Арабы Аравии. Очерки по истории, этнографии и культуре - Сенченко Игорь

Торговый караван, передвигавшийся по землям Аравии, должен был платить племенам за прохождение их территорий установленную ими денежную сумму, либо останавливаться и торговать с ними (в этом случае плата за проход не взималась) (26).

Во главе каравана стоял раис. Им выступал один из членов артели погонщиков верблюдов, специализировавшихся на обслуживании того или иного конкретного торгового пути, хорошо знакомый с раисами аналогичных общин, работавших на других маршрутах. Все участники каравана находились под личной защитой раиса. Случалось, что человек, настигнутый в дороге теми или иными важными для него новостями, будь то семейного характера или делового, вынужден был срочно менять маршрут передвижения. Тогда его передавали, из рук в руки, как говорится, раису другого каравана. Происходило это в местах пересечения дорог, где находились ханы для отдыха. Если нужный караван к тому времени уже снимался с места стоянки, то раис посылал ему вдогонку — вместе с «клиентом» — своего слугу. Подтверждением подлинности, как теперь бы сказали, обращения о помощи служило личное оружие раиса (нож или кинжал с «гербами» рода и артели). Слуга предъявлял это оружие раису другого каравана, и излагал ему просьбу своего господина (27). Система работала безотказно.

Для того чтобы получить звание раиса, погонщику необходимо было иметь безупречную репутацию и среди членов своей артели, и всего профессионального сообщества в целом; слыть человеком честным, умным, решительным и ловким. Владеть «искусством вождения караванов» по пустыне в ночное время, ориентируясь по звездам и «запахам пустыни» (оказывается, есть и такие), «цвету и вкусу песка». Знать, «как пальцы на руке», все «караванные тропы в море песка», места расположения колодцев, стоянок для отдыха, а также «способы ухода от опасностей». Быть лично знакомым с шейхами племен, через земли которых передвигался ведомый им караван; более того, пользоваться их доверием. Обладать навыками врачевания: «умением лечения» ран, расстройств желудка, снятия лихорадки и оказания помощи при вывихах и переломах рук. Располагать набором медикаментов от укусов змей и скорпионов.

Раису в его команде подчинялось несколько наибов, то есть помощников-охранников, и секретарь-писарь (хруджа). Обязанности последнего заключались в том, чтобы должным образом, в соответствии с требованиями земель и царств, через которые передвигался караван, оформлять «свидетельства о смерти», а также информировать родных и близких умерших об их предсмертной воле. Раис лично отвечал за безопасность каждого члена своего каравана и за ущерб, причиненный его грузу. Если караван подвергался нападению, и кого-либо ранили, то раис выплачивал потерпевшему так называемую страховку (диа), заранее оговоренную и скрепленную договором, притом как за полученные раны, так и за порчу или утрату имущества и груза.

Предъявлять какие-либо претензии раису в пути строго- настрого запрещалось, вплоть до прибытия каравана в пункт назначения. В каждом из них имелись так называемые представительства артелей погонщиков, где и разбирались все жалобы и претензии, связанные с обслуживанием каравана (28).

Имущество умиравшего в пути участника каравана, включая личные вещи и груз с товарами, распродавали, а деньги, вырученные от продажи, возвращали его семье. Если ни родных, ни близких у него в Аравии не находилось, то деньги поступали на нужды мечети, прихожанином которой он состоял (29), и о чем непременно информировал раиса каравана и писаря при заключении договора.

Всем чужеземцам-неарабам своего каравана раис выдавал выписанные его секретарем анайи, то есть удостоверения личности. В них обязательно указывались имя владельца документа, имя раиса и маршрут передвижения каравана.

Основу коммерции Древней Аравии составляла торговля благовониями — ладаном и миррой; земля благовоний — Южная Аравия. Благовоний этих росло там так много, писал древнеримский энциклопедист Плиний Старший (22/24-79), что сабеи даже варили себе кушанье на кострах из ладана и мирры. И поэтому от городов и селений их шел такой же дивный запах, как от алтарей храмов, греческих и римских. Владыки-воители Древней Персии и властелины царств в Месопотамии брали дань с покоренных ими народов «страны благовоний» ладаном и миррой. Дарий, к примеру, — в размере 1 тысячи талантов ежегодно (один талант приравнивался к 25, 902 кг.).

