Александр Шумилов - Три загадки Арктики
Подъем начали 17 апреля в направлении на юго-юго-запад. За два дня продвинулись немного – на 12 километров, анероиды показывали высоту 240 метров. Данилов пишет, что ледниковая долина, по которой они шли, вела на юг, а ее северо-восточный склон спускался с возвышенности, господствующей в этой части острова. Гидрологи рассчитывали, что, поднявшись, они окажутся на центральном плато острова, но которому доберутся до противоположного края, чтобы спуститься в пролив Вилькицкого.
Дальнейший маршрут Данилова и его товарищей на современной карте совершенно ясен. Они шли по леднику Мушкетова, максимальная высота которого 560 метров. К вечеру 19-го анероиды отметили 450 метров.
Утром Данилов пошел на разведку. Пройдя на юго-восток 7 километров, он оказался на перевале. Открылся вид на залив. Борис Данилов, начальник гидрологической экспедиции в пролив Шокальского, – вот кто первым увидел залив Ахматова, зажатый между скалами почти в центре острова…
Ледник Мушкетова спускается на юге и востоке в долину. С противоположной стороны в нее сползают языки ледника Семенова-Тянь-Шаньского, а на востоке за ней лежит крутостенный ледник Войцеховского. Река Базовая, которая бежит в долине, впадает в залив Ахматова километрах в 30 к северу от «лагеря неизвестного морехода». Если бы Данилов на этом своем привале оставил несколько консервных банок, что почти невероятно, то еще более невероятное стечение обстоятельств могло бы привести к тому, что они попали бы на берег залива, но значительно севернее, ближе к морю. Вывод для нашего повествования такой: экспедиция Данилова не имеет никакого отношения к «лагерю неизвестного морехода».
Но проследим дальнейший путь смелых гидрологов. Разведка начальника показала, что маршрут через внутренние районы острова будет очень трудным, расчеты на движение по ровному плато не сбылись. Корма для собак оставалось всего па 6–7 дней, и расстроенные путешественники благоразумно повернули обратно. Попытка спуститься во фьорд Партизанский не удалась, и они направились к мысу Визе. По проливу Шокальского собаки довезли их до мыса Оловянный. Отсюда возвращение домой было проще и надежнее. Данилов, Барташевич и Николаев перешли через остров Большевик в его южной части, вблизи горы Герасимова, а затем пересекли пролив Вилькицкого. По-видимому, они стали первыми, кто преодолел торосы пролива и «соединил» Северную Землю с материком.
Данилов пишет: «Экспедиция вернулась в полном порядке, все здоровы, а самое главное – материалы доставлены в сохранности: ни одна склянка не разбита». В склянках хранились пробы морской воды, взятые на разных глубинах в различных точках пролива Шокальского. Ведь предстояла еще вторая, не менее важная часть работ – домашний химический анализ всех проб. Согласитесь, возить массу склянок по ледникам Северной Земли и не разбить их – тут есть чем гордиться.[16]
Итак, консервные банки не могли принадлежать ни одной из экспедиций, работавших на острове Большевик. Значит, либо прав А. И. Косой, либо надо как-то иначе объяснить приведенные в его статье факты.
4. ГДЕ ИСКАТЬ РУСАНОВА!
Если школьник на уроке географии начнет спор по поводу того, кто открыл Северную Землю – Вилькицкий или Татаринов, огорчаться учителю нет оснований. Скорее наоборот – он может порадоваться за любознательного, самостоятельно мыслящего ребенка. В институте такой спор не возникнет. На роман не будут ссылаться как на документ ни журналисты, ни литераторы, ни ученые. Но нет причин не ссылаться на солидный сборник «Летопись Севера». Статья А. И. Косого изучается, цитируется и используется.
… Любому почитателю выдающегося естествоиспытателя и полярника В. А. Русанова известны книги Василия Михайловича Пасецкого: «Геркулес» исчезает во льдах» (М., 1961, изд. 2-е) и «Отогревшие землю» (М., 1971). Жанр их – документальные, научно-художественные биографии. На них вполне можно ссылаться как на научные работы.
Если подлинные свидетельства очевидцев находки в заливе Ахматова практически неизвестны (о них речь пойдет впереди), а первый том «Летописи Севера» – библиографическая редкость (тираж 5000 экземпляров), то книги В. М. Пасецкого есть в любой крупной библиотеке.
Вот что писал В. М. Пасецкий в 1961 году:
«С экспедицией на «Геркулесе» связывают также находку лагеря неизвестного морехода на Северной Земле. Разумеется, заманчиво к списку славных деяний Русанова добавить еще одно достижение – открытие Северной Земли, о существовании которой в те дни, когда «Геркулес» уходил от Шпицбергена, еще никто не подозревал.»
В июле 1947 года в вершине залива Ахматова, расположенного на северо-востоке острова Большевик, небольшим отрядом гидрографов была сделана удивившая их находка. На морском берегу перед ними лежали скрепленные болтами доски, которые, вероятно, являлись обломками обшивки неизвестного корабля. Прошло немного времени, и в другом месте залива, примерно в 300 метрах от берега, они обнаружили на земле пустые консервные банки, остатки костра и человеческие кости (правая лопатка, ребра, правая голень со ступней, часть позвоночника)…
Никто из гидрографов не догадался захватить с собой хотя бы одну консервную банку, чтобы затем попытаться определить дату и место ее изготовления. Это дало бы возможность хотя бы приближенно восстановить время пребывания здесь «неизвестного морехода». Сделанные находки так и остались на берегу залива Ахматова, но зато было высказано предположение, что обнаруженные остатки лагеря принадлежат последней экспедиции Владимира Александровича Русанова…
Мысль эта увлекательна. Можно отдать немало знаний и сил во имя доказательства, что замечательный исследователь Новой
Земли и Шпицбергена к тому же является первооткрывателем огромнейшего полярного архипелага – Северной Земли…»[17]
Далее В. М. Пасецкий обсуждает возможные пути движения русановцев и приходит к выводу, что до Северной Земли они добраться не могли. Заканчивая первую главу книги «Отогревшие землю», автор пишет:
«Таковы предположения. Возможно, что я и ошибаюсь. Возможно, новые находки опровергнут эти доводы и будет доказано, что к длинному списку славных деяний Русанова надлежит добавить открытие Северной Земли…»
Хорошо видно нейтральное, объективное отношение биографа Русанова к североземельской истории А. И. Косого. Но невольно В. М. Пасецкий способствует ее самой широкой популяризации.
Статья «Лагерь неизвестного морехода в заливе Ахматова» увлекательна. Но мы не ошибемся, если скажем, что рассказ Пасецкого (точнее, пересказ) не менее увлекателен, что запомнился он, наверно, всем читателям книг «Геркулес» исчезает во льдах» и «Отогревшие землю».
