Жюль Верн - Цезарь Каскабель
— А потом?
— Потом проехать через Британскую Колумбию.[24]
— А нельзя ли ее миновать, эту Колумбию?
— Никак нельзя.
— Ну, черт с ней! Потом?..
— Из Колумбии мы попадем на Аляску.
— Она тоже английская?
— Нет, пока русская, но уже идет речь о передаче ее…
— Англии?..
— Нет, Соединенным Штатам.
— Отлично. А после Аляски что будет?
— Берингов пролив, отделяющий Америку от Азии.
— А сколько километров до него отсюда?
— Четыре с половиной тысячи.
— Запоминай, Наполеона, и складывай; я тебя потом спрошу.
— А я? — спросил Сандр.
— И ты тоже. Ну а он широк, этот Берингов пролив, Жан?
— Около восьмидесяти километров, отец.
— Только восемьдесят километров? — удивилась Корнелия Каскабель.
— То есть почти ручей, милая Корнелия.
— Что? Это, по-твоему, ручей?
— Почти. А он замерзает зимой, этот твой Берингов пролив, милый Жан?
— О да! В течение пяти месяцев пролив бывает покрыт сплошным толстым льдом.
— Браво! Следовательно, по льду пролива можно переехать?
— Вполне возможно.
— Ну, что за прелесть этот пролив!
— А разве потом уже не надо переезжать через какое-нибудь море? — спросила Корнелия.
— Нет, дальше будет материк Азии, который тянется до Европейской России.
— Покажи-ка нам всем это, Жан.
Жан отыскал карту Азии, и Каскабель стал внимательно ее рассматривать.
— Да, — сказал он наконец, — все устраивается наилучшим образом, если только в Азии не очень много диких стран.
— Не особенно, отец.
— А где же Европа?
— Вот здесь, — отвечал Жан, указывая на Урал.
— А какое расстояние от ручья, то есть от Берингова пролива до Европейской России?
— Считают семь тысяч километров.
— А оттуда до Франции?
— Около двух с половиной тысяч километров.
— Тринадцать тысяч километров, — в один голос закричали Наполеона и Сандр.
— Молодцы, детки, — похвалил их Каскабель. — Итак, на восток девять тысяч километров…
— Да, отец.
— А на запад около тринадцати тысяч?
— Да.
— На запад дальше, но зато нет моря. Из двух дорог нам нужно выбрать более удобную, и я предлагаю остановиться на дальней.
— Вот потешно! — вскричал Сандр. — Мы будем пятиться назад вместо того, чтобы ехать вперед.
— Нет, мой мальчик, не назад, а вперед, но в противоположную сторону.
— Но предупреждаю тебя, отец, что если мы поедем этой дорогой, то в этом году нам Франции не увидать.
— Почему?
— Потому что лишние четыре тысячи километров что-нибудь да значат и для «Красотки», да и для лошадей.
— Ну, что ж делать! В таком случае, дети, мы увидим Францию в будущем году. Мы поедем через Россию, а там в Перми, Казани и Нижнем Новгороде бывают, я слышал, большие ярмарки. Мы там будем давать представления. Я надеюсь, что семейство Каскабель не ударит лицом в грязь, и у нас будут хорошие сборы.
Что можно было возразить против этого?
Есть характеры, которые точно закаливаются в борьбе с неудачами. Чем больше ударов, тем выносливее становятся они. Так было и с этими странствующими циркачами. Во все время их кочевой и полной приключений жизни ни разу они не находились в таких ужасных обстоятельствах. Потерять все и вдобавок лишиться возможности вернуться на родину единственно мыслимым путем! Но как ни был силен удар, все-таки сломить их он не мог, и они чувствовали, что у них достаточно сил противостоять неудаче.
Корнелия Каскабель с детьми шумно одобрили план Цезаря Каскабеля. Хотя, правду говоря, план этот был достаточно безумен. По-видимому, мысль о возвращении в Европу слишком прочно засела в голову Каскабелю, если он решился выполнить этот план. Ведь надо было не больше не меньше, как проехать весь запад Америки, всю Сибирь и Европу.
— Браво!.. Браво!.. — кричала Наполеона.
— Бис! Бис! — прибавил Сандр, находя, что это слово лучше всего передаст его энтузиазм.
Итак, было решено, что «Красотка» проедет Калифорнию, Орегон и штат Вашингтон до англо-американской границы.
У семьи Каскабель оставалось около пятидесяти долларов, которые, к счастью, не были спрятаны в заветный сундучок. Но так как такой ничтожной суммы должно было хватить ненадолго, то было решено, что труппа будет давать представления в селениях и городах, которые будут встречаться по дороге. О том, что это несколько задержит труппу, нечего было беспокоиться, так как все равно надо было ожидать, пока замерзнет весь пролив и лед будет достаточно крепок, чтобы выдержать тяжесть повозки. Во всяком случае, это могло случиться не раньше, как через семь или восемь месяцев.
В сущности, намерение зарабатывать деньги в таких местах, как верхняя Аляска, или в кочевьях индейцев, было довольно проблематично. Но зато по западной границе Соединенных Штатов публика должна валом валить на представления знаменитой труппы семейства Каскабель. Потом, правда, придется ехать через английскую Колумбию, но хотя она очень плотно населена, Каскабель решил ни за что не давать там представлений. Достаточно уже того, что «Красотка» и ее обитатели «должны будут топтать почву британской колонии на протяжении восьмисот километров».
Что касается Сибири с ее пустынными степями, то там никого не встретишь, кроме самоедов и чукчей, да и те кочуют ближе к морским берегам. Тут не предвиделось никаких сборов. Ну, да там видно будет…
Итак, все было выяснено, и Каскабель назначил отъезд «Красотки» на утро следующего дня.
А пока что надо было поужинать. Корнелия взялась с обычным усердием за дело. Стряпая, она сказала Гвоздику:
— Не правда ли, какая блестящая мысль пришла в голову моему мужу?
— Ему всегда приходят в голову блестящие мысли, — отозвался тот.
— По-моему, хорошо, что мы не поедем по морю: по крайней мере, не будем страдать морской болезнью.
— Только бы в этом проливе не было качки на льду!
Тем временем Сандр кувыркался и прыгал, к удовольствию своего отца, Наполеона грациозно танцевала, а собаки вертелись возле нее. Необходимо было возобновить упражнения ввиду предстоящих выступлений.
Через некоторое время на пороге дома появилась Корнелия.
— Ужин готов! — крикнула она.
Минуту спустя вся семья была в столовой, и скоро от ужина не осталось ни крошки.
Казалось, все забыли о краже. Лишь под конец ужина Жирофль вдруг сказал:
— Мне кажется, хозяин, что оба эти негодяя славно попались!
— А что? — спросил Жан.
— Да ведь они не знают слова, следовательно, им не открыть сундучка.
