Евгений Зингер - Между Полюсом и Европой
«Хозяин» радиолокационной упряжки с крыльями был готов гонять нас по леднику вверх-вниз день и ночь. Все рабочее время он на ходу что-то включал, что-то выключал и регулировал. На экране маленького осциллографа метался в конвульсиях тонкий белый лучик. Юрина работа со стороны, возможно, напоминала выступление фокусника-волшебника, и мы, честно говоря, скептически относились к экспериментам нашего товарища…
Каждый вечер, когда гляциологи после ужина зарывались в мешки, Юра приступал к нудному проявлению фотоплёнок, которые содержали важнейшие записи радиолокационной информации. Если они получались хорошими, его радости, казалось, не было конца. Когда последний черно-белый «хвостик» плёнки повисал под потолком, геофизик отправлялся спать.
Прошло немного времени. После проверки и наладки аппаратуру наконец смонтировали на специальной стойке, затем перенесли и укрепили в вертолёте, подключив к бортовой сети. Теперь радиолокационная станция смотрелась совсем иначе: солиднее, мощнее и красивее! Да и не пять гляциологических сил, а много сотен лошадиных, «запряжённых» в могучий двигатель вертолёта должны были поднять её в воздух и быстро пронести над ледниками.
Мачерет рассчитал продолжительность всех маршрутов своего полёта и нанёс их на карту. Здесь большую помощь на первых порах оказал Володя Корякин, окончивший Московский институт геодезии, аэрофотосъёмки и картографии. Он стал штурманом. С лётчиками обсудили все варианты совместной работы. Бывалый начальник вертолётной группы В. А. Алексеев особо отметил, что полётное задание необходимо отрабатывать на земле.
— В воздухе никаких лишних разговоров, — напутствовал он гляциологов. Ваша задача — взаимодействовать с экипажем с помощью кратких команд, понимать друг друга с полуслова…
Теперь почти все зависело от погоды. Она на архипелаге, как известно, не очень баловала гляциологов: ледники чаще закрыты облаками, чем побережье и заливы. Здесь, как и везде в Арктике, надо уметь ждать. Ещё много лет назад призывал к терпению Нансен, считая его лучшей добродетелью полярника, а Амундсен сравнил терпение с необходимейшим целебным средством в аптечке полярного путешественника!… Но вот наконец после двухнедельных мучительных ожиданий синоптик и вертолётное руководство разрешают вылет. Вскоре нагруженная максимальным запасом топлива винтокрылая машина уходит на ледники. Вслед за ней взмывает в небо второй вертолёт — этого требует соблюдение правил техники безопасности полётов в особо сложных условиях…
Десятки сложнейших полётов с радиолокацией провели первоклассные полярные вертолётчики Николай Абраменков, Тарас Бровко, Владимир Севрюков и члены их отличных экипажей, которые обслуживали отряд Юрия Мачерета. Около сотни самых разных ледников облетали они вместе с нашими геофизиками.
…Сегодня мы проводим один из последних радиолокационных полётов в конце сезона. Наш маршрут лежит на далёкую Северо-Восточную Землю. На борту установлена новая уникальная радиолокационная станция, разработанная и созданная в Марийском политехническом институте имени М. Горького под руководством кандидата технических наук А. Н. Громыко. Сейчас сотрудники этого института Е. В. Василенко и О. А. Лебедев наблюдают за работой аппаратуры.
Через несколько минут после взлёта механик даёт команду:
— Включайте приборы!
Саша Журавлёв быстро нажимает тумблеры питания и корректирует режим работы приборов, а затем начинает запись на фотоплёнку и магнитную ленту различной радиолокационной информации.
С помощью СПУ (самолётного переговорного устройства) Мачерет соединён с экипажем. Вот и сейчас он слышит слова командира, обращённые к нему:
— Внимание! Подходим к леднику… Есть край!
Юра тут же подаёт условный знак, и Саша Журавлёв немедленно включает самописец. Радиолокационная съёмка началась… В полёте корректируется курс, фиксируется прохождение наземных ориентиров. Труднее всего сейчас приходится пилоту, ведущему вертолёт низко над ослепительно белой поверхностью ледника на одной и той же скорости, на одной и той же высоте и строго по маршруту. Несмотря на эти сложности, лётчик уверенно удерживает большую машину на заданном курсе.
— Внимание! Подходим к верхней границе ледника… Есть!
Саша выключает самописец. До следующего ледника лететь минут пять. Отдыхать некогда. Надо перезарядить кассету с фотоплёнкой, быстро проверить аппаратуру…
— Юра! Следующий ледник закрыт. Идём на восток по запасному варианту, — слышит Мачерет сообщение командира.
— Понял, — следует лаконичный ответ.
Показался пролив Хинлопен, а за ним величественный ледниковый покров, который распадается на три главных ледяных поля: Западный Лёд, Восточный Лёд и Южный Лёд. Здесь особенно сложно летать: нет ориентиров и приходится полагаться только на приборы…
В наушниках раздался щелчок, и командир произнёс усталым голосом:
— Отработали дальнюю точку маршрута. Идём обратно по плану..
Вертолёт разворачивается и вновь пересекает Западный Лёд. Через разрывы облаков видна трещиноватая поверхность ледникового купола. Постепенно он снижается, и показывается пролив Хинлопен, а за ним широкая лопасть ледника Валгаллфонна, переходящая в очень крупное ледниковое плато Осгорфонна. Погода вносит изменения — приходится лететь над верхней кромкой облаков, прикрывших это плато. Однако измерения продолжаются, аппаратура работает в заданном режиме. Дружный экипаж, спаянный из людей авиации и науки, работает и на обратном пути.
В тот лётный день наши аэрогляциологи привезли на базу много кассет с плёнками. Усталые, но счастливые ребята скупо рассказывали о проделанном маршруте. Они ещё не переключились на обычную, наземную жизнь. Они как будто бы находились ещё в воздухе: в ушах стоял неумолчный рёв двигателя, слегка покачивало после долгой вибрации и болтанки, ноги словно налились свинцом и стали чужими… После обильной еды тянуло в сон. Но хотелось и другого: поскорее взглянуть на проявленные плёнки. Как получились на них записи? Удачные ли? Какую новую информацию удалось вынести из напряжённого полёта? Именно эта научная заинтересованность, любовь к своему делу пересилили физическую усталость наших товарищей — после короткого отдыха на базе началось интенсивное проявление фотоплёнок…
Так закончился один полётный день радиолокационного отряда. А было их в нашей экспедиции начиная с 1974 года несколько десятков. Геофизикам удалось экспериментально опробовать один из вариантов будущей летающей гляциологической лаборатории.
Мой рассказ о радиолокационных исследованиях ледников Шпицбергена был бы неполным, если бы я не поделился с читателями отдельными, наиболее интересными результатами.
