Элизабет Хаксли - Сияющее Эльдорадо
Фоссил-Даун занимает территорию в один миллион акров. Это не так уж много, если учесть, что соседнее хозяйство Того имеет четыре миллиона акров земли. В центре участка находится дом хозяина с его конторой, в которой звучит батарейный радиоприемник. По краю расположены дом управляющего, жилые помещения для рабочих, сараи для инструмента, комната для седел, удил и аккуратно смотанных веревок, механические мастерские и кухня, которую колокольчик приглашает посетить пять раз в день.
Повар в этом хозяйстве основная фигура. Кое-кто утверждал, что его влияние и положение выше, чем у управляющего, вне зависимости даже от кулинарного искусства. Повар с копной белых волос, голубыми глазами и обожженным солнцем лицом, сразу же внушал доверие и симпатию. Он рассказал нам немного о своей прошлой трудной жизни. Родители его эмигрировали из Саррея. Потом владели маленьким участком в одном из поселений на юго-западе Австралии, где годами боролись с нищетой. Дети росли в бедности, зачастую слишком голодные и усталые, чтобы ходить в школу, которую они в любом случае бросали в тринадцать лет. Уже в детстве его искалечил полиомиелит. Теперь повар выглядел жизнерадостным и счастливым.
— Здесь мой дом, — сказал он. — У меня есть коттедж и сад, а кухня у нас лучшая в Кимберли.
За последние годы на всех таких больших станциях рабочая сила белых используется все реже и реже, и ныне большинство скотоводов — аборигены. Мужчины, главным образом полукровки, худощавые, сильные наездники расхаживают в широкополых шляпах со спущенными полями, ковбойских сапогах на каблуках и узких джинсах с низко повязанными поясами. Сигарета обычно свободно свисает у них с нижней губы.
Управляющий раз в неделю раздает сухой паек бесплатно. Рабочие получают муку, наряду с хлебом, сахар, соль, чай, фасоль или картофель, по куску мыла, банке фруктовых консервов и пачке жевательного табака. Женщины работают на кухне, в огороде и дома, а также в прачечной под открытым небом, где стирают вручную. Все здесь напоминает еще феодальные времена.
Ближайшие соседи живут в тридцати шести милях отсюда в Того, которое принадлежит потомкам Самуэля Эммануила из Нового Южного Уэльса, у которого Пэтси Дюрак одолжил деньги для покупки первой повозки. Эммануилы отправляли свой скот во вновь открытый порт Дерби, далее он шел морским путем. Дюраки же погнали его по суше, проявив при этом необыкновенное искусство и ловкость. Они отправились из Западного Квинсленда четырьмя партиями с общим количеством скота в семь тысяч пятьсот двадцать голов, шестьюдесятью рабочими волами и двумястами лошадей. Во главе каждой партии стоял кто-нибудь из Дюраков: Биг Джонни, Галвей Джерри, Лонг Майкл или Блэк Пэт. Это происходило в июне 1883 г. Переход составил около трех тысяч миль и обошелся в сто пятьдесят тысяч фунтов стерлингов, при этом выжило меньше половины скота.
Путешественников преследовали неудачи. Засуха задержала их на несколько месяцев. Люди, страдая от цинги, болели и умирали, погибал скот, пока не удалось установить, что вода, которой они пользовались, была отравлена щелочью. Много скота утонуло в трясине.
Сочные зеленые болота и равнины Северной Территории, с большими стаями диких птиц, тропической растительностью и реками, где обитали крокодилы, показались Дюракам раем после засушливого Квинсленда, но опасности подстерегали их и здесь. На реке Ропер, изнемогая от комаров и москитов, в горячечном малярийном бреду двое мужчин застрелились. Скот продолжал гибнуть от воды, зараженной клещом, завезенным с Явы.
