Виктор Дихтярев - Вся жизнь - поход
Предварительная работа необходима и с группами одного возраста, но там есть ряд моментов, затрудняющих ее. Это борьба за лидерство между сверстниками, отсутствие нужного нравственного опыта у школьников среднего звена и критическое отношение к распоряжениям товарища у старших.
Как уже говорил, работа с группой школьников одного возраста не предполагает сроков более пяти-шести лет - до момета их выпуска из школы, в то время как в структуре разновозрастной группы заложена преемственность поколений.
Но с какой бы группой ни шел руководитель, психолого- педагогические вопросы должны постоянно находиться в центре его внимания.
Скорее всего такая работа не велась в группе, передавшей нам "хулигана Алика". После Алтая он еще год ходил с нами, но окончив школу, потерялся из виду, оставив по себе самые теплые воспоминания.
Десять дней мы шли по тайге. Один раз сбились с маршрута - я завел группу в болото, и ночевка была не из приятных, но даже поставив палатки на кочках и подмокая снизу, ребята не ныли, а только незлобиво посмеивались надо мной. На последнем спуске с хребта в долину реки Чулушман, вдоль которой шла тропа к Телецкому озеру - конечному пункту нашего путешествия девочка подвернула ногу. Не то чтобы серьезно, но идти не могла. Ее тут же разгрузили, она проковыляла немного и села. Такую ситуацию мы проигрывали на тренировках. Теперь опустошили мой рюкзак, усадили девочку в лямки и, страхуя меня на крутых местах, двинулись дальше. Правда, на тренировках "пострадавшего" носили ребята, но им все-таки по 14-15 лет, и я посчитал, что лучше им наблюдать за спуском со стороны. Меня радовало, что старшие постоянно предлагали пересадить девочку к себе за спину, в крайнем случае нести ее почередно - это был тот уровень взаимоотношений, который необходим в каждом путешествии.
Мы спустились к реке и, по счастью, встретили пастуха на лошади, едущего на стойбище как раз в нужном нам направлении. Договорившись, что пострадавшая переночует у него - это километрах в тридцати от нашей стоянки, - усадили девочку позади пастуха и, распрощавшись, пораньше улеглись. Во второй половине дня пришли на стойбище - девочка уже могла неторопко ходить, и мы, не задерживаясь, снова встали в походную колонну. Продукты были на исходе, а катер на турбазу ходил от нашего края Телецкого озера через день, так что надо было спешить. Я видел, что ребят шатало от усталости, но вел группу до темноты. На ночном привале только вскипятили чай - есть никто не хотел, - и ребята сразу повалились на палатки: устанавливать их не было сил. Поднял группу, едва рассвело. У всех ноют плечи, а походка - ноги врозь и вперевалочку. Приказал самостоятельно разминаться. Начали приседать, наклоняться - стонут, кряхтят и смеются друг над другом.
Мы с санитаром выкладываем на пенек аптечку:
- Кому нужна помощь, становитесь в очередь.
Первым к нам дохромал семиклассник. Из одного кеда выглядывает носок, а другой прибинтован к натертой ноге.
- Болит?
- Ох, болит.
- Пройдет. Следующий!
Грохнул смех. Очередь распалась: наши интернатские мало обращали внимание на всякие ссадины и болячки.
После построения и сдачи рапорта я сказал:
- До озера всего десять километров. Катер отходит через два с половиной часа. Надо успеть. Пойдете по этой тропе, каждый в своем темпе. Я с Людмилой Яковлевной выйду последним через десять минут. И сделайте так, чтобы мы никого не догнали. Все понятно? Тогда вперед.
Вчерашний сорокакилометровый переход вымотал ребят, но я надеялся, что они выдержат и к пристани придут вовремя. Иначе сутки придется сидеть на полуголодном пайке.
Идем мы с Людмилой Яковлевной - и видим отдыхающих старших.
- Вы-то почему отстаете?
- Так задумано. Сейчас догоним последних, немного разгрузим, еще посидим, потом новые отстающие появятся.
- Выдержите?
- А то!
