Американская свобода - Александр Бахметьев
На тот момент, литовец находился в тюрьме уже четвертый месяц, после того как был задержан сотрудниками аэропорта, при прохождении паспортно-визового контроля, во время въезда в США. Из его рассказа выяснилось, что ранее он уже бывал в Америке и проживал некоторое время здесь. Но из-за того, что часто выезжал и возвращался в страну, его и не пустили в последний раз. Поэтому и арестовали, чтобы выслать обратно в Литву. Ехать обратно домой он не хотел, поэтому и подал заявку на получение статуса политического беженства, якобы из-за своих опасений возвращаться на родину. Его адвокат обещал помочь в данном вопросе, и в скором времени должны были начаться судебные слушания по его иммиграционному делу.
Таких ''беженцев'' здесь было огромное количество, никто так просто не хотел уезжать в свою страну. Я видел людей, которые находились в иммиграционной тюрьме более одиннадцати месяцев, и после очередного отказа судьи вновь подавали апелляцию. Буквально единицам, из всего большинства, каким-то чудом удавалось выигрывать судебные процессы и получать вид на жительство в США, остальных ждала только депортация. Наверно и я, будь на их месте, делал бы тоже самое и прикладывал все усилия, а также максимально от меня зависящее, чтобы остаться в Америке. Ведь не от хорошей жизни огромное количество людей уезжают из Мексики, Латинской Америки, Африки, и других стран третьего мира, где царит нищета и голод. Конечно, Россия, откуда я родом, далеко не самая процветающая страна, но в один список с вышеперечисленными она уж точно не входит. Именно поэтому, к своей дальнейшей депортации я относился просто и без всякого сожаления. Это я и подтвердил на встрече с иммиграционным офицером, которая состоялась через пару дней после моего приезда сюда.
Они в очередной раз хотели быть уверены, что я не передумаю в последний момент, как делают некоторые люди. Именно поэтому снова спрашивали, боюсь ли я возвращаться в Россию. Конфиденциальной беседы не получилось, так как офицер пришел прямо в тюремный блок. Он сказал, что мне необходимо будет заполнить некоторые бумаги для российского консульства, чтобы получить документ, подтверждающий мое гражданство, благодаря которому я и смогу вернуться обратно в Россию. Так как мой паспорт остался в архивах ФБР, да и тем более срок его действия, на тот момент, уже истек. Если не произойдет никаких задержек и все будет готово в срок, то я буду дома уже через две-три недели. Все люди, находившиеся в непосредственной близости в ходе нашей беседы с иммиграционным офицером, были просто в шоке, почему я так быстро согласился, и предлагали мне помощь в поиске хорошего адвоката и решении этой проблемы. Но они ведь не знали, что постановление судьи на депортацию у меня уже имеется, да и о наличии у меня совершенного ''особо тяжкого преступления'' тоже. Свое решение я объяснил им тем, что у меня нет желания в дальнейшем проживать в США.
Не прижился я тут, не смог ко всему привыкнуть. Ни к стандартам американским, где неделя в календарях начинается с воскресенья, формат времени двенадцатичасовой, температура не в градусах, а в фаренгейтах, вес не в килограммах, а в паундах, расстояние ни в километрах, а в милях, жидкость не в литрах, а в галлонах, и так далее. Не привык также и к людям, традициям, обычаям, еде, праздникам. Все американцы отмечают Рождество перед Новым годом, для них оно является более главным торжеством, чем встреча Нового года. Для меня же до сих пор все, наоборот, да и День благодарения, святого Патрика, Хэллоуин и другие американские праздники никакой значимости никогда не имели. В отличии от Нового года, Рождества 7 января, Дня защитника Отечества, 8 марта, 1 мая, Дня Победы и других важных дат, связанных с богатой культурой и историей нашей страны. Именно поэтому я нисколько не сожалел о своем возвращении на Родину, и с нетерпением ждал, когда пролетят оставшиеся недели, и я окажусь дома.
С литовцем нам удалось пообщаться совсем недолго, буквально через три дня его переселили в соседний тюремный блок, по причине того, что у него был конфликт с одним человеком. Чтобы предотвратить дальнейшие проблемы, и как-то сгладить напряженную обстановку, их разъединили. Здесь же в иммиграционной тюрьме, я познакомился с ребятами из Албании, которые до приезда в США жили в Италии. Их арестовали в аэропорту, так как они пытались въехать в страну по поддельным паспортам и визам. Также, как и литовец, чтобы их не выслали обратно, подали на политическое беженство. Другим моим знакомым был один колумбиец, который, как и я сначала отсидел в обычной тюрьме, а потом попал сюда в иммиграционную. Вместе с ним мы играли в шахматы, готовили еду и тренировались.
В этой тюрьме были созданы все условия для досуга и комфортного времяпровождения заключенных. Не составлял исключения и тренажерный зал, который находился здесь. Гирь, штанг, гантелей, в нем, разумеется, не было, для обеспечения безопасности самих же заключенных, но зато здесь находилось множество силовых тренажеров, беговых дорожек и велосипедов, а также настольный теннис. Именно там, в зале, я случайно встретил одного черного парня из Африки, который пять лет прожил в Москве, обучаясь в университете, и поэтому неплохо знал русский язык. Чернокожий, говорящий по-русски, это далеко не редкость. Еще живя в Майами, я видел одного черного родом из Одессы. Несмотря на свой цвет кожи, и уже полученное американское гражданство, он продолжал себя считать коренным украинцем. Несколько раз я также встречал русскоговорящих чернокожих в Чикаго, вероятнее всего они тоже были с Украины, так как видел я их в украинском ресторане.
Помимо тренажерного зала, библиотеки, другим развлечением были игровые приставки Xbox и PlayStation. Последний раз, когда я играл в них, мне было лет 10. Затем я, конечно же, увлекался компьютерными играми, как и большинство подростков этого возраста, но после того, как в 17 лет узнал про кардинг, и как
