Восьмидесятый градус - Елена Георгиевна Попова
Как будто бы надо вести хронику 8 марта. Пришла на обед первой из женщин в науке – подошёл геофизик-бард, поздравил, пожелал скорейшего возвращения домой. Ну, не худшее пожелание, я искренне поблагодарила. Далее началась волна поздравлений, в основном от тех, кто постарше, а также от повара-женщины. Я всех благодарю, но мне неловко. Не сразу поняла, зачем в столовую притащили спасательные круги, – оказалось, это чтобы сложить цифру восемь.
На полднике опять поздравляют. Зам и А. как-то случайно подошли вместе, поздравили. Уж они-то точно знают о моих взглядах, поэтому я спросила, с чем поздравляют. А. сказал: «С Международным днём женщин, ты что, забыла? Приходи вечером, мы ещё напомним!» Тут мне почему-то стало страшно. Боюсь обязательного интерактива, надеюсь, что до него не дойдёт. В коридоре видела человека с укулеле – видимо, будет концерт, как я и ожидала. Надо взять камеру поснимать, может, можно будет за ней скрыться. Но я решительно не понимаю, что делать, если даже те, кому я озвучивала своё мнение насчёт «двух гендеров», поздравляют как ни в чём не бывало. Даже тот геофизик, с которым мы относительно много говорили про это, поздравил в спортзале. В одной из поздравительных телеграмм написано что-то вроде: «Женщины, как хорошо, что вы с нами в Арктике!» Как пережить этот день, я хочу доделать дела и отдыхать, а не страдать от взаимодействия с людьми. Пока готовлю себя к вечеру, вбивая в голову, что я не должна делать то, что мне не хочется, и не обязана пить (даже свою воду) за то, с чем я не согласна.
Так, всё оказалось не так страшно. Нас объявляли «мисс такой-то» и вручали бутылки с местным ликёром. На столе стояли бумажные тюльпаны в вазах из шоколадок – по букету каждой. Что ж, три шоколадки – и я довольна. В самом начале программы было честное объяснение: «С детского сада нас приучали поздравлять мам, бабушек и т. д., и мы привыкли, но сейчас все наши ценные женщины на суше, поэтому будем поздравлять вас». Есть ощущение, что мужчинам это всё нужно больше, чем нам. Как только закончилась приличная часть вечера, я ушла в сауну и не прогадала – было тепло, даже очень! Раз уж люди были сконцентрированы в столовой, салон был свободен, и я смогла там почитать. Почитала эссе Вулф (когда уже дочитаю?) и «Понедельник начинается в субботу», в одиннадцать вспомнила, что человек, наверное, ждёт в мессенджере, и вернулась в каюту. В общем, своим празднованием я была довольна.
10 Марта
Опять страшно взаимодействовать со старшим коллегой. Орал в лаборатории, на собрании озвучивал планы, не обсуждённые со мной заранее. Человек – не учёный (может, я не писала раньше? Он техник во главе научной группы). Я многократно просила его советоваться со мной, но ничего не изменилось. Более того, сейчас большая глубина, и спуск-подъём займет много времени, завтра сначала будут долго работать гидрологи, а потом он собрался делать станцию… Бесит тратить энергию на мысли о том, почему всё так, вместо чего-то продуктивного или приятного. А ведь совсем скоро, кажется, начнётся полноценная работа, регулярные станции вместо редких между трещинами. Боюсь.
11 Марта
Пришло письмо от Полины. Кажется, она чувствует мою скуку. Я же жду второе дыхание, уверена, что оно придёт.
По инициативе главного ледовика устроили конкурс на полярную тему среди нескольких школ: там и рисунки, и сочинения, и стихи… Работы уже приходят к нам, и можно все посмотреть. Прекрасная идея – чего стоят одни только рисунки самых младших участников! Сочинения появились только сегодня, читала с утра. На самом деле большая часть состоит из скопированной из интернета информации, читать совсем не интересно. Постоянно упоминается какая-то дизельная печка, без которой мы, полярники, жить не можем – неужели это интересует детей? Понравилось ровно одно сочинение – как будто автору брат-полярник прислал письмо со станции в Арктике.
