Барбара Сэвидж - Мили ниоткуда (Кругосветное путешествие на велосипеде)
Прежде чем мы выехали в Луксор, местонахождение гробницы фараона Тутанхамона, и древний Тебес, город на берегах Нила, где-то в четырёхстах пятидесяти милях южнее Каира, Фарес усадил нас с Ларри около себя, чтобы снабдить в дорогу мудрым напутствием.
— В Египте можно без опаски пить водопроводную воду. Но никогда не пейте сырой воды в небольших селениях, ведь там её набирают из колодцев и каналов.
Как вы уже успели выяснить в первую же ночь в Египте, со времени последней войны с Израилем иностранным туристам запрещается ночевать под открытым небом, за исключением специально отведённых для этого мест. Значит, по дороге в Луксор вам придётся останавливаться только в отелях и локандах, пансионах для египетских люмпенов. Я отмечу на вашей карте все города отсюда до Луксора, где есть гостиницы.
Вам же, Барбара, следует в любом случае постоянно закрывать плечи и забыть о шортах. Это очень важно. Нынешним летом в Эль-Минья, в одном из городов, где вам придётся заночевать, кучка правоверных забросала камнями туристический автобус только потому, что дамы были в открытых кофточках без рукавов. Ну а в Луксоре можно вспомнить о шортах и топиках. Там столько туристов, что местные уже ко всему привыкли. Знаю, Самира говорила вам о своих сомнениях насчёт того, как отреагируют феллахи[*] в Верхнем Египте на появление женщины на велосипеде. Я бы сказал, вам нечего опасаться, если вы последуете моему предыдущему совету.
Я заготовлю вам краткий словарик тех слов, которые вам потребуется знать на арабском, скажем, числа от одного до десяти и названия продуктов.
Не стоит даже пытаться искать в магазинах запчасти к вашим велосипедам. Египтяне ездят на устаревших односкоростниках, поэтому я надеюсь, вы прибыли сюда во всеоружии. Местами дорога до Луксора — не сахар. И вашим машинам придётся ох как не сладко. Что касается деревень Верхнего Египта, то помните одно: там никогда не ступала нога иностранца, поэтому приготовьтесь к толпам любопытных феллахов. Двое иностранцев (а особенно женщина-иностранка) на велосипедах с необъятными вьючниками — для них невиданное чудо. Может быть, в этих селениях в будущем этот год станут вспоминать как год появления белокожих иностранцев, прикативших на диковинных велосипедах.
Надеюсь, вы справитесь с дорогой, выдержите зной и сушь. Чем дальше на юг, тем жарче. В окрестностях Луксора температура круглые сутки не опускается ниже ста по Фаренгейту.
А напоследок — ещё один маленький совет: не забудьте взять с собой противомалярийные пилюли.
Поскольку о шортах в Египте не могло быть и речи, а в трикотажных трениках или в закатанных голубых джинсах крутить педали будет невыносимо жарко, я провела последний день в Каире, рыща по базарам в поисках идеальных «чисто египетских велосипедных штанов». Я заметила их, свисающих с крыши деревянного киоска, такого крохотного, что едва вмешал своего владельца вместе с ворохом насквозь пропылённых галабей. Такие белые хлопчатобумажные штанишки. Да и цвет вполне подходящий для жаркой погоды, подумала я. По бокам их тянулись ярко-голубые лампасы. Правда, штаны больше походили на шаровары, чем на спортивные брюки. Они были такими мешковатыми, что «промежность» отвисла до середины штанин, собранных на резинки у лодыжек.
Я выторговала свою находку за два египетских фунта — два доллара семьдесят центов. В отеле я обкорнала штанины чуть ниже колен, в надежде сделать их более лёгкими и продуваемыми. Затем с той же целью я стащила одну из футболок Ларри, более чем просторную и доходившую мне едва ли не до колен.
— Вы выглядите сногсшибательно, моя дорогая Барбара. Я бы сказал, просто обольстительно,— посмеивался Фарес, когда мы на следующее утро отъезжали от гостиницы.