Они преодолели реку Виктория, но здесь запасы пищи истощились и им пришлось выкапывать клубни и, подобно аборигенам, искать мед. Наконец они подошли к дереву баобаб, на реке Орд, где сделал во время разведки отметку три года назад кузен Дюрака — Стампи Майкл. Миллион акров земли, которые они заняли, получили название Аргай. Эта известная станция в настоящее время не принадлежит больше Дюракам, хотя частью ее первоначальной территории — Аувергн (в северном районе) еще и теперь владеет его внук.
Однажды ночью у реки Виктория Лонг Майкл прицелился из ружья в тень, возникшую в темноте недалеко от костра. Его вовремя окликнули. Оказалось, у костра бродил босой полуголодный Вилли Мак Дональд, один из трех братьев, перегоняющих скот вслед за Дюраками. Им еще больше не повезло. За день до того как предстояло отправиться в путь, отца сбросила лошадь, и он разбился насмерть. В Квинсленде весь скот погиб от засухи. В 1883 г. братья нанялись скотоводами, одолжили сколько могли денег, собрали еще раз небольшое стадо и двинулись на запад. На реке Ропер один из братьев серьезно заболел, и другому пришлось везти его морем домой. Вилли продолжал путь на двух лошадях в сопровождении повара-китайца. Они гнали оставшийся скот, пока не кончилось продовольствие. Путники были на грани истощений, когда их обнаружили Дюраки на берегу Виктории.
Подобно Дюракам, Вилли Мак Дональд направлялся к дереву, которое находилось еще дальше, у слияния двух рек — Фицрой и Маргарет в западной части Кимберли. На дереве была отметка Александра Форреста, экспедиция которого в 1879 г. обнаружила следы золотоносного песка среди эти хорошо орошаемых хребтов и долин. Вилли Мак Дональд нашел это дерево. На нем была вырезана буква «Ф» (сокращенно Форрест) и цифра «37» (37-й лагерь). Он захватил здесь около миллиона акров земли. Теперь эта местность носит название Фоссил Даун.
Дерева с надписью «Ф-37» уже не существует, вместо него в пень воткнута ось фургона, который тащился через весь континент, и прикреплена дощечка с фамилией. Мы отправились посмотреть это место, но нам удалось проехать не больше трех-четырех миль, так как песчаная, еще вчера сверкающая кварцем пустыня превратилась в огромное болото.
Мы устроились ночевать на лужайке под открытым небом, ясным и усыпанным звездами. Дождь начался около девяти. Мы передвинули наши походные кровати на веранду, но вскоре и ее стало заливать. Все были в приподнятом настроении — Брюс, управляющий; Аннет, дочь хозяина, и ее жених Джон, который приехал на уик-энд со станции за сто миль отсюда. Все они ожидали этого события в течение долгого времени и теперь внимательно прислушивались, как жадно впитывает влагу земля.
На следующее утро все было свежо. Призывно кричали голуби на скалах, белые какаду устремлялись вниз с деревьев и пронзительно кричали, кружась над скотобойней. На наших лицах светились улыбки. Утреннее радио сообщало сводку погоды. Она везде была плохая, и кто-то сказал жалобно: «Ну и ну! Везде шторм, кроме наших мест».
Почтальон в Фицрой-Кроссинг приняла телеграмму: «Тете Мэри в Перте. Дороти остается у Анны. Вода стоит на глубине двух дюймов. Это замечательно, не правда ли?» Затем пошли другие подобного типа. Радио передавало непрерывный ноток распоряжений и приказов. Требовали аккумуляторные батареи для грузовиков, запасные части для тракторов, винты, маховые колеса, картофельные семена, запасы продовольствия. Какой-то голос передавал заказ на бакалейные товары, в том числе две большие бутыли ванильной эссенции, что показалось мне странным. И тут я впервые узнала, что ванильная эссенция опьяняюще действует па здоровый организм. Повара на станциях ответственны за заказы на продовольствие, а не за спиртные напитки. Несомненно, тут намечалось какое-то празднование.
