Генри Мортон - По стопам Господа
Некоторые официальные представители желали обыскать всю окрестную территорию, чтобы арестовать его, но недолгие размышления подсказали, что это не приведет ни к чему, кроме лишних проблем. Горстка солдат окажется беспомощной против тысяч вооруженных арабов. Однако местные шейхи подали главе британской администрации прошение. Они выстроили свои войска в линию и обратились с просьбой о помиловании Арифа. К их сердечной радости, это прошение было удовлетворено, и в мгновение ока Ариф — который все это время прятался в толпе среди бедуинов, — был поднят на плечи арабских друзей и доставлен к трибуне для заключения мира с представителями короля Великобритании.
С этого момента Ариф эль Ариф стал одним из наиболее ценных и уважаемых членов британской администрации в Палестине. Управление пустынными племенами района Беэр-Шевы явилось его триумфом, ведь никто не мог справиться с этими свободолюбивыми и отвергающими чужую власть людьми, которые признавали лишь тех, кому доверяли и кем восхищались.
Его наиболее замечательным достижением было проведение переписи населения среди бедуинов. Впервые в истории эти племена пустыни были исчислены, ведь, как и израильтяне давних эпох, они испытывали сильнейшее предубеждение против переписи. Они возражали: «Аллах знает число, так зачем людям считать?» То же самое отношение было распространено в древнем Израиле, где мор, обрушившийся на евреев, объясняли попыткой Давида пересчитать свой народ.
Но Арифу удалось перебороть вековые предрассудки, и хотя он не претендовал на идеальную точность подсчета, впервые количество бедуинов было примерно оценено. Те, кто знаком с бедуинами и их предубеждениями, поймут, насколько это поразительное достижение.
Здание суда было довольно большим каменным строением, возведенным на открытом песчаном участке. На ступенях сидело много свирепого вида бедуинов из пустыни. Седобородые шейхи с кривыми турецкими саблями на боку прогуливались перед входом, производя впечатление исполненных собственного достоинства ассасинов.
Когда я входил, навстречу, рука об руку, выходили два бедуина, которые вели очень эмоциональный разговор. Мне объяснили, что сегодня проходит еженедельное заседание племенного суда, и эти двое были тяжущимися сторонами только что завершенного процесса. Несмотря на то, что несколько мгновений назад они были свирепыми врагами, в единый миг они превратились в друзей, как только справедливость была восстановлена, и теперь вместе отправились выпить по чашечке кофе.
Вестибюль, лестница и верхние комнаты были битком забиты бедуинами, раскачивающимися на пятках в ожидании, пока их дело будет представлено судьям.
Ариф, одетый как шейх бедуинов, принял меня в комнате с закрытыми ставнями. На стене висела карта «его» пустыни. Он говорил со мной на хорошем английском, которому научился за время заключения.
— Я бы хотел узнать, как вам удалось пересчитать бедуинов? — спросил я.
— Это было совсем непросто! — улыбнулся Ариф. — Как только стало известно о моих намерениях, пять тысяч собрались и перекочевали на Синай. Скрывались целыми племенами. Ушло восемь месяцев на то, чтобы убедить их. Я поехал к ним, спал и ел с ними. Но в конце концов решающую роль сыграло вот что: если правительство будет знать количество бедуинов, станет ясно, что в районе Беэр-Шевы нет места сионистам.
Пока мы беседовали, живописный старый шейх зашел к Арифу, на его одеянии красовался великолепный меч в ножнах из слоновой кости. Он вступил в серьезный, явно официальный разговор с губернатором.
Потом Ариф сказал мне:
— Извините, мне придется пройти на заседание суда. Возможно, вас заинтересует перспектива посидеть рядом со мной? Этот суд заметно отличается от любого другого в мире. Мы проводим заседания раз в неделю, чтобы разрешать споры и конфликты, вспыхивающие в пустыне. Мы не можем применять здесь британские законы, потому что в пустыне другие проблемы, чем у европейцев. Этот суд основан на традиционном праве, законе патриархов, до постройки этого здания подобные споры разбирались шейхами в шатрах. Идемте! Я переведу вам кое-что, и вы сами увидите, как мы здесь ведем дела.
Мы прошли в одну из комнат верхнего этажа, в которой одновременно разговаривали между собой человек сорок бедуинов. Они сидели пятью основными группами за столами. Жаркий, слепящий свет пустыни отгораживали зеленые деревянные жалюзи. С одной стороны стояла скамья для магистрата, именно к ней и провел меня губернатор. Мы сели рядом, и перед нами разыгралась весьма примечательная сцена.
Группа на полу, прямо напротив нас, представляла главных инициаторов процесса этой недели. Снаружи, в холле перед комнатой, на лестнице, на нижнем этаже, на крыльце снаружи и живописно расположившись вокруг своих привязанных верблюдов и лошадей, находились защитники и обвинители: потому что бедуины ничто так не любят, как судебные процессы. Закон для них — вопрос не столько справедливости, сколько мести.
Каждую неделю из, казалось бы, пустынной и необитаемой местности съезжаются целые орды свирепых воинов, которые на это время превращаются в тяжущиеся стороны. Они приходят в сопровождении лучших друзей, вступают в словесную перепалку и приписывают друг другу самые низкие мотивы, но как только спор разрешен, все уезжают вместе, вполне дружелюбно.
Закон, которым руководствуются в этом суде, старше многих книг Ветхого Завета: это старинное племенное право, которое можно было встретить в действии в пустынных странах еще до того, как сыновья Израиля оказались в Египте.
В комнате находилось 15 судей. Все это были шейхи различных местных племен, люди весьма почтенного возраста, огромные турецкие мечи в ножнах слоновой кости, очевидно, служили им своего рода опознавательным знаком. Каждое дело рассматривали три шейха. Один судья выбирался истцами, другой — защищающейся стороной, а третий представлял правительство Великобритании. Обсуждение сразу пяти дел в одном помещении было обычной практикой данного суда, таким образом, удавалось разобрать до 80 дел за одно дневное заседание. Однако мог встретиться и трудный случай, на разрешение которого до полного удовлетворения сторон уходили годы.
Принципиальная разница между законом пустыни и законом, известным нам, заключается в том, что племя, а не отдельный человек, несет ответственность за преступление. Причина этого совершенно ясна. В пустынях Синая и Иордании преступник почти всегда может скрыться. Если вы хотите наказать конкретного человека, вам придется мобилизовать целую армию и годами прочесывать пустыню, чтобы поймать его и заставить отвечать за содеянное! Так что преступник создает большие проблемы — а преступление среди бедуинов позором не считается, — прежде всего для племени и затем для своей семьи.
