Петр Козьма - Наш человек в Мьянме
Наверх я идти уже не собирался. Во-первых, потому что с меня уже хватило приключений, а во-вторых, я бы все равно пришел туда уже босиком. После того, как министр пойдет наверх, думал я, будет самое время незаметно вернуться обратно, сесть на стул и, не дрыгая ногами, спокойно подождать Чжо.
Реальность, как всегда, превзошла мои самые смелые фантазии. Министр, закончив пожатие рук, вдруг не пошел наверх, а остановился и начал о чем-то оживленно разговаривать с сопровождающими. И тут Чжо решил, что наступил его час.
— Вунчжи, разрешите представить нашего русского партнера, который помогает нам в работе, — сообщил он и начал энергично делать мне приглашающие жесты.
Наверное, моя сардоническая улыбка и походка зомби, с которой я медленно приближался к министру, всерьез его напугали. Министр отступил на шаг, заставив меня сделать еще несколько вымученных танцевальных движений.
— Вы из России? А какая сейчас в России погода? — спросил он меня.
— В России сейчас лето, — тоскливым загробным голосом начал я. — Там сейчас светит солнце…
— Это хорошо, — улыбнулся министр.
— А самое главное, — почти с надрывом произнес я. — Там сейчас сухо!
Видимо, в этот момент министр окончательно понял, что от такого странного типа как я надо держаться подальше. Он быстро пожелал мне удачи и стал разговаривать с кем-то из сопровождающих. А я начал поворот на месте, чтобы двинуться назад.
В этот момент я понял, что повернуться-то я повернулся, но каблук мои движения не повторил. Нужно было или уходить, оставив на полу отвалившийся каблук, или стоять истуканом возле министра как человек, которому от него еще что-то нужно.
Я выбрал первое и двинулся к стульям. Походка лыжника на сей раз осложнилась тем, что одной ногой надо было изображать наличие каблука, который остался где-то позади меня на полу. У любого Штирлица при виде этой картины защемило бы сердце: пастор Шлаг по сравнению со мной показался бы ему великим лыжником. Лунатической походкой я ковылял прочь от этого места.
Внезапно наступившая позади тишина заставила меня оглянуться. Министр и с десяток сопровождающих его людей ошарашенно переводили глаза то на лежащий на полу каблук, то на меня, походкой паралитика удаляющегося с места событий. А траекторию моего движения обозначали выстроившиеся в линию на полу мерзкого вида ошметки разложившейся подошвы….
Через неделю я заехал к Чжо в офис. День уже был не таким пасмурным: сезон дождей постепенно кончался. В эти дни мьянманцы дружно перестирывают и развешивают на сушку одежду и простыни, а уличные уборщики собирают с дорог лопатами грязь, оставшуюся от хронического наводнения в даунтауне.
— Знаешь, министр уже вернулся. Я вчера ездил его встречать. — Чжо улыбнулся. — Извини, тебя на этот раз я не пригласил.
Чувствовалось, что он готов расхохотаться.
— И как твой министр съездил? — хмуро спросил я.
— А не знаю, как он съездил, — махнул рукой Чжо. — Он со мной не говорил о визите, а только вспоминал твои ботинки. Он просил меня обязательно купить тебе новую обувь. Видимо, твои ботинки стали для него самым запоминающимся впечатлением от этой поездки.
— Не нужны мне никакие ботинки. Лучше я вообще никогда не буду ездить провожать никаких министров.
— Да не переживай ты так! — улыбнулся Чжо. — Теперь ты уже для министра близкий друг — он точно тебя не забудет никогда. Да и что, собственно, случилось? Однажды на торжественной церемонии с генерального директора министерства юбка на пол свалилась: вот там было из-за чего переживать…
Я молчал и пил чай, мысленно формулируя газетный заголовок для статьи о постигшем меня позоре.
Заголовок получался исключительно матерным, из цикла «Папе сделали ботинки…», зато подзаголовок родился довольно быстро: «Потеряв каблук, гость из России потерял лицо».
— Хотя ты, конечно прав, — не дождавшись моей реакции добавил Чжо. — По Мьянме надо ходить в шлёпках. Полководец Маха Бандула тоже вон никогда в жизни не надевал ботинок.
— Знаешь, Чжо, — сказал я, глядя в окно на показавшийся между туч кусок голубого неба. — Подари мне лучше золотой зонтик. Это будет именно то, что мне сейчас нужно.
А у нас — водопровод!
— У тебя есть вода? — спросил меня сосед.
— Уже два дня нет, — ответил я. — Может, они на улице еще трубу не закончили класть?
— Все они закончили. Тут какая-то другая причина, — сказал сосед. — Я днем буду на работе. Если хочешь, я позову знакомого, он придет и посмотрит.
Воды действительно не было уже два дня. Все это время под окнами шли масштабные по янгонским меркам раскопки. Власти уже давно в массовом порядке делали тротуары по всему городу более узкими, а на освободившемся пространстве бетонировали «карманы» для машин. После того, как автомобили в Мьянме стало можно купить без всяких пермитов всем желающим, Янгон вдруг превратится в одну большую пробку, и нужно было срочно исправлять ситуацию. Рабочие раздолбили бетонный тротуар и вырыли новый желоб для водопроводной трубы ближе к дому; правда, труба при этом осталась старой, ее просто выкопали, перенесли и закопали в новом месте. Они как-то не сильно мудрили по этому поводу: труба легла почти сразу же под поверхностью тротуара, и ясно было, что совсем скоро сверху будет положен новый слой бетона.
У меня еще оставалась вода в большом железном баке под потолком в ванной. Но все хорошее имеет тенденцию быстро кончаться: точно так же должна была совсем скоро кончиться и вода. Попытки включить насос, качающий в бак воду из того самого водопровода, который только что переложили на новое место на улице, ни к чему не приводили: ведущая в бак труба не издавала ни звука.
Именно поэтому предложение соседа прислать знающего человека было встречено мной с энтузиазмом и надеждой. Потому что без воды в тропическом климате жить невозможно.
Оставалось только дождаться анонсированного специалиста. Ну и попутно ознакомиться с ситуацией, прочитав подвернувшуюся под руку книжку на злободневную для меня тему.
«История системы водоснабжения Янгона насчитывает более 150 лет, — сообщала книжка. — Начало ей было положено в 1842 году, когда по приказу короля Тайя Вайда было вырыто 30 открытых колодцев. Извлекаемая из них вода оказалась грязной, и к тому же ее было недостаточно для города. По этой причине началось создание системы водопровода, при которой вода подавалась бы по трубам. На фоне острой нехватки воды в 1877-78 годах был запущен первый трубопровод, вода по которому шла из озера Кандочжи.»
