Фердинанд Врангель - Путешествие по северным берегам Сибири и по Ледовитому морю
По стенам развешиваются платье, белье и другая домашняя рухлядь, но во всем господствует поэтический беспорядок и величайшая неопрятность. Вне юрты ставят кругом еще несколько подобным образом построенных сараев для коров, которые пользуются здесь тем преимуществом, что стоят под крышей и кормятся сеном, а иногда в жестокие морозы их помещают даже в юрте, в переднем темном пространстве по обеим сторонам дверей; лошади, напротив того, остаются всегда под открытым небом и должны скудно питаться иссохшей осенней травой, выгребая ее копытами из-под снега. Только в случае дальних поездок кормят их за несколько дней сеном для подкрепления. Хотя зодчество и устройство якутских жилищ крайне несовершенны, однакож они в полной мере соответствуют здешнему климату, местности и потребностям жильцов, а в некотором отношении даже предпочтительнее появляющихся уже здесь кое-где русских крестьянских изб, в особенности потому, что на постройку юрты употребляются не настоящие бревна, а только одни тонкие древесные стволы; равномерно и чувал, с вечно пылающим огнем его имеет то преимущество, что, вытягивая беспрестанно воздух, некоторым образом очищает в юрте атмосферу, напитанную всякого рода испарениями. Словом, как бы то ни было, юрта удовлетворяет всем нуждам якута в рассуждении удобства жизни, так что он спокойно проводит продолжительную, ужасную зиму без страданий от холода. Днем мужчины ходят на охоту; женщины сидят вокруг чувала, обделывают звериные кожи, шьют платье, вьют веревки, вяжут сети и т. д., а вечером, когда вся семья собирается вместе, курят табак, пьют кумыс и в ужасном количестве едят, со свежим или прогорклым жиром, хорошо уваренную сосновую размазню. Случается, что в это время князец, или старшина, разбирает небольшие споры между своими; дела поважнее поступают к голове целой волости, или улуса.[106] День заключает нередко какой-нибудь шаман, который в полночь у тлеющих на чувале угольев совершает свои заклинания для отыскания заблудившейся скотины, для излечения от какой-либо болезни или испрошения помощи у духа в предстоящем пути и других предприятиях — иногда даже для прекращения долговременной тяжбы, не оконченной обыкновенным порядком.
Хотя почти все якуты крещены и уже переведены на их язык заповеди, часть нового завета и главнейшие молитвы, но только весьма немногие из них, и то долго жившие между русскими, имеют некоторые основные понятия о христианской вере; потому они все еще крепко придерживаются шаманов и множества суеверных обрядов языческих.
Селиться обществами у них не в обыкновении; только между Якутском и Алданом, на пространстве более многолюдном, встречаются кое-где наслеги (ночлеги), состоящие из нескольких юрт; напротив того, за Верхоянским хребтом отстоит одна юрта от другой часто верст на двести, так что ближайщие соседи не видятся иногда по целым годам. К такому необыкновенно великому удалению побуждается якут не столько нуждой в пастбищах, сколько своим характером: имея уже однажды сильную наклонность к уединению и отчуждению, он всячески старается уклоняться, где только можно, от взаимных связей с другими. Несмотря на то, путешественник, проезжающий по якутским пустыням, найдет в каждом из разбросанных на великом расстоянии жильев радушное гостеприимство и готовность поделиться с ним, чем только богаты хозяева.
Вскоре по прибытии моем в Миорe явился ко мне голова улуса с одним князцом и двумя писарями, чтобы поздравить меня с приездом и пожелать счастия на дорогу. Я угостил их чаем, водкой, табаком, а взамен того я должен был выслушать предлинную иеремиаду жалоб на разные мнимые притеснения, претерпеваемые ими от якутских казаков, которые, по их уверению, будто бы без всякой нужды беспрестанно проезжают через их наслег и причиняют обывателям разные обиды. Я старался успокоить своих гостей уверением, что все это, вероятно, теперь прекратится, ибо сибирские казаки, получив новое устройство, будут заниматься возделыванием отведенных им земель, достаточных для прокормления их с избытком: следовательно, тем самым лишатся они повода приниматься за непозволительные средства к приобретениям.
Отдохнув несколько в Миоре и закупив достаточное количество съестных припасов, мы отправились 15 сентября далее. Дороги были крайне худы, и не раз попадались мы в болота, где лошади вязли по шею; однакож, при чрезвычайном проворстве и расторопности наших караванных проводников, нам удалось без особенной беды проехать девяносто верст через самые опасные места. С наступлением ночи прибыли мы на станцию Алданскую, или Железинскую, лежащую в полуверсте от Алдана, который за девяносто верст отсюда впадает в Лену. У сей станции прекращаются соединенные якутские селения и встречаются опять не ближе, как за 400 верст отсюда, за Верхоянским хребтом, у Бараласа. Все пространство отсюда — пустыня, усеянная горами и скопившимися между ними болотами, которые весьма затрудняют езду; по сей причине караваны никак не упускают случая останавливаться у Алданского жилья для надлежащего приготовления к предстоящему пути, выбирают по нескольку самых дюжих, надежных заводных лошадей, не навьючивая их ничем, для замены усталых в случае нужды, запасаются съестными припасами и т. д., выжидая между тем, иногда по нескольку дней, сухой погоды или мороза, чтобы удобнее проехать через болота. Нам погода благоприятствовала: за несколько времени наступившие морозы скрепили болота так, что мы, употребивши только один день для приготовлений, могли уже продолжать наше путешествие.
Между Леной и Алданом простирается холмистая страна, примечательная по своему особенному образованию: ее возвышения тянутся валоподобными грядами от востока к западу, теряясь далее в болотистых покатостях и низменных местах по берегам Алдана и Лены. Между холмов находится бесчисленное множество больших и малых котловин, которые на северном спуске горного хребта образуют болотистые удолья, более или менее между собой соединяющиеся; на южной стороне сии углубления, будучи отделены одно от другого и наполнены водой, составляют множество больших и малых озер. Почти на середине сего холмистого пространства лежит круглая долина, верст восемь в поперечнике, усеянная озерками, которые все между собой соединяются. Горный хребет здешний состоит из глинистой почвы, перемешанной с супеском и поросшей преимущественно листвеником; северный склон его показался мне гораздо круче южного.
В сем месте Алдан будет шириной версты полторы и с великим стремлением течет в западном направления, между земляными берегами. На север, за сей рекой показывается вдали гряда остроконечных гор с снежными вершинами и тянется, как мне казалось, в западно-северо-западном направлении.
