Владимир Динец - America Latina (Южная и Центральная Америка, 1995 г)
Я начал потихоньку присматриваться к стоявшим на полях сараям и амбарам. Вскоре мы прошли довольно приличный заброшенный хлев. Еще через сотню метров в луче фонаря возникла похожая на рысенка чилийская кошка (Felis guigna). Пока мы обсуждали удачную встречу, дождь хлынул по-настоящему. Ребята все равно не ударились в панику, но тут уже сдался я. "Попуток сегодня явно не будет, давайте вернемся к тому домику," предложил я. Оказалось, что и Паоло и Хосе тоже его заметили. Полиэтилена у меня оказалось столько, что хватило всем троим.
Утром трава была присыпана свежим снежком, но под ледяным дождем вокруг цветущего дрока и фуксий вились десятки зеленых колибри Sephanoides sephanoides с огненно-красными шапочками. Мы дождались попутки и двинулись на юг.
Путь по Дороге Пиночета занял два дня. Очень уж велико расстояние, а попутки упорно ловились только до следующей деревни. Благодаря этому довольно большие куски нам пришлось пройти пешком. Грунтовка то взбиралась на перевалы, где я балдел от зрелища зеленых "джунглей" в двухметровом снегу, то ныряла к прекрасным горным озерам. Время от времени проглядывало солнце, и нам удавалось увидеть вершины хребтов, но большую часть пути об их высоте мы могли только догадываться. Столько радуг я не видел, наверное, за всю свою жизнь. В тропиках от них как-то отвыкаешь: там это редкость из-за того, что солнце стоит слишком высоко. Зато здесь мы иногда видели по три-четыре одновременно. Иногда мы наблюдали нестандартные радуги - фантастически яркие, образующие полный круг (такие можно увидеть со склона горы) или необыкновенно близкие: казалось, протяни руку - и дотронешься.
Народу тут совсем мало - деревушки с церквями, словно перенесенные по воздуху из Баварских Альп, маленькие поселки, затерянные в лесу фермы и пустующие до лета турбазы. На полях, огороженных заборами из огромных пней, пасутся тонкорунные овцы. Нетронутые буковые леса зеленым морем тянутся на сотни километров, из одного национального парка в другой. Иногда наш шофер останавливался на рыбалку.
Если в реке был лосось или форель, то можно было натаскать рыбы на хороший ужин за полчаса. Если нет, нечего и ловить. Местные рыбы - корюшка Aplochiton и минога Geotria - очень вкусные, но на наживку не клюют.
Сначала дорога проходила между двумя параллельными хребтами. Было зверски холодно, и хулиганка-весна посыпала нас снегом чаще, чем дождем. Потом мы вышли к морю, и сразу потеплело. В ручьях пели смешные носатые лягушки Rhinoderma darwini, известные тем, что их самцы вынашивают икру и головастиков в горловом мешке. С громким щебетом гонялись друг за другом колибри. Пару раз нам удалось искупаться в горячем источнике. В море виднелись скалистые острова. Ребята повеселели. Хосе даже перестал рассказывать страшные истории о том, как испанцы посадили его пра-пра-прадеда на кол, а его пра-пра-прабабка в отместку содрала с нескольких пленных кожу. Мы достигли Чилийского Лабиринта.
На карте тихоокеанское побережье Южной Америки от Чайтена до мыса Горн похоже на рисунок картографа, получившего инъекцию ЛСД. Тысячи больших и маленьких островов рассыпаны вдоль материка. Берега островов и континента так изрезаны ветвящимися фьордами, что напоминают морозные узоры на стекле. Редкий капитан отважится зайти в этот хаос узких проливов с их туманами, мелями и сумасшедшими приливными течениями (высота прилива кое-где достигает 15 метров).
