Евгений Буянов - Тайна аварии Дятлова
Ясно, что доминанта действий: «Вниз! Вниз, в безопасное место!..», ― в той или иной мере овладела всеми и явилась определяющей. Факторы давления стихии и стремление быстрее уйти от них возобладали, ― они погнали группу на спуск.
Примечание. Достаточно обычная альтернатива (выбор варианта спасения) в ходе аварии сводится к дилемме: что делать, спасаться самим, или спасать «среду обитания»? Например, когда корабль тонет, можно сразу начать пытаться спастись самим. Либо попытаться общими действиями спасти корабль и спастись всем вместе с ним. При воздействии сильного испуга, психологического шока, первые действия обычно направлены на «спасение» путем бегства или ухода от источника опасности, а не на сохранение защитной «среды обитания». Это ― достаточно обычная ошибка человека в шоковом состоянии (связанная с проявлениями инстинктов самосохранения). Такая ошибка является роковой, когда спасение путем бегства невозможно (когда не просчитаны последствия такого бегства), и тогда, когда спасение возможно, реально достижимо или просто необходимо только путем спасения защитной среды обитания (палатка, корабль, самолет и.т.п.). В данном случае, видимо, была допущена именно эта ошибка: действия туристов были направлены на «самоспасение», включая и спасение травмированных участников. При этом действия по «сохранению защитной среды обитания» оказались недостаточными.
На переходе стали терять отдельные мелкие вещи: фонарь, тапочки, отдельные носки. Переход затянулся, поскольку раненые не смогли идти быстро. Немного ниже попали в ложбину, где усилился боковой ветер при выходе из-под защиты отрога горы. В полукилометре дошли до границы леса, но редкий и мелкий лес здесь не мог защитить от ветра. Пришлось пройти еще около километра до крупного кедра.
У кедра, приняли решение разжечь костер, согреться, и частью группы вернуться за снаряжением. Но чем разжечь костер? Жечь одежду «с себя» нельзя, ― ее и так не хватало. Видимо, для разжигания костра решили пожертвовать суконным одеялом, используя его обрезки в качестве трута. Позже обрезок этого одеяла (Колеватого) нашли на настиле в виде «обмотки шинельного сукна» с тесьмой и «завязками». Не исключено, что в качестве трута использовали и запасную фотопленку, оказавшуюся у кого-то в кармане.
Кроме трута, требовались сухие дрова. Валежник находился в основном под снегом, ― поисковик Коптелов отмечал отсутствие какого-либо «валежника» у костра. Сушины найти в темноте трудно, а молодые пихты не горели совсем. Лес оказался очень «плохим» с точки зрения разведения костра без топора и пилы.
Неплохо горели ветви кедра, ― чтобы их обломить, залезали с подсадкой на дерево и ломали крупные нижние сучья, наступая на них сверху и подтягивая снизу. Руки уже начали серьезно замерзать, ― от этой работы на коре кедра остались клочки окровавленной кожи. Но перерубить или перепилить сучья было нечем. Дров явно не хватало, и скоро стало ясно, что небольшой костер у кедра всех не согреет, поскольку ветер уносил большую часть тепла. Требовалось оборудовать укрытие, более защищенное от ветра, чтобы в нем не только прятаться от ветра, но и согревать друг друга. В 70 м от кедра на скате к ручью откопали в снегу нишу и внутри соорудили настил из сломанных пихт. Настил покрыли лапником, срезанным с молодых елочек. Сюда снесли пострадавших, чтобы укрыть их от ветра, и чтобы они могли согревать друг друга.
При переохлаждении мог серьезно сказаться фактор намокания одежды из-за отсутствия телогреек и теплых курток (теплой верхней одежды). Одежда намокла уже при выходе в «теплом» состоянии из палатки через слой снега. На спуске и у кедра сильнее намокли те, кто совершал самую тяжелую физическую работу, кто пытался отогреться у костра без теплой верхней одежды. И у кого свитера, легкие лыжные куртки и футболки сильнее промокли на ветру от снега в процессе работы.