Пока мы катили по Каиру, мои трепещущие шаровары надулись воздухом, придавая мне вид стодесятифунтовой матроны с наипышнейшими в мире бёдрами. Всю дорогу до Луксора я каждый день облачалась в свою новую амуницию, шаровары прослужили мне до самого Непала. Ларри же как мужчине посчастливилось проехать Египет налегке, в одних спортивных трусах.
Нам потребовалось пять с половиной дней, чтобы добраться до Луксора. Это была тяжёлая дорога, самая тяжёлая за всё наше путешествие. Египет устроил нам испытание на выносливость, проверив нашу способность справляться с самыми тяжёлыми ситуациями. Он выставил нам обширный спектр самых неожиданных препятствий и подготовил нас к велотуру по Востоку — Индии, Непалу, Юго-Восточной Азии, где нам то и дело приходилось действовать вопреки всякому здравому смыслу и где мы почти, а то и вовсе не имели возможности передохнуть и расслабиться.
Дорога из Каира на юг бежала вдоль берега Нила, по узкой полосе плодородной возделанной речной долины (здесь росли пальмы, пшеница, хлопок и сахарный тростник). С обеих сторон к долине подступали кажущиеся бесконечными мили песка. С дороги нам почти всегда был виден край пустыни и караваны верблюдов вдали. Так как это был единственный путь на юг, движение на шоссе было интенсивным, а значит, мы днями напролёт работали педалями под аккомпанемент автомобильных гудков. На пыльной обочине шоссе также вовсю кипело движение — кто брёл на своих двоих, кто пришпоривал ишака, мотоцикл или верблюда.
Через каждые пять миль, как из-под земли, вырастали крохотные деревушки из маленьких глинобитных домиков, крытых сухим тростником. Сквозь илистую грязь или заросли тростника пробивались узкие неровные тропы, кишащие людьми, животными, мухами и экскрементами. В деревнях мужчины носили галабеи, ходили босиком или в пластиковых сандалиях, почти всегда в белых чалмах, защищающих их от палящего солнца. Мальчишки одевались в галабеи или хлопчатобумажные пижамы. Женщины и девочки носили блузы с длинными рукавами и глубокой горловиной и многослойные юбки до земли. Они одевались в основном в чёрное, нацепляя на себя гирлянды ожерелий и массивные ножные браслеты.
Как и огромное большинство египетских мусульманок, уроженки Верхнего Египта не носили чадру.
Параллельно дороге тянулся широкий ирригационный канал. Вода в канале была грязной, порой нам случалось видеть в нём плывущие раздувшиеся трупы буйволов. Но несмотря ни на что, канал служил местным источником воды, водопоем, прачечной, кухонной мойкой для посуды и ванной одновременно — женщины стирали одежду, мыли ноги, споласкивали тарелки, предварительно «очистив» их комком глины, мужчины и мальчишки плавали и плескались нагишом, невзирая на проплывающие мимо трупы павшей скотины.
Всё, что мы видели в первый день пути на юг, очаровало нас. Мы воочию наблюдали, как верблюды тянут за собой по полю грубые деревянные плуги. Озираясь назад, мы во все глаза таращились на только что отрубленные коровьи головы, которые местные парни прикручивали к рулям мотоциклов и развозили так по соседним деревням. Мы познакомились с египетским методом использования лопаты, при котором на одно орудие требовалось четверо работяг: в месте стыка черенка и совка привязывалась верёвка, за которую тянули трое, тогда как четвёртый направлял саму лопату. А ещё нам встретились на пути импровизированные придорожные мясные лавки, которые при ближайшем рассмотрении представляли собой треножник с прикреплёнными к нему крючьями. Мясники звонко отрубали от туши толстые куски мяса, ещё покрытые пучками жёсткой, как проволока, шерсти, и подвешивали, на мгновение прорвав сплошную завесу из мух, на крючья. Проезжавшие мимо грузовики обдавали выставленную на продажу мясную мякоть волнами пыли и выхлопов.
