Жозеф Рони-старший - Хельгор с Синей реки

— Вот истинный венец творения! — подумал Алглав. — Кто знает, может быть, это была попытка Природы создать летающего человека.

Мысль о странном потрясающем сходстве летучей мыши с человеком всецело заняла его.

Но голос спутника, который кричал прямо ему в ухо, вернул Алглава к действительности.

— Пойдем дальше! Пойдем!

— Да… Конечно… Идем.

Это было совсем не трудно. Рядом с водопадом оказался очень удобный пологий спуск, и маленькая группа отправилась дальше.

Они едва начали спускаться, как многочисленные стаи вампиров появились рядом с ними, паря в воздухе и, казалось, с интересом разглядывая путешественников. Те продолжали продвигаться вперед в сопровождении летучего эскорта. Вампиры кишели над самыми их головами, спереди и сзади — любопытная живность, вызывающая беспокойство и, может быть, даже опасная.

Оказавшись в самом низу склона, Алглав и Верагез остановились.

Летучие мыши продолжали прибывать. Теперь их было примерно несколько тысяч. Многие из них располагались в трещинах и на неровностях каменных стен, на деревьях и папоротниках. И всюду остальные животные уступали им место с видом полного почтения к этому победоносному виду.

— Что будем делать? — простонал Верагез.

— Пойдем дальше!

И они отправились дальше. В течение часа они шли вдоль реки. Местность оставалась более-менее неизменной, ни одно животное не пробовало преградить им путь.

Вампиры, любопытство которых не прошло, так и следовали за ними. Удивление путешественников уступило место желанию идти и идти дальше, куда влекло их ненасытное любопытство ученых. Наконец Верагез заговорил:

— Фюгер нас ждет!

— Хорошо, — ответил Алглав. — Отправим ему сообщение, а затем поедим и продолжим свой путь. Будем и дальше идти по берегу реки.

— А если там совсем не будет света?

— У нас есть фонарики!

— Тогда ладно!

Отправив послания и перекусив, они продолжили движение.

Путешественники ощутили признаки усталости, за исключением разве что Алглава и обоих индейцев. Верагез даже попросил сделать привал. Остановившись, они заметили во второй или третий раз в свете фосфоресцирующих грибов, как летучие мыши приземляются прямо на грызунов и сумчатых, оставаясь на их головах и спинах, в то время как звери этому совсем не сопротивлялись.

— Верагез! — воскликнул Алглав. — Посмотрите! Разве вам это не кажется странным? Вампиры питаются кровью четвероногих, а те им покорно позволяют это делать.

— Да, — ответил Верагез, медленно ворочая языком. — Это изумительно!

— Знаете, у меня возникла идея. Эти четвероногие являются чем-то вроде домашних животных этих летучих мышей. Я все больше склоняюсь к мнению, что их интеллект намного выше, чем у обычных животных. Поэтому они смогли подчинить представителей местной фауны и высасывают у каждого животного не больше того, что оно может дать без вреда для себя. Точно так же, как мы доим коров или как муравьи собирают выделения у домашних клещей.

— Безусловно!

Алглава удивил тон Верагеза, а также поведение двух сопровождающих, которые, присев на корточки, как будто защищались от яркого солнца.

— Что с вами? — вскричал он.

— Мне хочется спать, — неразборчиво пробормотал Верагез.

— Спать?

— Да.

С этими словами он опустился на землю, как те двое.

Обеспокоенный Алглав посмотрел вокруг. Ему показалось, что в пещере стало темнее, что туман опускается на лужайки, на заросли лишайников, на воду. Сам он тоже почувствовал, как веки его тяжелеют.

— Да что же это в конце концов? Это странно, наконец!

Увидев, что друг бессильно распростерся на земле, он принялся его тормошить:

— Верагез, вставай! Верагез!

Но тот спал, как и двое сопровождающих. Остальные, даже Вхамо, с трудом боролись с охватившим их оцепенением. Индеец, единственный, кто смог этому противостоять, обменялся с Алглавом обеспокоенным взглядом.

— Что это? Что? — повторял Алглав с всевозрастающей тревогой.

Его посетила ужасающая идея, что этот таинственный недуг может оказаться смертельным. Они все пали жертвой еле различимого яда, удушающего газа. Он еще раз встряхнул своего товарища:

— Верагез! Мужайтесь, мой друг!

Но тот даже не пошевелился. Вскоре Вхамо и остальные тоже опустились на землю.

— Но это же ужасно! Может быть, это даже смерть… Такая напрасная, такая непочетная. И мы даже не успели изучить все эти тайны…

Так как у Алглава даже под гнетом тревоги продолжал гореть огонек неуемного любопытства ученого, главным оказалось громадное сожаление о сокровищах науки, которые будут потеряны, если их экспедиция потерпит неудачу.

Он почувствовал, что кто-то его трогает за руку. Это был спасенный от ягуаров индеец.

Другой рукой он указывал на какой-то бугорок в отдалении. Алглав последовал в указанном направлении и уселся на землю, все так же предаваясь тоске и тревоге. Но не прошло и минуты, как он почувствовал себя отдохнувшим и полным сил. Разум был снова ясным и перед его взором теперь не было и следа тумана.

— Спасибо! Спасибо тебе! — сказал он, пожимая руку дикарю.

Тот сделал ему знак слушать и, быстро поднявшись на ноги, подбежал к группе спящих.

Наконец Алглав увидел, как тот волочет за собой какое-то безвольное тело. Это был Верагез. Он бросился на помощь и принялся перетаскивать остальных. За этим занятием Алглав не переставал размышлять, что глубоко заблуждался, полагая, что интеллект индейца уступает его собственному. Должно быть, произошедшее чем-то похоже на удушье, причиной которого является угольная кислота.

— Он оказался умнее меня!

По очереди отдыхая и пережидая приступы головокружения, которые следовали за каждым из таких «рейсов», Алглав с индейцем уложили всех на спасительном холмике.

Но выяснилась одна странная и зловещая деталь: хотя их дыхание было нормальным, пульс ровным, никто не проснулся, сколько их не трясли и не кричали прямо в уши.

— Неужели и правда угольная кислота? — в отчаянии подумал Алглав.

Сам он, стоя на верхушке холмика, больше не чувствовал усталости, его товарищ демонстрировал ту же выносливость. Алглав грустно посмотрел на окружающий пейзаж. Инстинктивно он отметил, что его предположение относительно вампиров оказалось правильным. Они повсюду приземлялись на животных, сосали кровь с невозмутимым спокойствием собственников, осуществляющих свои неоспоримые права.

— Но почему же звери могут противостоять дремоте, которая сразила нас?