Собрание сочинений в 12 т. Т. 4 - Верн Жюль Габриэль
- Да, капитан, я удивлен! Хотя, плавая на борту «Наутилуса», пора бы перестать удивляться чему бы то ни было!
- Но все же, что именно вас так удивило?
- Какую же скорость должен развить «Наутилус», чтобы в один день перенести нас в Средиземное море, обойдя африканский материк и обогнув мыс Доброй Надежды!
- Кто вам сказал, господин профессор, что мы обойдем Африку и станем огибать мыс Доброй Надежды?
- Помилуйте, если «Наутилус» не поплывет по суше и не пронесется по воздуху над Суэцким перешейком…
- Или под ним, господин Аронакс!
- Под перешейком?
- Разумеется, - спокойно отвечал капитан Немо. - Природа давно уже соорудила под этой полоской земли то, что люди сооружают теперь на ее поверхности.
- Как! Неужто есть подземный проход?
- Да, подземный проход, названный мною Аравийским туннелем. Он начинается под Суэцем и доходит по Пелузиума.
- Но ведь Суэцкий перешеек образовался из наносных песков?
- До известной степени! Но на глубине пятидесяти метров уже начинается неколебимый гранитный слой.
- И вы случайно обнаружили подземный проход? - спросил я, все более и более удивляясь.
- И случайно и обдуманно, господин профессор! И помог тут не столько случай, сколько пытливость ума.
- Слушаю вас, капитан, и не верю своим ушам.
- Ах, сударь! Aures habent et non audient [19] - это свойственно всем временам. Подземный проход не только существует, но и служит водным путем! Не однажды я уже пользовался им. Иначе я не решился бы сейчас войти в замкнутое Красное море.
- Быть может, я буду нескромен, спросив вас, как вы обнаружили этот туннель?
- Сударь, - отвечал капитан Немо, - какие тайны могут быть между людьми, связанными навсегда!
Я сделал вид, что не понял намека, и ожидал, что скажет капитан Немо.
- Господин профессор, - начал он, - пытливость натуралиста навела меня на мысль, что под Суэцким перешейком должен существовать проход, никому не известный. Я заметил, что в Красном море и в Средиземном встречаются совершенно одинаковые виды рыб, как то: ошибень, губан радужный, долгопер. Установив этот факт, я задал себе вопрос, нет ли сообщения между этими морями? Ежели оно существовало, то ввиду более высокого уровня воды в Красном море подземное течение непременно должно было брать свой исток оттуда, а не из Средиземного моря. Чтобы проверить себя, я выловил в большом количестве разных рыб в водах окрест Суэца. Я надел каждой рыбке по медному кольцу на хвост и пустил их в воду. Спустя несколько месяцев у берегов Сирии в сети попались рыбы с моими опознавательными кольцами. Подземное сообщение между двумя морями было доказано. Я пустился в поиски прохода, отыскал его, рискнул ввести в него свое судно. И через короткое время вы, господин профессор, переправитесь через мой Аравийский туннель! [20]
ГЛАВА ПЯТАЯ
Аравийский туннель
В тот же день я передал Конселю и Неду Ленду ту часть нашей беседы с капитаном Немо, которая должна была их интересовать. Когда я сказал, что через два дня мы будем в водах Средиземного моря, Консель захлопал в ладоши, а канадец пожал плечами.
- Подводный туннель! - воскликнул он. - Сообщение между морями! Слыхано ли это?
- Друг Нед, - отвечал Консель, - а вы когда-нибудь слышали о «Наутилусе»? Нет! Однакож он существует. Итак, не пожимайте плечами понапрасну и не отвергайте существование вещей под предлогом, что вы о них не слыхали.
- Поживем, увидим! - возразил Нед Ленд, покачав головой. - Впрочем, чего лучше, если проход, о котором толкует капитан, и впрямь существует! И хвала небу, если ему удастся переправить нас в Средиземное море!