Но вблизи Чилийский Лабиринт необыкновенно красив. Мы шагали километр за километром по берегам фьордов, наслаждаясь солнцем и пейзажами. Дважды нам встречались очень редкие звери: чилийский олень (Hippocamelus bisulcus) и похожая на платиновую норку патагонская ласка (Lyncodon patagonicus), которую до меня видело живьем, наверное, не больше двух-трех зоологов. Тут нас догнал джип с французкой парочкой. Какова же была наша радость, когда выяснилось, что мы трое тоже можем туда втиснуться и что джип идет до цели нашего путешествия - Puerto Chacabuco. Шофер оказался директором лесопитомника, так что мы с ним сразу перешли на латынь (боюсь, у моих друзей слегка завяли уши за восемь часов пути).
Дорога вскоре снова ушла от берега. В одном месте водитель остановился и спросил:
- Тут в двух километрах висячий ледник. Посмотрим?
Мы, естественно, согласились и прошлись до маленькой смотровой площадки на склоне речной долины. Напротив нас в пятистах метрах над рекой выползал из гор сероватый ледник Queluat, давший имя всему огромному национальному парку. Под ним на берегу лежала груда тающего льда. Мы хотели было уйти, но вдруг земля под ногами задрожала, словно где-то рядом проходил тяжелый грузовик. Не успели мы хором сказать "землетрясение", как вся передняя часть ледника в полной тишине полетела вниз, оставив ярко-голубую поверхность отрыва. С пушечным грохотом тысячи тонн льда рухнули в реку, а потом на нас накатили тяжелые волны гула - это сходили лавины в горах.
Мы бросились к джипу и помчались вперед через последний перевал. Он был завален сугробами, и по обе стороны виднелись конуса выноса старых и свежих лавин, но дорогу каким-то чудом не перекрыло. Вскоре мы благополучно выехали из парка Келуат, и начались места более обжитые. В одном месте мы проехали исполинский "бараний лоб" - отшлифованную ледником скалу высотой не меньше 800 метров, в нишах которой гнездились кондоры.
Вдоль Южного Шоссе через каждые 500 метров стоят урны для мусора. Я был поражен, когда увидел, что даже шофера тяжелых грузовиков останавливаются возле урн, чтобы выбросить окурок или апельсиновые корки. Такого, наверное, даже в Западной Европе не увидишь.
В Пуэрто Чакабуко оказалось, что рейс до Сан-Рафаэля и обратно стоит 150$. Никто из нас уже не мог позволить себе таких расходов. Французы уехали в Аргентину, а мы трое остались и через час поймали за двадцатку катер, шедший на кордон парка с грузом продуктов.
Утром мы вышли в море и пошли по Лабиринту на юг. Между островами и берегом тянется пролив, который лишь на одном участке перекрыт перешейком - там судам, идущим на юг, приходится выходить в открытый океан. Дальше они снова идут между островами, в одном месте проходя по идеально прямому проливу длиной в 90 км при ширине около 100 метров. Берега его поднимаются метров на триста, но глубина еще больше. Спокойный интервал между приливом и отливом длится в "Щели Айко" всего пять минут. К сожалению, тех мрачных (20-30 солнечных дней в году) мест я не видел - наш катер шел только до перемычки.
Как раз тут к берегу подходит Северное Ледяное Поле - белое одеяло, накрывающее высокий участок Анд. С него стекают ледники, некоторые из них доходят до моря.
По мере движения на юг фауна медленно меняется. В узких проливах Лабиринта нам встречались уже другие дельфины - стройные Lagenodelphis hosei и маленькие черные морские свинки Phocoena obscura. Иногда проплывал мимо морской лев или могучая туша южного морского слона. В узких местах можно увидеть на берегу или в воде редкую кошачью выдру (Lutra felina). Чем ближе к перемычке, тем уже и спокойней канал. Наконец только отметки прилива на берегах отличают его от озера. В тупике в воду стекает ледник San Rafael. Ледник нас несколько разочаровал, к тому же видимость была так себе, а после землетрясения новые айсберги почти не откалывались - все, что могло, уже оторвалось от края ледника и плавло вокруг. На берегу мы тоже не видели ничего интересного, кроме следов пуду и чилийских оленей.