В какой-то момент все стали понимать ошибочность поспешного отступления от палатки без снаряжения, обуви и теплой одежды. Дятлов вместе с Колмогоровой и Слободиным предприняли отчаянную попытку вернуться к палатке. Двигаясь на открытом ветру пространстве ложбины, эта группа погибла в борьбе. Здесь развязка событий сопровождалась разделением группы. Видимо, Дятлов приказал или разрешил товарищам идти к палатке в одиночку, дав им шанс спастись и оказать помощь всей группе. По положению тел они ползли или легли отдохнуть на последней остановке, где изнеможение от холода и потери сил остановили их навсегда из-за отказа конечностей. Колмогорова была лучше одета, чем Дятлов и Слободин, и смогла приблизиться к палатке ближе всех. Видимо, она погибла последней из этой тройки. Слободин мог потерять сознание из-за черепной травмы головы. Лежа в снегу, он погиб не сразу, ― ледяной нарост у его лица образовался от долгого дыхания в снегу. Дятлову, видимо, мороз сильно прихватил руки и ноги из-за слабой защиты конечностей вследствие потери носков потерял в снегу. Обездвиженный, Игорь заснул навсегда у молодой березки.
Ветер мог иметь такую силу, что не позволял двигаться стоя, прижимал к снегу. Подобный ветер встретили поисковики, когда несли погибших к вертолетной площадке на перевале, и когда Слобцова порыв ветра сбил с ног. По всем признакам эта тройка дятловцев именно так и погибла в борьбе, пытаясь пробиться к палатке, чтобы спастись и спасти товарищей, принеся им одежду и снаряжение.
Оставшиеся у костра два Юры, ― Дорошенко и Кривонищенко тщетно пытались согреть замерзающие руки и ноги в пламени костра. Самые крупные парни, они, видимо, были наиболее легко одеты и очень сильно выложились на физической работе, помогая спускаться пострадавшим и при заготовке дров. Намокание их одежды снаружи и изнутри от физической работы и попыток согрева от костра привело к еще более сильному охлаждению. А ожоги рук, на которых кожа была сорвана до мяса, могли вызвать шоковые болевые реакции на морозе. Поэтому не удивительно, что «два Юры» очень сильно страдали от холода и стали сдавать раньше раненых товарищей. Ведь пострадавших все, как могли, старались отогреть у костра, они были лучше одеты, а потом их спрятали в снежное укрытие, в котором они были защищены от ветра и все же обогревали друг друга. С ранеными оставался Саша Колеватов, ― он пытался разжечь костер в укрытии вблизи ручья и временами возвращался к костру у кедра. У Колеватова тоже остались следы ожогов на руках и на рукавах одежды.
В какой-то момент действия участников у костра и ручья стали неадекватными, плохо осознанными. Потеря сознания и гибель Дорошенко и Кривонищенко могла быть вызвана шоком от ожога рук в костре при потере и восстановлении чувствительности рук из-за обморожения с сильной болевой реакцией. Для шока характерно нарушение болевых реакций, что, похоже, имело место по состоянию их ожоговых травм. При шоке наряду с потерей болевой чувствительности могут происходить резкие болевые реакции, угнетающие психику и парализующие человека. Намокшая одежда их не согревала и мешала согреться от костра. Кроме того, попытки согреться у костра привели к загоранию одежды: Юра Кривонищенко сжег брюки. По всем признакам Дорошенко и Кривонищенко так замерзли, что промокшая заледенелая одежда им показалась лишней обузой. Чтобы стало теплее, они разделись, пытаясь согреться у костра, накрывшись одеялом. Но одеяло промокло от снега и тепла костра. Все эти усилия вместе с большими тепловыми потерями от работы и травмами от ожогов привели к засыпанию или потере сознания, с последующей гибелью от замерзания.