В тот же вечер, под 21°30’ северной широты, «Наутилус», всплыв на поверхность моря, шел в виду аравийских берегов. Вдали виднелся город Джидда, важный торговый пункт таких стран, как Египет, Сирия, Турция и Индия. Я довольно ясно различал очертания домов, корабли, пришвартованные вдоль набережных, и те, которые из-за своего водоизмещения вынуждены были бросить якорь на рейде. Солнце, клонившееся к закату, бросало последние лучи на городские здания, слепившие своей белизной. За городом виднелись деревянные или тростниковые хижины бедуинов, ведущих оседлый образ жизни.
Вскоре вечерние тени окутали город, и «Наутилус» быстро стал погружаться в слегка фосфоресцирующие воды.
На другой день, 10 февраля, показались встречные суда. «Наутилус» опять пошел под воду. Но в полдень, к моменту определения координат, море было пустынно, и судно вновь всплыло на уровень своей ватерлинии.
Я вышел на палубу вместе с Недом и Конселем. На востоке, в мглистом тумане, едва вырисовывалась линия берега.
Опершись о дно шлюпки, мы беседовали на разные темы, как вдруг Нед Ленд, указывая рукой на какую-то точку в море, сказал:
- Вы ничего не видите, господин профессор?
- Ровно ничего, Нед! - отвечал я. - Но вы же знаете, я не хвалюсь зоркостью глаз.
- Смотрите хорошенько, - сказал Нед. - Вон там, впереди нас, по штирборту, почти вровень с прожектором! Неужто не видите?
- В самом деле, - сказал я, пристально вглядевшись, - на воде как будто движется какое-то темное длинное тело.
- Второй «Наутилус»! - сказал Консель.
- Ну, нет! - возразил канадец. - Если не ошибаюсь, это какое-то морское животное.
- Неужели в Красном море водятся киты? - спросил Консель.
- Да, друг мой, - отвечал я. - Киты тут изредка попадаются.
- Только это не кит, - заметил Нед Ленд, не сводивший глаз с темной массы. - Киты - мои старые знакомцы, я узнаю их издали!
- Запасемся терпением, - сказал Консель. - «Наутилус» идет в ту сторону, и мы скоро узнаем, что это за штука!
Действительно, мы скоро были на расстоянии одной мили от заинтриговавшего нас предмета. Темная глыба напоминала вершину подводной скалы, выступившую из вод в открытом море! Но все же что это такое? Я не мог еще этого определить.
- Ба! Да оно плывет! Ныряет! - воскликнул Нед Ленд. - Тысяча чертей! Что это за животное? Хвост у него не раздвоен, как у китов или кашалотов, а плавники похожи на обрубки конечностей.
- Но в таком случае… - начал было я.
- Фу-ты! - кричит канадец. - Оно поворачивается на спину. Ба! Да у него сосцы на груди!
- Э, э! Да это ж сирена! - кричит Консель. - Настоящая сирена! Не в обиду будь сказано господину профессору.
«Сирена»! Слово это навело меня на правильный путь. Я понял, что мы встретили животное из отряда сиреновых, которое легенда превратила в фантастическое морское существо - полуженщину, полурыбу.
- Нет, - сказал я Конселю, - это не сирена, а другое любопытное животное, которое еще изредка попадается в Красном море. Это дюгонь.
- Из отряда сиреновых, класса млекопитающих, высшего класса позвоночных животных, - отрапортовал Консель.
Объяснение Конселя не вызвало возражений.
Однакож Нед Ленд был начеку. У него глаза разгорелись при виде животного. Рука канадца готовилась метнуть гарпун. Короче говоря, наш гарпунер выжидал момента броситься в море и сразиться с животным в его родной стихии!
- О, - сказал он голосом, дрожавшим от волнения, - мне еще не доводилось бить «таких»!
Весь человек сказался в этом слове.
В эту минуту капитан Немо показался на палубе. Он сразу же заметил дюгоня, понял волнение канадца и обратился прямо к нему:
- Ежели бы при вас был гарпун, он жег бы вам руку, не так ли?
- Верно, сударь!
- И вы не отказались бы вернуться на денек к своей профессии китолова и внести это китообразное в перечень ваших трофеев?
- Не отказался бы!
- Ну, что ж, попытайте счастье!
- Благодарю вас, сударь! - ответил Нед Ленд, сверкнув глазами.
- Только смотрите, - продолжал капитан, - не промахнитесь! Это в ваших интересах.
