Антон Кротов - В Индию – по-научному
Марожна
Стало быть, мороженое!
В Астаре мы зашли в чайхану и вдоволь напились чая, а затем — в хлебную и в едяную лавки. Мы знали, что продукты по ту сторону границы будут значительно дороже, и купили про запас: по десять хлебов, по нескольку килограмм сахара и конфет, молоко, соки и др. Таким образом мы избавились от ненужных уже риалов, а наши рюкзаки заметно потяжелели.
На переходе оказалась настоящая давка. Человек двести, с большими мешками в машинах и в руках, штурмуют ворота иранской таможни. Иранцы аккуратны и деловиты: паспорта всех должны пройти через компьютер. Сдавайте все свои паспорта, мы разберёмся и вас позовём. Десятки рук тянут свои паспорта с вложенными в них жёлтыми бумажками (эти бумажки, регистрационные карточки, выдаются на въезде в Иран и сдаются на выезде — не теряйте их).
Наконец, позвали и нас, и вот мы переходим по небольшому мостику маленькую речку, разделяющую две великие империи — прошлую (СССР) и нынешнюю (Иран).
Через Азербайджан
На азербайджанской таможне мы провели несколько часов. Обстоятельные таможенники, обнаружив, что мы получали иранскую визу во «вражеской» Армении, сразу насторожились. А когда при обыске у меня нашлась географическая карта (лист из «стопника» — атласа автодорог), на которой пунктиром были отмечены новейшие завоевания армян, — удовольствию азербайджанцев не было предела. Поймали-таки шпионов!
Из дальнейшего допроса выяснилось, что главный шпион (то есть я) совсем недавно (в прошлом году) посещал отвоёванный армянами у Азербайджана Нагорный Карабах. Названия городов Мартакерт, Агдам, Степанакерт, Шуша, Лачин, где я был с О.Моренковым в августе 1997 г, вызывали у азербайджанцев чувство ностальгии и лёгкой зависти: как же попал туда, на оккупированные территории, шпион?! Ну карты мы точно у тебя отберём!
Я вспомнил, как полгода назад мы с Олегом Моренковым сидели на допросе в здании КГБ в армянском (сейчас) Степанакерте, и кагэбэшники внимательно изучали ту же самую карту — те же листочки, вырванные из атласа автодорог, на которых была нанесена текущая линия фронта. «Ух, шпионы, — думали гэбисты, — как же пролезли? Эти карты мы точно у вас отберём!» Подробности вы, должно быть, уже читали в моей книге «Через семь границ».
Напомню читателю, что к чести армянских блюстителей порядка через пару часов после задержания нас всё-таки отпустили и карты вернули. Так же на этот раз поступили и их азербайджанские коллеги. Даже карты мне отдали (я уж и не надеялся их увидеть вновь), а добрая женщина, тоже сотрудница таможни, распорядилась принести нам бесплатный мясной обед, который мы с удовольствием слопали.
А эта злополучная карта с указанием текущих завоеваний, побывавшая
в руках гэбистов по обе стороны фронта, благополучно вернулась в Москву и теперь ожидает, когда станет экспонатом музея побед одной или другой из воюющих сторон.
* * *
А трое путешественников, как только были, наконец, пропущены на территорию Азербайджана, вышли на берег Каспийского моря. Вода оного, по сравнению с Индийским океаном, оказалась холодна. Подобрали на память несколько ракушек и отправились на выезд из города, разделившись в соотношении 2:1. Мы с Русланом свободно вздохнули, избавившись наконец от вечного страдальца Макса.
Азербайджан представился нам в дождливом, пасмурном весеннем виде. Мы выбрали такой машрут: Астара — Ленкорань — Билясувар (бывшее Пушкино) — Гянджа (быв. Кировобад) — Казах — Тбилиси. При движении по этим, довольно-таки глухим дорогам нас неприятно удивил процент машин-деньгопросов. Бензин в нефтяном Азербайджане стоил почему-то дороже, чем в Москве, а уровень жизни значительно ниже.
На всех сельских перекрёстках стоит по три-четыре машины — все местные жители, имеющие машину, пытаются подработать таксизмом!
Конкуренция переходит почти что в драку за пассажира.
Вот мы с Русланом выгружаемся на очередном перекрёстке. Навстречу бегут несколько водителей: куда ехать? поехали! куда ехать?
— Мы едем в Гянджу, но у нас нет денег, — популярно объясняем мы.
— Садитесь, садитесь, поехали!
— У нас нет денег, нам такси не нужно!
— Поехали, поехали! — азербайджанцы нас чуть не силком затаскивают в одну из машин, машина отъезжает метров на сорок от менее удачливых конкурентов и водитель, радуясь добыче, спрашивает:
— До Гянджи платить сколько будете?
— Нисколько. Мы же сказали: у нас нет денег.
— Как нисколько? Ну, а сколько дадите?
— Нисколько, ничего не дадим, платить нечем!..
Наконец, огорчённый водитель высаживает нас, и мы стоим на трассе и ждём какой-нибудь транзит. Часть транзитных машин тоже оказывались на этих глухих дорогах деньгопросящими, так что мы старались предупреждать.
Но не все водители понимали когда-то популярный в народе русский язык.
В одном месте нас подвезла легковушка с четырьмя людьми — мы плотно уселись и проехали, рассказывая о своей сущности, километров тридцать (там это большое расстояние!) Позже оказалось, что по-русски знали все, кроме водителя, и тот не понял нашей сущности, и только когда мы стали выходить, вспомнил единственное пришедшее на ум русское слово «Дэньги!»
В другом месте нас подобрал рейсовый автобус, где мы долго общались с русскоговорящими пассажирами, и вскоре все поняли сущность автостопа, все, кроме водителя, который терпеливо ожидал с нас (как оказалось) плату за проезд. К счастью для нас, в обоих упомянутых случаях понявшие нашу сущность прочие пассажиры ввели водителей в курс дела, и проблемы были исчерпаны.
Некоторые азербайджанцы, узнав, что я был в Нагорном Карабахе, интересовались судьбой оставленных ими когда-то городов — Лачина, Мартакерта, Шуши… Увы, ничего утешительного сказать я им не мог.
В одном месте водители, не поняв нашу сущность, увезли нас в не нужную нам сторону. Мы с Русланом даже не сразу поняли это, а когда высадились, было уже поздно: мы были километрах в пятнадцати от трассы. К счастью, местные жители, удивляясь появлению рюкзакастых молодых людей на сельско-колхозной дороге, помогли нам найти истинный путь.
В Гяндже мы нашли обменный пункт и обменяли по одному доллару — я и Руслан. На вырученную сумму мы приобрели пряников, которые разъели тут же вместе с предложенным местными жителями чаем.
Постепенно, почти за полтора суток мы преодолели 450 км от Астары до азербайджано-грузинской границы. Уже стемнело. Свет отключили, и грузинский таможенник, держа в левой руке свечу, а в правой — наши паспорта, заносил данные о нас в толстую тетрадь. На этой границе мы неожиданно встретили утраченного нами ранее Макса. Вскоре вновь разделившись с ним, мы занялись ночным автостопом.
