Луи Буссенар - Герои Малахова кургана
Боске ведет атаку справа. Двадцать тысяч человек атакуют Малахов курган. В двадцати шагах от неприятельского бастиона сгруппировались зуавы. В первом ряду полковник, с саблей наголо, за ним знаменосец. Вокруг знамени пять сержантов, среди которых находится Буффарик… пятый сержант – Сорви-голова! Нечего и говорить, с какой радостью было встречено возвращение Сорви-головы в лагерь! Все, начиная с полковника до последнего барабанщика, были в восторге.
Полдень, 8 сентября. Вдруг воцаряется мертвая тишина. Затем звуки барабанов. Трубят на приступ.
– Вперед!
Французы бегут вперед, бросаются на бастионы, траншеи, габионы. Русские хладнокровно встречают атаку французов ужаснейшей стрельбой. В рядах зуавов проносится дуновение смерти. Знамя в опасности. Буффарик бросается к знамени, но падает в воронку. Остальные четыре сержанта лежат на земле. Сорви-голова, целый и невредимый, хватает знамя.
Трубач Соленый Клюв трубит приступ. Сорви-голова бросается вперед, держа в руке знамя, прыгает через камни, получает сильный удар в плечо, обливается кровью и несется вперед.
Наконец он видит, что стоит на Малаховом кургане рядом с раненым полковником.
– Победа! Победа! – восклицает полковник. – Сорвиголова, ты – офицер!
Сорви-голова поднимает знамя, и тысячи людей салютуют ему и кричат:
– Знамя! Знамя! Сорви-голова! Да здравствует Сорвиголова!
Соленый Клюв трубит сбор к знамени.
Гордость сияет в глазах Сорви-головы, когда он стоит на Малаховом кургане со знаменем в руках, как живое олицетворение победы. После затишья снова начинается битва.
Бастион взят. Надо удержать его.
– Артиллерия, вперед! – командует Боске, появляющийся во всех опасных местах.
Две батареи ожидали только сигнала и сейчас же открывают огонь. Битва занимает собой весь фронт Севастополя. Французы, англичане, сардинцы дерутся, как фурии. Русские отступают, позиции взяты! Но какие потери!
Боске несется вперед, воодушевляя людей.
Русские в последний раз стреляют из всех пушек, из всех мортир и ружей. Боске падает.
– Боске убит! Отомстим за него! – раздается яростный крик среди зуавов.
Генерала кладут на носилки. Он бледен, почти без дыхания. Кровь ручьем течет из раны. Пуля задела легкое.
– Будем надеяться, что рана не смертельна! – говорит врач, останавливая кровь и зондируя рану.
Между тем вокруг Малахова кургана продолжается ожесточенная битва. Русские умирают на своем посту.
– Сдавайтесь! Сдавайтесь! – кричат им.
– Никогда! – отвечает громовой голос, который заставляет Сорви-голову вздрогнуть.
– Он, Боже мой, он! – бормочет зуав.
– Канониры! Пли! – командует капитан Шампобер.
Обе батареи оглушительно гремят. Под ураганом огня башня рушится. Русские укрываются в подземном каземате, их осталось около шестидесяти человек.
Кому-то приходит в голову сжечь их. Сейчас же приносят габионы, кладут на обломки и зажигают их. Столбы пламени вырываются из разрушенной башни, раздаются стоны и проклятия.
Вдруг маленькая группа людей появляется вблизи. Это – русские, предводимые гигантом с саблей наголо. Он весь окровавлен, в лохмотьях, рука на перевязи. На них направляются двести ружей.
Сорви-голова испускает крик и бросается к гиганту.
– Поль, брат мой! Товарищи, долой оружие! Брат – ты мой пленник!
Малахов курган взят. Майор смотрит на торжествующих французов и говорит:
– Хорошие будут похороны! Десять тысяч человек сразу! Брат, дорогой, ты будешь первой жертвой, а я хочу, чтобы ты жил!
– Что ты хочешь сказать. Поль? – спрашивает испуганный зуав.
– Под Малаховым – мина… электрические проволоки… пароль… Прощай, брат, прощай, Жан! Если я умру, скажи отцу, что я честно исполнил свой долг по отношению к моей родине – России, и его родине – Франции! – Майор падает без чувств.
Французы яростно копают землю лопатами, чтобы засыпать огонь, обнаруживают мины и обезвреживают их. Всякая опасность предотвращена. Малахов курган окончательно взят. Русские готовятся к отступлению. Но, прежде чем отступить, Остен-Сакен, подражая Ростопчину, задумывает сжечь город.
В полночь, пока войска готовятся отступить в полном порядке, начинается беспощадное, дикое, ужасное истребление. Редуты, укрепления, бастионы, батареи взлетают на воздух. Дворцы, памятники, дома, казармы, церкви загораются. К грохоту взрывов присоединяется рев пожара.
Зарево пожара поднимается над городом, отражаясь в небе.
Первыми вступают в город зуавы, со знаменем и музыкой. Сорви-голова идет, гордо держа в руке знамя второго полка. Когда он проходит мимо Пелиссье, главнокомандующий спрашивает:
– Отчего знаменосец простой сержант?
– Генерал, это – Сорви-голова! – говорит полковник. – Сержант Бургейль, который водрузил наше знамя на Малаховом кургане. Герой Малахова кургана!
– Очень хорошо! – отвечает Пелиссье, останавливает полк, спешивается и подходит к побледневшему от волнения зуаву.
– Сержант Бургейль! – говорит он холодным надменным голосом. – Именем Его Величества Императора в награду за твои заслуги жалую тебя чином подпоручика!
Потом, пожав зуаву руку, добавляет:
– Главнокомандующий счастлив пожать руку герою Малахова кургана и сдержать обещание, данное сержанту Сорви-голове.
ЭПИЛОГ
Прошло восемь месяцев. Война давно окончена, войска вернулись домой. После бесконечных дипломатических переговоров мир подписан. Русские и французы стали друзьями. С обеих сторон масса наград, повышений, крестов, медалей и… слез!
В небольшом уютном предместье Нуартерр веселая военная свадьба. Целый цветник мундиров. Полковники, сержанты, капитаны, солдаты, артиллеристы, зуавы… Эполеты, галуны, кресты, медали…
Озабоченные и сияющие лица… Пьют, закусывают, кричат.
Подпоручик Жан Бургейль, герой Малахова кургана, женится на Розе Пинсон, урожденной княжне Милоновой. Три офицера являются представителями трех маршалов Франции – Пелиссье, Канробера и Боске.
Свидетели со стороны Розы: полковник второго полка зуавов и полковник Павел Михайлович Бургейль, совершенно излечившийся от своих ран.
Свидетели со стороны жениха: капитан Шампобер, награжденный после войны, и Соленый Клюв, сержант-трубач, гордый своей медалью и честью, оказанной ему старым другом.
Сияющий и великолепный Буффарик ведет к алтарю свою приемную дочь, восхитительную в белоснежном подвенечном туалете. Княгиня, мать Розы, пожелала, чтобы в этот день приемный отец Розы Буффарик исполнял обязанности настоящего отца. Сама княгиня, веселая и цветущая, опирается на руку старого Бургейля.
