Николай Грушинский - Антарктида
Мы побывали у двух озер. Одно было покрыто тонким льдом, запорошенным 15-сантиметровым слоем снега, а другое, Клаблейк, было совершенно свободно ото льда, температура воды в нем оказалась равной – 4 °C, температура воздуха была – 5,8 °C. В другом озере температура воды —3,9 °C, воздуха —3,1 °C. Поверхность этого озера на 58 м ниже уровня моря.
Когда мы вернулись на станцию, нам сообщили, что погода в Мирном все еще плохая, и мы остались на вторые сутки на станции Дейвис.
Возвращение
На следующий день, 1-го ноября, рано утром мы простились с зимовщиками Дейвиса и вылетели домой. В 10 ч 55 м Б. Осипов посадил самолет на припайный лед против Мирного.
Полет закончился. На ледяной аэродром нас пришли встречать наши товарищи, с которыми мы не виделись двадцать дней. Мы пролетели почти четверть периметра Антарктиды, побывали на четырех иностранных антарктических станциях, и всегда эти встречи протекали в обстановке дружбы, теплоты и сердечности.
Дружба между полярниками, зародившаяся на ледяном материке с первых дней Международного геофизического года, продолжает укрепляться. Эта дружба сыграла положительную роль и при заключении международного Договора об Антарктике в 1959 г. А основные положения этого Договора, как известно, утверждают, что «…в интересах всего человечества Антарктика должна и впредь всегда использоваться исключительно в мирных целях и не должна стать ареной или предметом международных разногласий» Обеспечивая использование Антарктики только в мирных целях и продолжение международного согласия в Антарктике, договор «…содействует осуществлению целей и принципов Устава ООН».
Договор провозглашает принципы свободы научных исследований в Антарктике и сотрудничества в этих целях. Установление прочного фундамента для продолжения и развития международного сотрудничества на основе свободы научных исследований в Антарктике, как оно осуществлялось в течение МГГ, отвечает интересам науки и прогресса всего человечества. Договор предусматривает обмен информацией о планах научных исследований и результатах научных наблюдений, а также научным персоналом в Антарктике между экспедициями и станциями.
Договор вступил в силу 23 июня 1961 г., когда 12 государств (Австралия, Аргентина, Бельгия, Новая Зеландия, Норвегия, Великобритания, Советский Союз, Соединенные Штаты Америки, Франция, Чили, Южно-Африканская Республика и Япония), участников Вашингтонской конференции, ратифицировали его. А затем к Договору присоединилось еще 21 государство.
Договор об Антарктике и все зафиксированные в нем принципы успешно выполняются. Сложившиеся с первых дней МГГ теплые дружественные отношения между полярниками шестого материка способствовали появлению на свет такого Договора. Став юридической силой, он еще успешнее развивает все то доброе, что сложилось тридцать лет назад между учеными-полярниками различных стран, и является примером и ярким свидетельством возможности плодотворного решения сложных международных проблем на основе взаимного учета прав и интересов государств, принимающих участие в исследованиях Антарктики.
Наиболее ярким примером выполнения условий и принципов Договора об Антарктике является обмен учеными и специалистами, обмен научной информацией и результатами исследований между антарктическими экспедициями и научными станциями. Начиная со второй советской Антарктической экспедиции (1956–1957 гг.) регулярно осуществляется обмен учеными с антарктическими экспедициями США.
За прошедшие годы в работе иностранных научных станций в Антарктиде приняли участие около 30 советских ученых. Они участвовали и в совместных сезонных полевых исследованиях. В советских антарктических экспедициях работало более 75 иностранных ученых и на сезонных работах около 45. В них также принимали участие иностранные писатели, корреспонденты газет, работники кино и телевидения.
Представители 15 государств принимали участие в исследованиях, проводимых советскими антарктическими экспедициями за минувшие годы. В их числе ученые НРБ, Кубы, ВНР, ГДР, МНР, ПНР, ЧССР, СРР, Австралии, Аргентины, Великобритании, Индии, США, Франции и Японии.
ЮЖНЫЙ ОКЕАН
На полярных морях и на южных.
По изгибам зеленых зыбей,
Средь базальтовых скал и жемчужных
Шелестят паруса кораблей…
Н. Гумилев. «Капитаны»Во льдах
В самый разгар антарктического лета, 14 января 1957 г., завершив операции по разгрузке и научным наблюдениям в Мирном, «Обь» вышла в рейс вдоль берегов Антарктиды с задачами: геофизические и океанологические работы в Южном океане, исследование побережья Антарктиды от Мирного до берега Принцессы Астрид, работы в океане вдоль двадцатого меридиана от берегов Антарктиды до Африки. День был ясный, солнечный, небо ярко-голубое и море сапфирово-синее. Лед давно унесло из бухты и между поселком Мирный и о. Хасуэл, с которого прощально махали недоразвитыми крыльями пингвины адели, была чистая вода. На «причале» проводить корабль в далекий путь собралась вся колония Мирного. В воздух летели шапки, прозвучал ружейный салют. «Обь» выбросила флаги расцвечивания «Счастливо оставаться» и ответила прощальным гудком. «Средний вперед!» И под форштевнем ритмично зашумела, отваливаясь в стороны, волна. Все свободные от вахты собрались на палубе. Впереди лежал долгий путь – трехмесячное плавание в неизведанных водах Антарктиды, среди полярных льдов и айсбергов. Надо
было уточнить карту побережья континента от Мирного до двадцатого восточного меридиана, провести весь комплекс океанологических и геолого-геофизических работ, уточнить ледовую обстановку и, кроме того, произвести океанологические исследования по границе двух океанов Атлантического и Индийского – от берега Принцессы Астрид до мыса Доброй Надежды.
Часть работ (гравиметрические и магнитные наблюдения, эхолотные промеры) велась на ходу. Несколько раз в сутки корабль ложился в дрейф на два-три часа, и тогда производились тяжелые забортные работы: отбор образцов донных осадков, промеры температуры, определение солености, состава воды, отбор образцов обитателей моря – от мельчайших организмов до акул. Штормило. Даже если стихал ветер, который там дует почти постоянно, огромная океанская зыбь на несколько метров поднимала и опускала корабль. Палуба то уходила из-под ног, то поднимала тебя кверху. К счастью, лед растрескался, образовав множество разводий и каналов, и кораблю было нетрудно углубиться в него на несколько километров, где уже прекращалось волнение и затухала зыбь. Здесь были свои трудности. Толчки льдин о борта мешали наблюдениям с маятниковыми приборами, льдины грозили обрывом тросов.
