потом и получил свое собственное жилище, автомашину и счет в банке, социализм в кибуце скончался раньше, чем его духовный наставник, Советский Союз. С точки зрения русских, Израиль никогда не был таким социалистическим, каким он мог быть (или каким ему надо было быть). Посетивший Израиль в 1959 году Хрущев, по слухам, сказал: "Еще не изобретен микроскоп, в который можно разглядеть социализм в Израиле".
У него были основания так говорить. В период расцвета израильского социализма правительство стремилось к тому, чтобы остановить продажу цветных телевизоров, полагая, что они увеличат социально-экономические различия в израильском обществе, побуждая малообеспеченных граждан тратить последние сбережения на такую роскошь. Поэтому правительство изъяло цветопередающие устройства с телепередатчиков единственного в то время израильского телеканала. К ужасу зрителей, любимый сериал "Даллас" в мгновение ока стал черно-белыми. Газеты и общественность запротестовали, но безрезультатно. Тогда некий израильский инженер-умелец изобрел приспособление, восстанавливающее цвет на экране; его укрепляли на задней стенке телевизора. И тут же на рынке появилось множество таких приспособлений, бросающих вызов правительству. Не прошло и года, как правительству пришлось восстановить на телевидении цвет. Вот так чистый социализм был побежден добрым старым предпринимательским талантом.
Парламент и партийные игры
Израильский парламент называется "кнессет", что значит "собрание". Это слово использовалось для обозначения законодательного органа в Иудее еще в V веке до н. э.
До недавнего времени избиратели подавали один голос за какую-либо партию и еще один - за их кандидата в премьер-министры. Однако, ко всеобщему неудовольствию, позже все свелось к одному голосу за партию. Если кто-то не желает видеть в парламенте ни одного из предложенных кандидатов (вполне распространенный и разумный подход), он может проголосовать против всех; такие голоса считаются отдельно и входят в общее число проголосовавших. К избирательным урнам приходит более 85% израильтян. Все они хотят, чтобы их мнение было учтено; имей они три голоса, они бы подали их все.
Израиль - страна идеальной демократии, по крайней мере, он к этому стремится. В иерусалимском кнессете 120 депутатов, выборы проводятся раз в четыре года или чаще, если политическая ситуация ухудшается. Каждый слой населения может выразить свое мнение, причем в наличии имеется множество мелких партий: от партии, борющейся за права пенсионеров, до "Зеленого листа", выступающего за легализацию марихуаны. В результате каждое решение принимается после ожесточенной борьбы соперников.
Есть коалиция и есть оппозиция, так что даже самые мелкие партии могут связать премьер-министра своими требованиями, а не то они выйдут из коалиции, и та развалится. Есть партии правые и партии левые. Все было проще, когда левые считались просоциалистическими, проарабскими и пацифистскими, а правые - капиталистическими или либеральными. Но даже тогда в этом было не очень легко разобраться. Сегодня социализм никому не нужен, и процесс установления мира сдвинул всех к центру. Различий между правыми и левыми теперь нет, и в результате члены разных партий ежемесячно перебегают из своей партии в партию соперников.
Простые граждане могут свободно посетить кнессет и со священным ужасом лицезреть, как депутаты принимают ответственные решения, а также слушать - с еще большим ужасом - потоки обзывательств, богохульств, воплей, оскорблений и обвинений. Вне всякого сомнения, это лучший спектакль во всем Израиле, его уже несколько лет показывают по телевизору в прямом эфире. Если в телепрограмме больше ничего нет, израильтяне всегда могут переключиться на 33-й канал.
Они могут переключиться и на "Хачартзуфим" (название образовано из сочетания слов "лица" и "экскременты"), нечто вроде наших "Кукол", - тоже очень безжалостная пародия на политических лидеров. Над политиками едко издеваются и популярные сатирики. Типичные чувства, выражаемые по отношению к политическим лидерам, отражены в шутке:
Взбешенный израильтянин входит в приемный покой местной психбольницы и требует, чтобы его туда положили. - Но почему? - спрашивает человек в белом халате, на что будущий пациент отвечает: - У нас сумасшедший дом отличается от остальной части страны только тем, что в нем хоть руководство в своем уме.
Конституция-головоломка
Израильские законы похожи на ту пеструю смесь людей и исторических обстоятельств, которые и составляют сам Израиль. Некоторые законы пришли из дальних стран вместе с еврейскими иммигрантами, другие остались еще со времен турецкого господства, которое длилось около 400 лет, а иные напоминают о периоде британского владычества. Большей частью эти законы вполне разумны, но нередко плохо стыкуются друг с другом, а иногда там мало логики.
