Те Ранги Хироа - Мореплаватели солнечного восхода

На следующий день наш капитан указал на какие-то облака на юго-востоке и сказал: «Анаа». Я глядел на облака и на поверхность моря, — там не было никакого намека на землю.

Я не мог понять, как капитан увидел остров на небе, когда его не было видно на море, и каким образом тучи могли уподобиться привязанному аэростату и указывать на местоположение атолла.

— Как вы различаете остров? — спросил я.

— Посмотрите на этот зеленоватый оттенок облака, — ответил он. — Это отражение зеленой воды лагуны острова Анаа. Лагуна там мельче, чем на других островах, и вода более зеленая. Анаа всегда можно опознать по зеленому отсвету, если над лагуной светит солнце, а сверху собираются облака.

Я посмотрел на облако. У него действительно был зеленоватый оттенок. Может быть, остроглазые полинезийские мореплаватели могли различать и более слабые отражения других лагун даже тогда, когда небо было безоблачно. К сожалению, до нас не дошли сведения о наблюдениях, которые обеспечили успех древних странствований полинезийцев.

Спустя пять часов мы плыли уже вдоль Анаа. На берег мы переправились на корабельной шлюпке, потому что в рифе не было пролива, по которому шхуна могла бы проникнуть в лагуну. Нас довольно прохладно встретили несколько туземцев и двое китайцев. Капитан занялся своими делами, а мы с одним попутчиком направились по расчищенной дороге. Она соединяла внешний берег острова с побережьем лагуны, которые находились друг от друга на расстоянии полумили. По обеим сторонам дороги были расположены дома небольшой деревеньки Тукухора. Почти все они были сделаны из обломков ящиков и крыты ржавым гофрированным железом. Только несколько домов были покрыты переплетенными листьями кокосовой пальмы, которые прикреплялись гвоздями, вбитыми в среднюю жилку листьев, к ряду стропил. Со вздохом, я сунул свою записную книжку обратно в карман.

Когда мы вышли на берег лагуны, глаза мои заблестели при виде нескольких лодок с балансиром. Однако надежды почерпнуть что-то новое быстро рассеялись. В носовой части лодки имелись две прямые перемычки, соединявшиеся с поплавком при помощи подпорок. Эта техника была заимствована с Таити, даже способ прикрепления передней перемычки был аналогичен образцу, который я зарисовал на Таити четыре года тому назад. Местная техника острова Анаа совершенно исчезла.

Жители острова хотя и не были слишком угрюмыми, но все же не проявляли сердечности, столь характерной для полинезийцев. Позднее я узнал, что жители других островов архипелага Туамоту считали эту сдержанность типичной особенностью населения Анаа.

Один из моряков сказал мне: «Птичка тореа утром и вечером поднимает шум, когда кто-либо проходит поблизости от нее».

— Ну и что же? — спросил я.

— А вот на Анаа нет тореа, — ответил он.

По пути на Хикуеру мы были приглашены на необитаемый атолл Реитору. Атолл причисляется к Хикуеру; вождь этого острова, находившийся в качестве пассажира на нашем судне, разрешил капитану набрать топлива для паровой машины.

Мы не только раздобыли на острове достаточное количество дров, но также наловили рыбы, изобиловавшей в лагуне, и вытащили из гнезд в невысоком кустарнике множество еще не оперившихся птенцов морских птиц. При старой системе хозяйствования один из атоллов архипелага Туамоту периодически забрасывался и все его жители переселялись на другой остров, чтобы пищевые запасы восстановились в море и на суше.

Когда мы высадились на Хикуеру, жители острова выстроились на берегу, чтобы приветствовать нас по традиции словами «Иа орана» и пожать нам руки. Это были хорошо сложенные, опрятные и красивые люди. Очевидно, на Хикуеру птица тореа водилась в изобилии. Однако здешние дома и лодки вызывали у этнолога не меньшее разочарование, чем на Анаа. Даже местная речь была вытеснена таитянским диалектом, проникшим сюда в значительной степени благодаря торговле и широкому распространению таитянской Библии. Характерные для древнего языка звуки «k» и «ng» исчезли. Я пробудил довольно большой интерес у местных жителей, употребляя в разговоре с ними мао-рийский диалект, который оказался похожим на язык их дедов, уже сошедших в могилу.

Мы посетили Маро-кау и высадили в безлюдной деревушке китайского торговца с грудой товаров. Очевидно, жители временно переселились на другой остров, чтобы заготовить запас копры. Товары, привезенные купцом, были очень разнообразны: среди них были и куски мыла с Новой Зеландии и банки, наполненные имбирем, на которых был ярлык «Сделано в Китае».

На Тауере жилища и лодки строились также по современному образцу. Один молодой человек проводил меня к марае Рангихоа, где когда-то поклонялись богу Тахири. Только несколько камней указывали на прежнее местонахождение храма; мой проводник разрыл там песок и извлек череп. По тому как быстро туземец нашел череп, я решил, что храм был достопримечательностью, которую показывали всем туристам.

В лагуну Хао ведет глубокий пролив Каки (Шея). Течение там настолько сильное, что «Моана» с трудом преодолела его. Сюда собираются стаи морских птиц для охоты за рыбой; высоко в небе, подобно вражеским самолетам, парят тропические ястребы. Когда морские птицы, выловив рыбу, возвращаются с добычей в свои гнезда, на них обрушиваются сверху воздушные пираты. Перепуганные птицы выпускают рыбу, а быстрые тропические ястребы подхватывают ее на лету. Старик Те Уира пропел мне песню пролива Каки:

Каки! Да, я Каки,Горло с узкой глоткой,Бесформенно вытянувшееся от голода.Пусто чрево нашей прародительницы Тиаки.Дыхание мое прерывисто,Увы, так мало времени у меня для отдыха.Нутро море пенится, как беспокойный прибой,И будит вздымающиеся волны в моем проливе,Мои рыбы играют на водной рябиПо обеим сторонам течения.С голодными выпученными глазамиОни ждут обломков перевернувшихся лодок,Которые плывут из лагуны в мореПо моей волнистой поверхности.Но что это там за птицаНапряженно поджидает наверху?Берегись ее! Это тропический ястреб,Хищная птица со сверкающей грудью.

Лагуна Хао — одна из самых больших на Туамоту. Когда мы плыли к главной деревне Отепа, островки в самом отдаленном конце лагуны были едва различимы. Издали деревня с красными крышами домов создавала впечатление приморского курорта, однако при более близком рассмотрении обнаружилось, что краснеет не черепица, а проржавевшее гофрированное железо. Жители Хао оказались приветливыми и общительными людьми; их заинтересовал диалект, на котором я разговаривал, потому что в нем произносились звуки «k» и «ng», пропавшие в местном наречии.