Всеволод Овчинников - Дальневосточные соседи
Две большие разницы
Пытаясь описать японский национальный характер, я сравнивал его с китайским. И тут пришлось чаще противопоставлять, чем сопоставлять. Потратив пять лет на изучение страны и языка, а потом проработав семь лет в Поднебесной, я, признаться, ошибочно полагал, что китайцы и японцы некие близнецы-братья (и по цвету кожи, и по разрезу глаз, наконец, по общей иероглифической письменности). Но жизнь заставила убедиться, что наши дальневосточные соседи являют собой, как говорят одесситы, две большие разницы.
Несколько утрируя, скажу, что китайцы – это немцы Азии. В своем поведении они руководствуются логикой и рассудком. Японцы же в этом смысле – русские Азии. Они, как и мы, живут не умом, а сердцем. У них превалируют эмоция и интуиция. Коренится же этот контраст в отношении к природе, то есть к естественному, и к тому, что создано человеческими руками, – к искусственному.
На взгляд китайцев, человек как творец – властелин, а материал – его раб. Японский же мастер не навязывает материалу свою волю, а помогает раскрыть его первородную суть. Наглядный пример – национальная кухня. В Китае это некая алхимия, умение творить неведомое из невиданного. В Японии же это искусство создавать натюрморты на тарелке. В отличие от геометрически расчерченного Пекина, хаотичный Токио вырос, «как растет лес». Японские градостроители, подобно местным садовникам, лишь подправляли то, что появилось само собой.
Но главный материал – человек. По мнению китайцев, личность можно и нужно лепить заново. Конфуцианство требует от человека постоянного совершенствования. Об этом напоминают флюгеры в виде карпов, вьющиеся над домами, где есть мальчики. Плыть против течения, стремиться вперед и выше – вот суть мужского характера, воплощенная в этой поэтической метафоре.
Японцы же считают для себя примером сплавщика на плоту. Главное – найти стремнину реки и плыть по течению, лишь при необходимости отталкиваясь от берегов. Можно сказать, что китайцам религию заменяет этика (нормы взаимоотношений между людьми), японцам же – эстетика (культ природы, любование весенней сакурой, багрянцем осенних кленов, другие формы совместного обучения красоте).
Однако обоим народам присуща склонность к самоконтролю и предписанному поведению. Как у китайцев, так и у японцев идет постоянный поиск консенсуса, согласия на основе взаимных уступок. Те и другие ставят общие интересы выше личной выгоды. Их религиозная терпимость распространяется и на мирскую жизнь. Обоим народам присуще представление об истине как о горной вершине, к которой ведет множество путей, и каждый вправе выбрать любой из них. Как знать, может быть, именно это когда-нибудь станет благоприятной предпосылкой для создания подлинно многопартийной системы как в Стране восходящего солнца, так и в Поднебесной.
Жизнь на спине дракона
Вереница окаменевших капель
Каждый японец с детства знает легенду о происхождении своей страны. Когда бог Изанаги спускался с небес, дабы отделить земную твердь от хляби, он ударил копьем по зыбко колыхавшейся внизу пучине. И тогда из его выдернутого назад копья упала вереница капель, образовав изогнутую цепь островов.
Сотворение Японии, которому посвящена древняя легенда, еще не завершено. Капли, упавшие с богатырского копья, еще не застыли окончательно. Молодая суша из конца в конец вздулась волдырями вулканов, то и дело ходит ходуном из-за землетрясений.
Японцы любят говорить, что им приходится жить на вздрагивающей спине, которую выставил из пучин океанский дракон. Вулканические извержения и подземные толчки для них не редкая трагическая случайность, а нечто неизбежное, как жара летом или холод зимой.
Япония – это страна, где постоянно дает о себе знать необузданность стихийных сил. Но где на каждом шагу впечатляют следы упорного человеческого труда. Природа здесь не только жестока, но и скупа. Япония так же гориста, как и Швейцария. Однако ее равнинная часть заселена в пять раз плотнее. Несметная рать гор захватила страну для себя, оттеснив людей к побережью. Горы всегда видишь на горизонте, даже находясь на самой большой равнине.
Для большинства японцев солнце всегда поднимается из моря и садится за горы. Для меньшей части – наоборот. Исключение составляют лишь глубинные районы, огражденные хребтами от обоих побережий. Только там солнце встает из-за гор и за горы же садится.
Потребовался самоотверженный труд сотен поколений, чтобы превратить горные склоны в уступчатые террасы рисовых полей, в чайные и тутовые плантации. Даже воды внутренних заливов заштрихованы темными полосами. Это плоты, к которым под водой привязаны корзины с жемчужными раковинами.
Став первыми в мире жемчуговодами, то есть научившись выращивать в морских раковинах драгоценные перлы, японцы доказали способность возмещать бедность недр своей страны.
Уязвимость островной экономики
Японцам приходится ввозить до 80 процентов необходимого ей промышленного сырья и 40 процентов продовольствия. Чтобы существовать в подобных условиях, стране приходится одновременно быть гигантским промышленным предприятием и торговым концерном. Как можно дешевле приобрести сырье и, обогатив его вложенным трудом, как можно выгоднее продать в виде готовой продукции – вот стратегия японских предпринимателей.
Потерпев поражение в войне, Япония лишилась своих колоний, возможности эксплуатировать рабский труд корейцев и китайцев. К тому же изогнутая цепь окаменевших капель с богатырского копья практически не имеет полезных ископаемых. Но как ни парадоксально, это обстоятельство оказалось не минусом, а плюсом. Не помехой, а подспорьем для японского послевоенного экономического чуда.
По мнению токийских экономистов, отсутствие собственного сырья на каком-то этапе даже помогло Стране восходящего солнца в 60 – 80-х годах совершить феноменальный рывок вперед. Япония, считают они, могла сосредоточить силы на создание новых перспективных производств именно потому, что у нее не висели гирями на ногах добывающие отрасли – наименее рентабельные, наукоемкие и капиталоемкие. Избавив себя от расходов на модернизацию шахт и рудников, японские монополии сделали ставку на морской транспорт, на его новые возможности, открывшиеся с созданием крупнотоннажных судов и механизацией разгрузочных работ.
Секрет успеха оказался в том, что бедная полезными ископаемыми Япония богата… побережьем. Это оказалось немалым преимуществом для страны в условиях удешевления морских перевозок. На каждый квадратный километр японской территории приходится вдвое больше побережья, чем в другой островной стране – Англии, и в двенадцать раз больше, чем в США.
