Наоми Уэмура - Один на один с Севером
16 июля
Облачно. Снег. Температура — минус 4–2 градуса. Сегодня опять снег. Иду по компасу. Снег становится все глубже и глубже.
Как обычно, был в пути шесть с половиной часов, но из-за снега смог пройти всего 34,6 километра. И все же добрался до намеченного пункта, координаты которого 71°22 24" северной широты и 41°42 54" западной долготы. Осталось еще 1200 километров. Погода плохая, самолет вряд ли будет. Даже если он и прилетит, то из-за снега не сможет сесть. Если же мне сбросят все с воздуха, так не будет возможности отправить ослабевших собак.
Я решил ждать присылки снаряжения дней пять, поэтому сразу же в два раза уменьшил собакам порции еды. Ничего не понимая, они смотрели на меня недовольно. Но и мне было не сладко, я тоже хотел есть.
Связался по радио с базой Аврора, сделал последние заказы. Это пять литров бензина, твердое горючее (три упаковки), шест для мачты. Кроме того, тетради, почтовая бумага, карты, аэроснимки, записная книжка с адресами, 20 восьмимиллиметровых кассет, батареи и катушки для приемника. Из еды я заказал 14 наборов специального корма для собак, 16 килограммов нерпы, 10 бисквитов, 3 килограмма сахара, сушеный рис, соевый соус, чай и многое другое.
Я попросил адреса и почтовую бумагу, чтобы отсюда написать друзьям и знакомым, всем, кто помогал мне в организации этого путешествия. Думаю, что им будет приятно и интересно получить весточку из Арктики. Постараюсь написать до следующей почты.
Глава V. В снежной буре
21 июля
Облачно. Температура — минус 11 — плюс 4 градуса. 18 июля прилетел самолет и сбросил снаряжение и еду. Собаки отдыхали четыре дня, а теперь я их еще и накормил досыта. Думаю, что я достаточно вознаградил их за работу. В путь отправился в восемь утра.
Нагрузил на нарты запас еды на 10 дней, поэтому они теперь весят килограммов 600. Посмотрел наверх — на мачте иней.
Когда вышел в путь, состояние снега стало еще хуже. Нарты глубоко проваливаются. Нагрузка на собак при такой езде — огромная. Хотел было натянуть парус, чтобы как-то помочь им, но вот уже два часа нет никакого ветра. Вдобавок повышается температура, и собаки начинают тянуть все слабее и слабее. Разъединил трех особенно драчливых псов, поставил их рядом со спокойными, так что сегодня они тянут неплохо. Был бы хороший снег, так все было бы в порядке.
Остановился в 16 часов, прошел 34,6 километра. В 16 часов температура воздуха достигла 4 градусов выше нуля. Это самая высокая температура за время моего путешествия по Гренландии. Сквозь облака пробивались слабые лучи солнца, и я, скинув часть верхней одежды, начал устраивать лагерь. Привязал собак, поставил палатку. Припекало. Собаки легли на спину и барахтались в снегу.
Наконец-то Нуссоа и еще две собаки начали работать, и я им за это очень благодарен.
Уже кончаются белые ночи, солнце начало спускаться за горизонт, поэтому днем тепло, а ночью заморозки. Я боюсь, что снег превратится в смерзшийся крупнозернистый «сахар», а для собачьих лап он очень опасен. По радио с базы мне подтвердили, что в Гренландии в такую погоду, как правило, передвижение на собаках запрещено. В связи с этим трудно найти дополнительных собак. Что же, придется до конца путешествовать с этой упряжкой. У новой собаки Аринна с лап течет кровь, а у остальных все в порядке.
23 июля
Ясно. Температура — от минус 12 градусов до минус 1.
Выйдя утром из палатки, я увидел в южной части голубого неба бледную луну. Последний раз я видел луну пять месяцев назад на Хоккайдо; вскоре луна растворилась на фоне голубого неба.
Вчера ничего особенного не произошло, и в дневник записывать почти нечего. Сегодня юго-восточный ветер, поэтому ехал с парусом. Ветер дул прямо перпендикулярно к нартам, поворачивая их на запад, и они ехали не по следам собачьей упряжки.
Сегодня вперед попытался поставить трех собак как-то естественно выделившихся в лидеры. За главным общим вожаком Кумой шли старший Каунна, Горо и Томи. Сегодня, к счастью, снег был твердый, продвинулись вперед на 40,7 километра. Потеплело, поэтому у собак началась линька. У Микисё, Аринна, Тина и других собак со спины слезает толстая зимняя шерсть. У Младшего Каунна шерсть уже поменялась.
Неужели короткое лето сейчас в самом разгаре? Но солнце уже начинает постепенно уходить за горизонт. С апреля тянутся белые ночи, но скоро уже наступит настоящая полярная ночь.
24 июля
Ясно. Минус 8 — плюс 4 градуса.
Под синим небом до самого горизонта тянется совершенно ровная снежная равнина. Северо-восточный ветер. Он надувает парус на мачте, подгоняет сзади собак, и нарты легко скользят по снегу. Вожаки развернули упряжку веером, бегут ритмично, как будто летят.
Когда все в порядке, мне не надо пользоваться хлыстом, он лежит подо мной, а я, сидя в нартах, играю на флейте и любуюсь белым горизонтом, соприкасающимся с голубым небом.
А разве невозможно достичь Южного полюса с такими бодрыми, хорошо тянущими собаками и к тому же используя парус? От моря Росса до полюса и от полюса до моря Уэдделла всего 3000 километров. Это такое же расстояние, какое я преодолеваю сейчас, проезжая по Гренландии. Можно точно сказать, что технически возможно совершить такое путешествие на собачьей упряжке в одиночку, но, конечно, если будет регулярно доставляться снаряжение.
— Ой! Если это путешествие закончится успешно, я поеду к Южному полюсу! И до Южного полюса пойдем вместе? — крикнул я бегущим собакам.
26 июля
Температура — от минус 12 градусов до минус двух.
Пять дней подряд я иду при хорошей погоде. Сегодня прошел 57,2 километра, вчера — 55, а позавчера — 43,7 километра. Просто идеальные переходы. По твердому насту собаки бегут танцуя. Вожак Томи поранил переднюю правую ногу и бежал прихрамывая. Я теперь волнуюсь только за тех собак, которые хорошо тянут нарты. Сегодня сломались три (из четырех) антенны к приемнику.
Мы сделали хороший переход, однако произошли разные неприятности. Я заметил что-то странное с глазами. Несколько дней назад я разбил солнцезащитные очки и еду теперь без них среди ослепительно сверкающего белого снега.
27 июля
Ясно. Температура — от минус 8 градусов до минус 4.
Сегодня прошел 68 километров. В хороших условиях легко переносится и семичасовой, и даже девятичасовой переход. Собаки бежали без остановки целых три часа подряд, И даже повредивший лапу Томи старался не отстать. Мне совершенно ясно, что собаки превосходят людей в выдержке, в способности терпеть. Когда нам тяжело или больно, мы уже сдаемся, а собаки сдаются только тогда, когда умирают.