Впереди две девушки ведут за руки пацана. Сейчас-то он бизнесмен, на "Мерсе" ездит, а тогда - 12 лет и самый тщедушный в группе. Девушки уже разгрузили его - сняли с плеча фотоаппарат. Мы идем рядом, я киваю, что надо ускориться, девушки понимающе улыбаются и говорят мальчишке:
- А давай в ногу шагать, под счет: раз, два, раз, два - левой! А хочешь, мы тебе песни петь будем?
Мальчишке уже все равно, лишь бы дойти. Но ведь идет!
Мы успели к приходу катера, а на вечернем отчете дежкома ребята не очень понимали, за что я хвалю их: надо дойти - значит, надо, обычное дело. А помочь товарищу - так разве можно иначе?
Была у нас такая традиция - в удобный для группы день мы с Людмилой Яковлевной брали отпуск и уходили из лагеря: пусть ребята пораспоряжаются сами. На этот раз мы ушли в туристский лагерь "Медвежонок", куда приезжают школьники со своими учителями. Их водят по достаточно сложным маршрутам, обучают туристской технике, чтобы потом они могли ходить в походы самостоятельно. Накануне наша группа встретилась с туристами лагеря. Ребята рассказывали о своей поисковой работе и о таежных переходах. Им задавали много вопросов о группе и ее делах - получилась долгая и непринужденная беседа. И начальник лагеря, фанатично преданный своему делу, пригласил нас, руководителей, продолжить беседу следующим вечером у него в домике. До двух ночи мы просидели за всякими педагогическими разговорами, а когда утром вернулись к своим палаткам, стоявшие рядом взрослые туристы-москвичи сказали:
- Ну и ребята у вас! Заметят фантик на земле - кто бросил? Вечером собрание устроили, кого-то там прорабатывали. Дисциплиночка! А потом пели у костра - так не только мы, с турбазы народ собрался.
С этими туристами мы потом лет десять ходили под Москвой, двое осели в нашей группе, прошли памирские и
кавказские маршруты, а один отпраздновал в ней свою свадьбу. Потом в группу пришли их дети.
Через несколько лет об отпуске руководителей перестали вспоминать: в группе появились взрослые люди, и необходимость в проверке самостоятельности школьников отпала.
Мы вернулись в интернат к учебным будням, самообразованию и романтике походных костров.
Алтайское путешествие показало, что ребята готовы и к более сложным маршрутам. Мы с Людмилой Яковлевной тщательно проанализировали возможности группы и решили, что пора целиком переключиться на горы, сделав их нашей туристской специализацией.
По скалам и ледникам
Здесь все, что вдоль, маршрутом не зовут
Живущие внизу поймут едва ли,
Что горным называется маршрут,
Когда он тяготеет к вертикали, - читал я ребятам свои топорные вирши.
Это ведь только так говорится: прошли через столько-то перевалов. А что за этим? Выматывающие душу подъемы по крутым тропам и мелкая осыпь камней, когда увязаешь по щиколотку и больше топчешься на месте, чем идешь вверх. Это рыхлый снег и разрубленные трещинами ледники. Это веревочные переправы через бурные реки, в которые надо еще не побояться войти, где при малейшей ошибке тебя сбивает с ног, и тащат тогда туриста к берегу на страховке аки бревно - бывает и такое. Это переправы по веревкам над водой - тоже не для слабонервных. Это веревочные спуски по склонам, близким к отвесу, и нехватка воздуха на высоте, когда спички только шипят и пускают едкий дымок. И непогода - снег, дожди, ветер. Случается всякое. Не на каждом маршруте и не каждый день, но вполне хватает, чтобы понять, куда тебя занесло. И если рядом нет хороших товарищей, если не ждешь ни от кого помощи, если нет шуток и смеха на привалах, то зачем все это терпеть? Счастье горных дорог - это не только любование красотой и не только возможность испытать себя. Общение с близкими по духу людьми, хорошие песни под крупной россыпью звезд запоминаются не меньше, чем трудные переходы, и не будь этого, прелесть горных маршрутов не была бы столь яркой.