Согласно легенде, бытующей в племенах Хадрамаута, Мирра, дочь одного из царей Древнего Кипра, страшно прогневала отца своего, когда сошлась со слугой-рабом. Узнав, что царь-отец решил казнить ее, она бежала в земли далекой и загадочной «страны благовоний». Там, тоскуя по дому, по родным и близким, и обливаясь горькими слезами, иссохла настолько, что стала походить на тень дерева. Боги, благоволившие к ней, заметили это сходство, и превратили ее в дерево, но непростое, а благовонное. И назвали его миррой (30). И вот почему. Сок, стекающий с порезов на этом дереве, как слезы со щек девушки-беглянки, — горькие на вкус (слово «мирра» в переводе с арабского значит «горький»). Но вот кусочки застывшей камеди мирры, будучи зажженными в курильнице, источают сладкий и приятный запах, такой же, как в свое время волосы и кожа красавицы Мирры.

Из истории благовоний известно, что пристрастием к ним отличалась Клеопатра. На ладьях этой удивительной женщины- властительницы Египта, ходивших по Нилу, ставили надушенные паруса, чтобы запах, источаемый ими, «стелился по ее пути» и оповещал и простых подданных, и служилый люд на царских стоянках вдоль реки о скором явлении им себя царицей. Клеопатра принадлежала к Дому Птолемеев. Знала латинский, арамейский и греческий языки. Много времени, по свидетельствам древних историков, проводила в александрийском Мусейоне, в этом известнейшем в Древнем мире «центре мудрости», где работали многие именитые ученые прошлого. Покорила своей красотой и умом таких ярких личностей, как Гай Юлий Цезарь (100-44 до н. э.) и Марк Антоний (83–30 до н. э.). В 51 г. до н. э. вместе с братом стала править Египтом. В 48 г. до н. э. руками Цезаря, разбившего флотилию Помпея, защитила Египет от Рима.

Клеопатра регулярно отправляла в «страну благовоний» специальные торговые экспедиции. Уходили они из современного Суэца, бывшего Клеопатриса. Оттуда, кстати, в 25 г. до н. э. римляне предприняли не увенчавшийся успехом знаменитый «аравийский поход», которым руководил префект Египта Элий Галл. Возвращаясь из «земель сабейских», торговцы везли Клеопатре не только благовония, но и широко известные в Египте женские аравийские ароматы, а также тушь для ресниц, коралловые заколки для волос и «царственный», как сама она его называла, аравийский жемчуг.

Принятие Клеопатрой ванн с лепестками роз и умащение тела благовониями и ароматами являлось обязательным атрибутом «церемониала подготовки к ночам любви». Проходить они должны были, по ее словам, в обрамлении букета незабываемых запахов. По поверьям, пришедшим в Египет из Аравии вместе с благовониями, дымы ладана и мирры изгоняют из домов злых духов, усмиряют гнев повелителей и помогают женщинам «пленять сердца мужчин».

Таким же высоким спросом, как и благовония, пользовался среди иноземных купцов аравийский жемчуг. В 1896 г., например, суммарный объем продаж жемчуга на Бахрейне оценивался 303941 ф. ст. или 1,5 млн. долл. США. В «жемчужной охоте» в водах вокруг Бахрейна в 1896 г. участвовало 5 тысяч парусников, в том числе 900 с Бахрейна, и 30 тысяч чел. Стоимость снаряжения одного парусника не превышала, к слову, 1600 долл. США (31).

Отличительная особенность аравийского парусника того времени, будь то самбуки или баккары, шуа’йи (шуи) или баттилы, — это вырезанное из дерева носовое украшение (кубайт), покрытое кожей животного, принесенного в жертву при спуске судна на воду. Экипаж парусника, выходившего на «жемчужную охоту», насчитывал, как правило, 18–20 чел. Состоял из восьми ловцы-ныряльщики (гаса); девяти-десяти подъемщиков (сайюбов) и ученика (валида), отвечавшего за уборку парусника. Имелся на нем и так называемый ал-мусалла, то есть истовый правоверный, совершавший намазы вместо тех членов экипажа, кто в установленное для молитвы время занимался ловлей жемчуга, и не мог поклониться Богу, исполнить одну из священных обязанностей мусульманина. Между собой ловцы обзывали такого человека словом «ал-джиллас», то есть «сидак», так как на нем лежала еще и обязанность по приготовлению пищи и кофе.