Альфред Шклярский - Томек на тропе войны
Потом опустился на землю и пополз среди кустов. Вскоре исчез из глаз. Томек чутко прислушивался. Вокруг царила полная тишина. Небо на востоке слегка порозовело. В утреннем тумане яснее стали выделяться контуры построек из красного кирпича. Хотя Томек весь превратился в слух, он так и не смог уловить кошачьих шагов Хитрого Лиса. Заметил его только тогда, когда тот очутился рядом с ним.
- Какой-то чужой конь находится в коррале дона Педро, - шепнул индеец. - Слышно, как он трется боками о доски и бьет копытами. Может быть, это Ниль'хи. Дверь закрыта изнутри. Интересно, много ли людей стерегут корраль.
- Что будем делать? - тихо спросил Томек.
- Хитрый Лис превратится в голодного койота и станет беспокоить лошадь. Тогда кто-нибудь из стражи выйдет, чтобы прогнать дикое животное. Мои братья спрячутся за стеной корраля и постараются схватить сторожа, - пояснил Хитрый Лис.
- Угх! Угх! - согласились Палящий Луч и Порезанное Лицо.
Индейцы не взяли с собой в эту вылазку ружей, оставили при себе только ножи и томагавки, а Порезанное Лицо еще и лук со стрелами. У Томека, кроме ножа, был револьвер и штуцер, с которым он никогда не расставался. Двое индейцев и белый юноша подкрались к конюшне и притаились за ее углом. В нескольких шагах от них находились одностворчатые ворота конюшни.
Как только они очутились рядом со зданием, внутри раздалось тихое ржание. Какой-то мустанг стал беспокойно вертеться, бить копытами в загородку и тереться о деревянную стенку.
Томек не мог сдержаться. Он был почти уверен в том, что это Ниль'хи почуяла его. Не считаясь с опасностью, он припал к щели между досками и шепнул:
"Ниль'хи, Ниль'хи!"
Громкое ржание коня раздавшееся в ответ, повлекло за собой последствия.
- Каррамба, даже выспаться из-за этого коня нельзя... проклятой скотине еще хватает сил буйствовать по ночам.
Удары бича и взвизгивание лошади раздались почти одновременно. К счастью, в этот момент завыл койот.
- Эй, Леон, а ну-ка пальни по этому койоту, - послышался другой голос.
- Каррамба, даже выспаться из-за этого коня нельзя...
Томек судорожно стиснул штуцер; послышалось шарканье ног и стук засова. Палящий Луч переглянулся с Порезанным Лицом. В один момент они поняли друг друга и бесшумно подскочили к воротам конюшни. Томек выглянул из-за угла.
В ближайших кустах протяжно взвыл койот. Палящий Луч и Порезанное Лицо притаились за створкой ворот, которая заслонила их от вооруженного ружьем метиса.
Коренастый конюх громко зевнул и выругался. Остановился, пытаясь высмотреть койота. Палящий Луч как тень появился из-за створки открытых ворот. В два прыжка он был уже возле конюха. Левой рукой схватил его за горло, а правой ударил по голове томагавком - плашмя. Почти одновременно Порезанное Лицо нырнул в конюшню.
Теперь события стали развиваться с необычайной быстротой. Хитрый Лис выскочил из кустов и кинулся на помощь Порезанному Лицу. Томек поспешил за ним, но Порезанное Лицо уже вытирал окровавленный нож одеялом, которым был прикрыт второй конюх.
Ниль'хи, как ошалелая, металась в своем деннике. Томек, не раздумывая, откинул засов и остановился рядом с разбушевавшейся лошадью. Ниль'хи присела на задние ноги, потом стала на дыбы. Томек смело подошел к фыркающей кобылице, погладил ее по шее и прошептал:
- Ниль'хи, моя милая Ниль'хи!
Кобылица легко опустилась на передние ноги. Широко раздувшиеся ноздри ее коснулись лица Томека, и тот крепко прижал к себе ее голову.
- Нах'тах ни йез'зи! Скорее выводи лошадь! - потребовал Хитрый Лис.
Индейцы открыли денник. Томек преодолел свое волнение. Ведь надо было сохранять спокойствие и действовать быстро. Он взял лошадь за гриву.
- Пойдем, Ниль'хи, - тихо сказал он.
Кобылица спокойно вышла из денника, еще косясь на лежащего конюха, но через минуту очутилась за воротами конюшни.
Вдруг где-то за ранчо раздался громкий крик пересмешника[51]. Томек не обратил на это внимания, так как знал, что эта черная птица величиной с нашего дрозда, с почти сорочьим хвостом и со звучным, как флейта, голосом с утра до ночи великолепно подражает услышанным звукам.
Хитрый Лис внимательно прислушался. Пересмешник закричал снова, но уже с противоположной стороны ранчо.
- Угх! Наши братья уже готовы, - сказал он. - Пусть Нах'тах ни йез'зи садится на мустанга и скачет к ним. Проезжая мимо дома дона Педро, пусть три раза выстрелит вверх. Только не забудь! Это сигнал к атаке!
- А мои краснокожие братья останутся здесь? - спросил Томек.
- Угх! Мы позаботимся, чтобы началась паника, так легче будет захватить ранчо, - ответил Хитрый Лис.
Томек оглянулся. Порезанное Лицо уже поджигал в конюшне сено, а Палящий Луч держал над огнем конец стрелы, лежащей на тетиве.
Томек ухватил Ниль'хи за гриву. Легко вскочил на лошадь и помчался к главному отряду. Когда он приблизился к дому дона Педро, горящая стрела уже торчала в крыше. Томек выхватил револьвер и, проезжая мимо жилого дома, три раза выстрелил вверх.
Утреннюю тишину нарушил адский вой. Из-за кактусов, кустов и деревьев выскочили двадцать полуголых индейцев. Томек заметил боцмана, который во главе краснокожих вбежал на ступени веранды. Вдруг позади дома раздался новый боевой клич. Топот лошадей второй группы индейцев, атакующих дом с противоположной стороны, слился с воем нападающих и пальбой из ружей.
Взбудораженный Томек задержался в гуще колючих кустов, где пятеро индейцев сторожили лошадей. Он сразу же хотел вернуться в ранчо, но Ниль'хи, увидев чужих людей, прямо взбесилась.
Боевой клич индейцев с минуты на минуту усиливался. Слышались частые выстрелы. Крики ужаса защитников ранчо становились все реже. Черные столбы дыма вздымались над ранчо дона Педро. Пожар разгорался.
Боцман очутился первым на веранде жилого дома. Под ударом его мощного тела дверь, ведущая в глубину дома, с треском распахнулась. Боцман с разгона упал, но сразу же вскочил на ноги. Несмотря на опасность внезапного нападения, он бросился на поиски Салли. Индейцы, пронзительно крича, вбежали за ним. Борьба разгорелась внутри дома.
Боцман перебегал из комнаты в комнату, обшаривая все углы, но Салли нигде не было. И вдруг он увидел дона Педро. Одним прыжком подскочил к нему. Мексиканец держал в обеих руках револьверы. Зарево пожара через широкое окно бросало кошмарный отблеск на его одутловатое лицо. Дон Педро сразу же узнал боцмана.
- Доброе утро, дон Педро! Не ожидал нашего визита? - яростно крикнул боцман.
- Я считал шерифа Аллана порядочным человеком, но теперь вижу, что он скрывает у себя разбойников, нападающих на мирных людей, - холодно ответил мексиканец.
