Николай Непомнящий - Колесницы в пустыне

Антониу Кабрал остался работать в свободном Мозамбике. За два года он обновил коллекции насекомых, работает над каталогизацией экспонатов музея.

— Работы по горло. К тому же занимаюсь с молодежью, готовлю смену, надо же кому-то продолжить это дело. Пойдемте, я покажу вам бабочек.

Я затрепетал. Неужели это не сон? Я увижу настоящих африканских бабочек — не на книжных страницах, а в ящиках с нафталином? В комнате, куда мы вошли, яблоку негде было упасть — сплошные шкафы и ящики. Осторожно переступая через стеклянные коробки, мы ходили по комнате, и Кабрал показывал мне мозамбикских чешуекрылых.

— Кстати, если вы собираетесь на север, то советую взять с собой сачок, там водятся удивительные, уникальные экземпляры. Приходите завтра, я подберу для вас прекрасную сетку. А когда вернетесь, вместе определим пойманных насекомых.

Так я познакомился с Антониу Кабралом. Позже мы виделись каждую неделю. Подолгу сидели в скверике неподалеку от музея и разговаривали. Он рассказывал мне об африканских животных, я — о наших. И только на пятый или шестой раз я задал ему сокровенный вопрос, который «боялся» задать раньше.

— Скажите, сеньор Кабрал, — начал я издалека, — а территория Мозамбика полностью исследована?

— В целом да, но есть некоторые малонаселенные районы на севере и западе.

— А там есть болота, непроходимые тростниковые заросли?

— Наверное, нет, но точно я не помню.

— А о каких-нибудь таинственных животных на территории Мозамбика вы не слышали?

— Видите ли, вообще-то я скептик, но верю в возможность выживания в Африке некоторых представителей древнейшей фауны земли. Геологические условия и климат ряда районов Центральной Африки не менялись миллионы лет, и можно предположить, что там есть — в незначительных количествах, конечно, — уцелевшие животные, которые вымерли в других частях света миллионы лет назад.

— Вы слышали о чипекве, живом динозавре Центральной Африки?

— Да, я читал кое-какие материалы, но точные доказательства существования этого животного мне неизвестны. Нужны факты. Существование лохнесского плезиозавра у меня, кстати, не вызывает сомнений.

— А «снежный человек»?

— Я мало знаком с литературой по тем районам Старого Света, где он, по некоторым данным, обитает. Но я читал о саскваче Северной Америки и даже видел короткий фильм об этом существе, снятый в Калифорнии. Очень убедительно. Надо продолжать поиски. Я, наверное, обрадую вас, если скажу другое: в Мозамбике, по-моему, тоже живет подобное существо, во всяком случае, легенды и слухи о нем ходят по северным провинциям. Местные жители называют его «токолоша», он похож одновременно на гигантского лемура и на человека, прячется в лесу. Лет пятнадцать назад о нем писал бельгийский зоолог Б. Эйвельманс, но факты, которые он собрал, никого не убедили. Думаю, надо организовать поиски этого существа: быть может, в Африке есть свой «снежный человек»! Раз здесь выжили панголины и трубкозубы, то почему бы не уцелеть в непроходимых чащах и болотах другим, неизвестным науке животным? Их надо искать, а от рассуждений на тему «было — не было» пользы не будет. Вспомните, ведь вы не подвергали сомнению существование шерстистого носорога, исходя только из одних наскальных рисунков древних охотников Сибири. И вскоре нашли материальное подтверждение — тушу животного. Так скорее всего будет и с чипекве, и со «снежным человеком», но они будут живые. Есть рисунки, есть свидетельства очевидцев, значит, могут появиться и вещественные доказательства. Я лично в это верю.

А пока взгляните лучше на эту статью. — И Кабрал показал мне номер английского журнала «Аркеолоджи». Я удивился: откуда археологический журнал на столе у зоолога, среди десятков рисунков зверей и птиц, чучел, шкур. Но присмотрелся и увидел заголовок «Жираф в Персеполе».

— Жираф? В Персеполе?

Кабрал улыбнулся.

— Читайте, читайте…

Внимание иранских археологов привлекло открытие, сделанное в Персеполе, древней столице государства Ахеменидов, существовавшего на территории стран Ближнего и Среднего Востока с 559 по 330 год до н. э. Здесь на парапетах северной и восточной лестниц ападаны — парадного зала во дворце Дария и Ксеркса — обнаружено изображение жирафов. Животных ведет на привязи группа людей. Судя по одежде и внешнему облику, это эфиопы, пришедшие платить дань царю. Известно, что египетские правители регулярно получали жирафов в качестве дани, это видно из рисунков и надписей эпохи фараонов. Но в Персеполе, да и вообще в Персии, изображение этих животных найдено впервые.

— Смотрите, — Кабрал наклонился над фотографиями, — сейчас в Африке живут два вида из семейства жирафов — собственно жираф и окапи. На первый взгляд может показаться, что на рисунке перед нами окапи: тяжеловатое тело, конечности и шея слишком коротки для жирафа, характерные складки кожи на внешней стороне задних конечностей. Но, с другой стороны, хвост с кисточкой, которым художник снабдил экзотическое животное, бывает только у жирафа, а массивные рожки и грива не встречаются у окапи. Так что это животное воплотило в себе черты и жирафа и окапи одновременно.

— А может быть, это какой-то третий вид, не доживший до наших времен?

— Нет, все объясняется проще. Автор росписей наверняка не видел привезенного из Африки жирафа и основывался на описаниях из вторых рук, а описания эти относились и к окапи, и к собственно жирафу. Ко всему тому художник непроизвольно наделил диких животных чертами, характерными для облика хорошо ему известных лошадей и коров…

— Еще одна проблема очень интересует меня сейчас. Ради нее я объездил пол-Африки. — Кабрал повел меня в соседнюю комнату. — Взгляните на стену. Все это непосредственно связано с вопросами охраны животного мира континента. Если мы не будем точно знать, что было раньше, то не сможем точно сказать, что происходит сегодня и что ожидает нас завтра.

Стены кабинета были увешаны репродукциями наскальных рисунков.

Сейчас, когда от тех памятных дней меня отделяют долгие месяцы, я могу восстанавливать события почти по минутам благодаря тщательным дневниковым записям. Поэтому и сохранился полностью разговор о наскальных рисунках в большой комнате на втором этаже музея.

В двух тысячах километров от столицы Алжира, в центре Сахары, изолированный от «цивилизованного» мира песками и каменистыми равнинами, возвышается массив Хоггар. Отвесные базальтовые скалы, мощные пирамиды порфира, нагромождение битого камня. И полная тишина. Но есть в этом каменном хаосе древние, простые в своей красоте и вместе с тем неповторимые свидетельства прекрасной человеческой культуры. На сотнях квадратных километров на северо-востоке области Тассили расположился один из богатейших и красивейших музеев наскального искусства. Сотни, тысячи рисунков людей и животных.