Жюль Верн - В Магеллании
А сколько изменений произошло в душе Кау-джера, с тех пор как он поступился давнишними теориями и посвятил себя организации новой колонии! Может быть, он все еще остается тем человеком, все мировоззрение которого сводится к одной отвратительной формуле: «Ни Бога, ни властелина!..»
Нет! Здесь, на этой скале, с губ его в каком-то невыразимом порыве, пронзившем всю его душу, сорвалось:
— Боже!
Кау-джер опустил глаза. Он стоял на площадке, у края которой были сложены камни, извлеченные из котлована при возведении фундамента маяка.
Один из камней привлек его пристальное внимание. Он лежал ближе всех к краю, и стоило лишь слегка толкнуть его ногой, чтобы низвергнуть в морскую бездну.
Кау-джер подошел ближе. Глаза его гневно сверкали, лицо исказила гримаса презрения…
В камне, не замеченном рабочими, пересеченном посверкивающими жилками, было золото, возможно, целое состояние. И вот оно лежало здесь, забытое всеми подобно простому валуну. Значит, исполинская горная цепь Нового Света протянула свои золотоносные ответвления до самого мыса Горн, и в чреве этой скалы скрывался драгоценный металл.
Перед мысленным взором Кау-джера пронеслись все несчастья, обрушившиеся на остров Осте после открытия месторождения у Золотого ручья: нашествие авантюристов из всех частей света, голод, нищета, разруха…
Он сделал еще один шаг к самородку и, слегка толкнув его носком сапога, проговорил:
— Будь ты проклят, презренный кусок металла! И как жаль, что вместе с тобой я не могу утопить в морской пучине все пороки человечества!
Камень покатился вниз, подпрыгивая и сверкая под лучами солнца. И вот он исчез в морской пучине у подножия мыса.
Кау-джер повернулся к собравшимся внизу участникам торжества, приветственно помахал им рукой, и они поспешили к нему на вершину скалы.
В этот день на заходе солнца маяк зажегся в первый раз. Башня его представляла собой ажурную железную конструкцию, тем не менее не пропускавшую ветер; решетчатая мачта, в которой находился фонарь, поднялась на пятьдесят футов над вершинным плато, а значит, на тысячу восемьсот футов над уровнем моря.
Кау-джер с друзьями, а также все приглашенные на церемонию открытия расположились вокруг башни. Слово взял мистер Родс и, обращаясь к Кау-джеру, в нескольких переполненных чувством благодарности фразах выразил от имени всех остельцев признательность тому, кто столько сделал для колонии. Он вспомнил о тех, кто десять лет назад оказался в этих краях, когда буря выбросила на берег потерявший управление «Джонатан»; он вспомнил все, что случилось на острове Осте, когда колония, не менее неуправляемая, чем поврежденный корабль, чуть не погибла сначала под ударами анархии, а потом от нашествия чужеземцев.
И тогда красноречивые слова мистера Родса были прерваны послышавшимися со всех сторон криками:
— Да здравствует Кау-джер!.. Да здравствует Кау-джер!..
А он ответил только тем, что поднял руку к небу.
Приветственные крики, в которых чувствовался весь пыл патриотизма, раздались с новой силой, когда остельский флаг, развернувшийся в порывах бриза, поднялся на верхушку маяка.
Часам к пяти все спустились на пляж, и каждый принял участие в банкете, устроенном в пристройке, в большом зале, и там зазвучали пылкие здравицы в честь Кау-джера и тосты за процветание колонии.
Торжественный обед закончился примерно к семи часам, и тогда все снова собрались на вершине скалы, не желая пропустить момент, когда первый пучок световых лучей уйдет в окружающее пространство.
Небо поражало чистотой, и стихающий бриз не шевелил в синеве ни единым облачком. Все находились в состоянии особого подъема, установилось глубокое молчание. Взгляды присутствующих устремились на восток, где огромный сектор небосвода уже потемнел, тогда как запад все еще багровел. Ни одного паруса не было видно в морском просторе, ни одного дымка по периметру — сплошная водяная пустыня.
Вот уже лучистое светило коснулось горизонта. Растянутое рефракцией, оно вскоре превратилось в полусферу; потом осталась только огненная кайма, которая готовилась вот-вот исчезнуть в море. И тогда в небо вырвался ярко светящийся зеленый луч, цвет которого был дополнительным к исчезнувшему красному.
И в этот момент поданный снизу электрический ток разрядился дугой между электродами фонаря, и яркие лучи, пройдя сквозь чечевицеобразные стекла, устремились во все стороны света.
Впервые над водами Магелланийского архипелага засиял маяк. Это знаменательное событие две пушки «Яканы» приветствовали выстрелами, сопровождавшимися многократным «ура» зрителей.
Отныне корабль, прибывающий с востока, простившись с огнями на острове Эстадос[183], перед тем как подойти к сигналам в чилийских водах, увидит свет маяка на мысе Горн, маяка, возведенного колонистами острова Осте в месте встречи Атлантики с Тихим океаном.
Примечания
1
Гуанако — парнокопытное животное рода лам семейства верблюдовых; длина тела 120–175 см; прежде было широко распространено к западу от водораздельного хребта Анд, однако в настоящее время почти полностью истреблено человеком и встречается только в высокогорных районах.
2
Ситники (Juncus) — род многолетних или однолетних травянистых растений с невзрачными цветками; относится к семейству ситниковых. В мире существует свыше 250 видов ситников, распространенных в умеренных и холодных областях, преимущественно в Южном полушарии. Растут по берегам водоемов, болотистым лугам и прочим сырым местам.
3
Напомним читателю, что испанцы называли тиграми всех крупных американских кошек, особенно пятнистых и полосатых; чаще всего это название относилось к ягуару.
4
Ягуар (Felis onxa) никогда не спускался южнее 40° ю. ш. (север Аргентины). В Патагонии в XIX веке был широко распространен другой хищник семейства кошачьих — пума (Felis concolus). В том числе пумы обитали и на Огненной Земле, причем здесь встречались очень крупные для этого вида экземпляры — весом до 110 кг.
5
Фут — англо-американская мера длины, равен 30,48 см.
6
Нанду — американские страусы; особый отряд нелетающих птиц; в настоящее время сохранились только в глухих местах.
7
Вигонь — парнокопытное животное рода лам семейства верблюдовых; длина тела около 150 см; некогда обычное для андийских высокогорий животное; в наши дни в результате хищнического истребления его ареал заметно сократился; внесено в Красную книгу исчезающих животных. Сейчас гораздо чаще употребляется испанское название этого животного — викунья.
