Александр Харитановский - Человек с Железным оленем
И действительно, Иван Георгиевич нашелся в Одессе живым и здравствующим. Оказывается, после плаваний на «Нажиме» ему поручили перегон двух деревянных зверобойных шхун из Мурманска во Владивосток. Это был первый переход деревянных судов за одну навигацию Северным морским путем! По завершении рейса капитан Фонарев был награжден орденом Трудового Красного Знамени. В Великую Отечественную войну он бился на фронтах. После войны оказался в Одессе, плавал в Антарктику, руководил отделом в управлении китобойных флотилий. Сейчас пенсионер.
Иван Георгиевич подробно познакомил меня с отважным рейсом шхуны «Чукотка», закончившимся столь трагически. Вспомнил и о встрече с Глебом Травиным в Уэлене.
Так собралась еще одна папка материалов, которые стали большим подспорьем при доработке повести.
Неугомонный!
Весной 1934 года Петропавловск первым в стране принимал участников исторической экспедиции: коллектив «Челюскина» и экипажи летчиков Водопьянова, Доронина, Слепнева, Молокова, Каманина, Бабушкина, Леваневского, Ляпидевского. Они следовали на пароходах во Владивосток.
После торжественной встречи в каюту ответственного работника Севморпути Николая Ивановича Евгенова вошел подтянутый человек в военной форме. Он протянул телеграмму из Москвы с распоряжением оставить для аэрофлота Камчатки один самолет.
– Простите, ваша фамилия, товарищ?
– Травин.
– Да?! – вскинул очки Евгенов и узнал путешественника.
– Очень рад за вас, – сказал Николай Иванович, выслушав короткий рассказ путешественника. – Значит, стали камчадалом.
Да, Травин остался жить на Камчатке. «Велосипедист, совершивший великий переход по Северному краю, встал после полярного рейса в ряды ударников полуострова», – сообщает Почетная грамота, выданная Глебу Леонтьевичу в день XV годовщины Великого Октября. Он организует спортивную и туристическую работу на Камчатке, возглавляет восхождения на вершины вулканов, лыжные переходы по тундре, плавания на парусниках…
Всюду, где мне приходилось бывать, от южной оконечности полуострова до Чукотки, я слышал рассказы об этом удивительном следопыте. В крошечном селении Усть-Пенжино, на северо-востоке Охотского моря, начальник геологической экспедиции Юрий Павлович Рожков подарил мне фотографию Глеба Леонтьевича на вездеходе. Оказывается, геологам понадобилось осмотреть разведочные участки в Корякском нагорье, и Травин, последние годы работавший охотоведом, согласился проехать с ними. В этом почти тысячекилометровом походе старый путешественник показал, что можно быть молодым и в шестьдесят лет на пятидесятиградусном морозе. Впрочем, у Глеба Леонтьевича твердое убеждение, что холод, как и «солнце, воздух и вода», является фактором здоровья, а тундровые угодья – кладом для умелого охотника.
– Представление об Арктике как о пустыне совершенно неправильное, – говорил Глеб Леонтьевич. – Пустыня она для неподготовленного, незакаленного человека. А если у тебя есть навыки следопыта, меткий глаз, выдержка, то всегда на снегу найдешь «роспись» следов. Они приведут тебя к пище, начиная хотя бы от крошки-лемминга до дикого оленя. Тебя накормит встречная река или трещина в морском льду, в которой терпением и сноровкой подсечешь какую-нибудь рыбу, в море найдешь нерпу…
Это я говорю о зиме, а летом, когда тундра кишит птицами, покрыта ягодниками, грибами, испытывать голод может разве слепой.
Теперь цинга. Средство борьбы с ней простое: надо по примеру северян есть мясо и рыбу сырыми. Сырая рыба, сырое мясо – мой витаминизированный стол, и я ни разу в нем не раскаялся, а строганину люблю до сего дня.
Рассказ Глеба Леонтьевича напомнил о трагедии экспедиции американского мореплавателя Джорджа Де-Лонга. Двигаясь на материк после гибели корабля «Жаннета» в Восточно-Сибирском море, преодолев исключительные трудности перехода в шлюпках через этот полярный бассейн и достигнув уже берега Якутии, члены экспедиции Де-Лонга и сам он погибли от голода в нескольких сотнях километров от жилья, от людей. Конец стал неотвратим, когда заболел индеец Алексей – следопыт, регулярно доставлявший дичь и оленей для своих товарищей. Умер он – еды не стало совсем, заменить на охоте индейца некому. И как результат этой беспомощности – смерть от голода. Так в дельте Лены, там, где умер Джордж Де-Лонг и его спутники, появилось название горы «Американская»…
Да, но как же с «кругосветным» путешествием Травина? На паспорте-регистраторе и на визитных карточках ведь написано: «Вокруг света».
Попалось мне любопытное заявление:
«Директору Акционерного Камчатского Общества (АКО).
В связи с остановкой в Петропавловске, дабы вскоре продолжить кругосветное путешествие, прошу Вашего содействия о заказе и доставке в Петропавловск-Камчатский велосипеда с особенностями, необходимыми для длительного перехода.
(Далее велосипедист подробно, в пятнадцати пунктах, перечисляет эти технические «особенности».)
Я уже работаю в судоремонтной мастерской и большую часть зарплаты бронирую как фонд на приобретение велосипеда. Желательно получить его в весенне-летний период 1932 года, так как по плану я еще намерен проехать по национальным районам Камчатки, а затем уже направиться за пределы СССР.
Прошу Вашего внимания на скорейшее выполнение заявки, ибо ехать за рубежом на иностранном велосипеде позорно. Я надеюсь с честью продемонстрировать советский велосипед перед зарубежной массой как в центральных, так и в отдаленных районах Америки, Африки и Западной Европы».
Это Глеб Леонтьевич написал вскоре после прибытия в Петропавловск с Чукотки. Он не смог, и не по своей вине, осуществить задуманное им грандиозное путешествие, но продолжал мечтать о нем до седин.
По путям Травина, там, где он оставил первый колесный след, прошли новые смельчаки. Так, в 1961 году из Петропавловска-Камчатского до Усть-Камчатска, то есть начальным этапом путешествия Травина, проехали камчатские велосипедисты – преподаватель Юрий Максимов и электросварщик Вадим Кошкарев. Этот поход в 1000 километров по бездорожью они завершили успешно.
Сейчас возле тропы через Ганальскую тундру, по которой ехал Травин, прокладывается асфальтированная магистраль. Она свяжет порт Петропавловск с долиной реки Камчатки – житницей полуострова.
Ну а другие дороги и тропы, где пробивался Травин?
Можно привести в пример десятки разного рода пробегов на разных видах транспорта. От Камчатки до Москвы через Сибирь, Казахстан, Среднюю Азию, Кавказ, то есть почти по трассе Травина, проехал на автомобиле диспетчер Петропавловского морского порта Левон Газаров. Он армянин и так же, как когда-то «восковцы», вместе с другими молодыми прибыл пятнадцать лет назад на далекую Камчатку.
