Жюль Верн - Два года каникул
Бриан не мог отрешиться от мысли вернуться в Новую Зеландию. В этом он расходился с Гордоном, который только и думал о том, как бы устроить колонию на острове Черман. Правлению Бриана суждено было ознаменоваться попытками вернуться на родину. Он все время помнил о том белом пятне, которое видел в бухте Обмана. «Может быть, это земля, — думал он, — в таком случае нельзя ли построить лодку и добраться до нее?» Но когда он говорил об этом с Бакстером, то тот только качал головой, прекрасно понимая, что такая работа была им не по силам.
— Как жаль, что мы дети, — повторял Бриан, — и как бы хорошо было, если бы мы были взрослыми.
Это было для него самым большим горем.
Зимние ночи не обходились без тревоги. Фаин начинал тревожно лаять, когда хищные звери, преимущественно шакалы, бродили вокруг сарая. Тогда Донифан и другие, кидая горящие головни в этих зверей, обращали их в бегство.
Два или три раза в окрестностях показывались ягуары и кугуары, не подходившие так близко, как шакалы. Их встречали ружейными выстрелами, но так как они были далеко, то ни одного из них не удалось убить. В общем, охранять загон было трудно. 24 июля Моко наконец представился случай снова проявить свое кулинарное искусство в приготовлении дичи, которой все полакомились.
Уилкокс и Бакстер, охотно ему помогавшие, устраивали западни не только для пернатых или грызунов, но и для крупной дичи, для чего сгибали молодые деревца и таким образом устроили настоящие силки с затяжной петлей. Эти западни ставятся обыкновенно в лесу там, где проходят косули. В ночь на 24 июля в один из таких силков попался великолепный фламинго и, несмотря на все свои усилия, не мог выпутаться из затяжных петель. На другой день, когда Уилкокс обходил силки, птица уже была удушена петлей. Фламинго ощипали, выпотрошили и, начинив ароматическими травами, зажарили. Все нашли его мясо вкусным. Кроме большого куска мяса каждый из мальчиков получил по кусочку языка.
В первой половине августа было четыре морозных дня, и Бриан не без страха видел, как падал термометр до тридцати градусов ниже нуля. Воздух был необыкновенно чист, и, как это часто случается при большом понижении температуры, не было ни малейшего ветерка. В такой холод маленьким было запрещено выходить на воздух, хотя бы на одну минуту. Старшие же выходили в случае крайней необходимости, главным образом чтобы день и ночь топить печи в сарае и на птичьем дворе. К счастью, эти холода стояли недолго. 6 августа ветер опять подул с запада. Над бухтой и берегом пронесся сильный вихрь, но Френ-ден не пострадал, казалось, только землетрясение могло поколебать его крепкие стены. Самые сильные шквалы, те, что выбрасывают корабли на берег и опрокидывают каменные здания, ничего не могли сделать с непоколебимым утесом. А если попадает много деревьев, то это только избавит молодых дровосеков от лишней работы, когда им придется делать новый запас топлива.
Эти шквалы повлияли на изменение температуры, морозы прекратились, и с этого времени температура начала постепенно подниматься, держась в среднем от семи до восьми градусов ниже точки замерзания.
Вторая половина августа была более сносной, и Бриан возобновил работы на воздухе, за исключением рыбной ловли, потому что толстый слой льда еще покрывал поверхность реки и озера. В западни и силки попадалось много болотных птиц, и кладовая не переставала пополняться свежей дичью.
Скотный двор увеличился, птичник тоже, утки и цесарки вывели потомство, а вигонь принесла пять детенышей, за которыми ухаживали Сервис с Гарнеттом.
Пользуясь хорошей погодой и твердостью льда, Бриан предложил своим товарищам покататься на коньках. Из деревянного бруска и железной полосы Бакстер смастерил несколько пар коньков. Почти все мальчики умели кататься на коньках, так как на родине в холодные зимы часто пользовались этим удовольствием и теперь были в восторге, что могут показать свое искусство.
Двадцать шестого августа около одиннадцати часов утра Бриан, Гордон, Донифан, Феб, Кросс, Уилкокс, Гарнетт, Сервис, Дженкинс и Жак, оставив Айверсона, Доля и Костара под опекой Моко и Фанна, ушли из Френ-дена отыскивать место, удобное для катания на коньках.
Бриан захватил с собой сигнальный рожок, чтобы сзывать тех, которые уйдут слишком далеко. Перед отходом позавтракали и рассчитывали вернуться к обеду.
Пришлось подняться по берегу почти на три мили, прежде чем удалось отыскать подходящее место. Озеро было загромождено льдинами около грота, и только пройдя лес, мальчики остановились перед гладкой поверхностью, однообразно тянувшейся на бесконечное пространство к востоку. Лучшего места для катания не могло быть.
Конечно, Донифан и Кросс захватили с собой ружья, чтобы поохотиться, если представится случай. Что касается Бриана и Гордона, то они не любили кататься на коньках и пошли только присмотреть за товарищами.
Самыми ловкими конькобежцами, бесспорно, были Донифан и Кросс. Жак превосходил их быстротой и искусством проделывать разные фокусы.
Перед началом катания Бриан собрал своих товарищей и сказал им:
— Мне нет надобности советовать вам быть осторожными. Конечно, лед под нами не проломится, но вы можете сломать себе руку или ногу. В случае, если вы далеко отойдете, не забывайте, что мы с Гордоном будем вас здесь дожидаться. Итак, когда я дам сигнал рожком, каждый из вас должен тотчас же возвратиться.
Выслушав это наставление, конькобежцы пустились по озеру, и Бриан успокоился, видя, что они искусно катаются; если кто-нибудь и падал, то это только вызывало смех.
Жак обращал на себя внимание, то обгоняя, то отставая, катаясь то на одной ноге, то на обеих, описывая необыкновенно правильные круги. Бриан с большим удовольствием смотрел, как его брат принимает участие в общем развлечении.
Возможно, что Донифан, как страстный спортсмен, завидовал успехам Жака, которому аплодировали от всего сердца. Поэтому он удалился от берега, несмотря на настоятельные уговоры Бриана, позвав Кросса следовать за ним.
— Кросс! — крикнул он. — Я вижу стаю уток… там… к востоку!.. Ты видишь их?
— Да, Донифан!
— У тебя есть ружье!.. У меня тоже. Давай охотиться!
— Но Бриан ведь запретил…
— Ах, оставь меня в покое с твоим Брианом! Побежим скорее!
В одну минуту Донифан и Кросс пробежали полмили, преследуя стаю птиц, летевших к Семейному озеру.
— Куда они бегут? — спросил Бриап.
— Завидели какую-нибудь дичь, — ответил Гордон, — и по страсти охотника…
— Скорее, по духу противоречия, — возразил Бриан. — Это все Донифан…