Вечером. Ну вот, стоило пожаловаться, как пришёл знак свыше – медведь! Подошёл к нам очень близко – к судну, конечно, на лёд я почти не хожу. Очень крупный и пушистый, абсолютно прекрасный и милый! А какой у него хвостик! Успела снять на видео и пофотографировать немного, буду всем присылать. Наконец-то! Жалко, что сияние уже не увидим.
12 Марта
Вчера ночью долго не могла уснуть, всё думала про медведя, а ещё про человека – с ним мы удачно встретились в мессенджере. Хотела, чтобы мне приснилось, как я обнимаю медведя: он добрый, единственная его функция – обниматься. Приснилось много всего, не смогла ухватиыть, но такого точно не было.
Недавно в спортзале повесили телевизор так, что его можно смотреть, гуляя по дорожке. Я воспользовалась нововведением и уже посмотрела пару серий «Короны» – в принципе, неплохо, не замечаю, как проходит время. Есть, правда, минус – я не могу думать. А думание на дорожке – важная часть моих дней здесь. Так что, видимо, придётся чередовать. Взяла по совету геофизика музыки у химика-соседа по столу – ничего соблазнительного, но хотя бы новое для меня. Вчера была и радиопередача с ним – рассказывал про бас. Интересно, конечно, но я с трудом нахожу себе занятия на время слушания. Попила каркаде с конфетами, выданными в честь выходного, выдавила старый маленький прыщик (над глазом! Трагедией не закончилось, на удивление), поковыряла вросшие волосы на ногах, помыла зеркало. Может, стоит пропускать эфиры, чтоб потом слушать их в записи на дорожке, так же удобнее?
Вечером закончила читать статью в «Википедии» про Нансена. Он всю жизнь изменял жене (ей это не нравилось, у них не были открытые отношения), после её смерти имел романы с несколькими женщинами одновременно – и это безобидно называется «дамский угодник». Со своей командой во время экспедиций был очень строг, как и с детьми. Отмечено, что из своей главной экспедиции вернулся другим человеком, более нервным. В то же время он помогал человечеству как таковому: боролся с голодом в России, перевозил пленных, вывозил армян из Турции. В отличие от Амундсена, думал не только о себе. Но вообще, невольно думаю, что семейное положение как у А. (никакое) выгоднее для полярника в те времена: у Н. были конфликты с женой, которая не отпускала в поля, а в экспедициях он плохо переносил расставание. Упомянуто, что Н. – практически живой персонаж пьес Ибсена, и он сам это осознавал. Уже попросила прислать пьесы «Бранд» и «Пер Гюнт», вот и повод ознакомиться. Следующий на очереди Скотт. Не понимаю, что у меня за исследование такое, я пытаюсь найти «нормального» человека среди них?
14 Марта
Опять коллега не хочет работать. Чувствую бессилие, вообще весь день трясёт, потому что приходится взаимодействовать с ними (вчера была станция). Что за ужас, почему опять это началось? После собрания пыталась убедить работать – нас, как обычно, подслушивал гидролог, было даже как-то стыдно перед ним. Представила, как в других командах решаются проблемы, – зачем? Просто помечтать о нормальности, видимо. Никогда не привыкну к этому абсурду, весь день опять невольно возвращаюсь к вопросу подбора людей и отсутствия какого-либо контроля над этим.
После того как ротация стала ещё более призрачной, не могу себе представлять нашу встречу с человеком. Раньше я могла хоть примерно воображать условия, теперь же – сплошной туман, многие варианты равновероятны, и никакой встречи в голове не происходит. Грустно.
Опять читаю про успехи человека на работе, а главное, лояльность к институту, где ему уже прямым текстом сказали, что их отдел становится более прикладным, и думаю, что он никогда его не покинет. Страдаю. Он и сам говорил когда-то, что будет сидеть там до конца. А сегодня мне так нужна поддержка! Что за жизнь – ничего конкретного, для таких, как я, всё ад.
