Мария Павлович - Сезон дождей
— Что у него на шее?
— Ожерелье из змеи. Однажды, согласно легенде, Шива явился десяти тысячам мудрецов-риши и потребовал, чтобы они поклонились ему. В ответ риши его прокляли и наслали свирепого тигра. Шива ногтем содрал с тигра шкуру и сделал себе накидку. Риши наслали змею, но Шива надел ее на шею как ожерелье. Риши сотворили злого карлика и вооружили его дубинкой, но Шива, встав на спину карлика, начал танцевать. И тогда они бросились к его ногам и стали молить о прощении.
— Тут он везде танцует. — Александр опустил фонарь и посмотрел на Мари из темноты. — Ты считаешь, это как-то связано с фразой «он танцует в пустоте под звуки космоса»?
— Возможно, — неуверенно протянула Мари.
— Тогда нам надо все внимательно здесь изучить.
— Легко сказать, здесь сто восемь каран — танцевальных поз Шивы.
— Что это такое? Ты можешь объяснить доступно, что именно символизируют рисунки?
Мари выхватила лучом один из барельефов.
— На этой стене под гимном Шиве изображены сто восемь каран — канонических поз-движений, описанных в Натья-Шастре, древнеиндийском трактате о танцевальном искусстве, — пояснила она. — Посмотри сюда, все сто восемь барельефов разные, хотя и очень похожи.
— Как тут можно найти отличия? — изумился Александр.
— Вот здесь, например, ступни Шивы повернуты в разные стороны, а здесь, — Мари подвинулась по направлению к Александру, — обе вывернуты наружу. На самом деле это не статичные позы, несмотря на то что скульптуры и рисунки в храмах изображают Шиву застывшим без движения.
— Как это может быть связано с танцами между небом и землей в пустоте? — прервал ее Александр.
— Не знаю, я не помню ничего, что могло бы быть связано с Шивой и пустотой. Хотя в буддизме великая пустота в почете, она символизирует безвещественность.
— Все так сложно, — Александр присел на корточки и прислонился к стене. — Видимо, дед не имел никакого намерения как-то помочь нам с разгадками своих шарад. Неужели нельзя было оставить доверительное письмо какой-нибудь юридической фирме с приличной репутацией.
— Так было бы слишком просто, — Мари опустилась рядом с ним. — В индуизме, как и в буддизме, все имеет сакральное значение. Мы доберемся до смысла. Я не думаю, что он хотел заставить нас изучать все сто восемь каран, чтобы найти то, что он спрятал. Нужно выйти за рамки логики и посмотреть на вещи свежим взглядом.
— Отличный совет, — Александр повернул голову и взглянул на нее с улыбкой. — И коан нам поможет.
— Я улавливаю сарказм. Не ты ли втянул меня в это?
— Ты права, — он поднялся. — Пойдем, покажешь еще что-нибудь интересное, раз уж мы здесь. Ты отличный экскурсовод! — Он обвел барельефы прощальным взглядом.
Мари посветила фонарем ему в лицо.
— Ты похож на Ивана, — сказала она. — Если бы ты носил усы, вас было бы не отличить.
— У твоей бабушки был хороший вкус.
— Женщины часто делают тебе комплименты?
— Не так часто, как хотелось бы. Пошли, — он легонько взял ее за локоть.
Мари повела плечом.
— Правда, — шутливо настаивала она, — ты наверняка избалован женским вниманием: красивый, успешный, богатый!
Он замешкался, это напоминало начало не очень приятного разговора.
— Почему ты до сих пор один? — продолжила она.
— А ты?
— У меня есть Гарри!
— Теперь и у меня есть Гарри, — Александр усмехнулся. — Значит, мы оба не одиноки. Пойдем.
Он включил фонарь и зашагал дальше. Мари ничего не сказала, он слышал, как хрустит позади него песок, — она шла следом.
Странно, что она вообще решилась заговорить с ним на эту тему. К чему? Она не из тех, кто любит лезть в чужие дела. Чужие… еще час назад ему хотелось, чтобы их дела были общими. А теперь… Так всегда случалось: он мог идти вперед, только преодолевая препятствия, если сопротивление ослабевало, он начинал пятиться назад. Поэтому он всю жизнь топтался на одном месте.
Мари первой прервала затянувшуюся паузу:
— Знаешь, этот храм обслуживали 79 365 человек, включая 18 священников, 2740 должностных лиц, 2202 помощника и 615 танцовщиц.
— Впечатляет! — Александр обрадовался возможности возобновить безобидную беседу. — Как ты запоминаешь все эти цифры?
— Среди собственности, принадлежавшей храму, был набор золотых блюд, весящий более 500 килограммов, 35 алмазов, 40 620 жемчужин, 4540 драгоценных камней, 512 шелковых постелей и 523 зонтика от солнца.
Александр присвистнул:
— У тебя, наверное, нет записной книжки. Все номера ты знаешь наизусть.
Мари довольно засмеялась. Ей нравилось производить на него впечатление.
— Числа имеют огромное значение как в индуистской, так и в буддийской религии. Здесь не бывает случайностей. Весь Ангкор основан на цифрах, начиная с определенного количества башен в храмах и заканчивая архитектурной геометрией.
— А почему каран сто восемь, а не двести пять, например? — поинтересовался Александр.
— Сто восемь — священное число. У буддистов в четках сто восемь бусин плюс одна, посвященная Будде, сто восемь брахманов присутствовали при рождении Будды, это сумма чисел магического треугольника и так далее.
Они вошли в центральную, буддийскую, часть храма. Потолок здесь был полностью разрушен. В огромную дыру виднелось звездное небо. Стены покрывала плесень, сквозь которую проступали невозмутимые лица бодхисатв. Фигуры будд, расставленные по углам, были украшены оранжевыми лентами. К прямоугольному помещению примыкала терраса. Они вышли на воздух.
В лунном свете лицо Мари казалось фарфоровым. Вьющиеся волосы, как невесомое облако, окутывали ее тень, застывшую на стене храма. Александр чиркнул спичкой и закурил. Мари бросила на него укоризненный взгляд. Он сунул сгоревшую спичку в карман.
— Как ты думаешь, что он спрятал на Бокре? — не выдержал Александр.
Мари повернула голову и посмотрела на него так, как будто знала ответ. На ее лице мелькнула улыбка. Она невозмутимо вынула сигарету, зажатую между его губ, и глубоко затянулась.
— Понятия не имею.
Глава 17
На обратном пути они остановились у храма Ангкор-Ват. Слева от центрального входа сохранилась полуразрушенная лестница, ведущая к арке, за которой зиял обрыв. Мари, ни слова не говоря, стала подниматься вверх. Он последовал за ней, стараясь не смотреть вниз. Перила, как и часть ступеней, были съедены временем, лестница парила в воздухе без видимой опоры.
Добравшись до самого верха, они присели на прохладный камень.
Под ногами раскинулся потерянный город. Небо было похоже на разлитые чернила, которые постепенно разбавляли водой. Начинался рассвет. Звезды становились прозрачными и пропадали.
