реку с Кумсой и Онегой, да изволите ли видеть, шлюзов много надо, а капиталов-то не хватает, больше все норовят так, что выпала тебе, напр., Волга — ну и при ей безданно, беспошлинно 3000, а не то так и больше, верст. — Находились однако добрые люди, которые думали и затевать кое что для здешнего края, но деньги, деньги и деньги — всегда всему помехой, да и здесь тоже не отыскались на благо повенецкому и дальнему северному труженику крестьянину. Впрочем, толкуют, что нет денег — врут, деньги есть, да никто не знает, куда их девать с пользою и притом, как устроить так, чтобы их не убить зря, на пустое дело. Нашлись бы деньги, кабы нашлись люди, понимающие дело, а не жаждущие нажить в один час тысячи. Несколько раз толковали уже о том, чтобы соединить Белое море с Онегой каналом, но громадность суммы, требовавшейся на устройство канала (13 мил. р.) останавливала дело в самом начале. И в последнее время составилась было компания; сняли план местности и продольную профиль магистральной линии канала, который должен был начинаться у впадения речки Габрика в Повенецкую губу, ездил производить все эти изыскания пр. Иностранцев, все изведал, разъяснил, но как заикнулся о количестве шлюзов на Масельгском перевале и о сумме, так компаньонов даже в жар бросило и оставили они свою затею втуне, — авось либо кто другой разыщется. А между тем поморы, благодаря нашей трусости и апатии. принуждены до поры до времени тащиться гужом с своим товаром на Архангельск и делать таким образом от 200 до 450 верст крюку, что конечно должно лечь на ценность их товара, а потому поморские товары и не достигают той дешевизны, которая была бы возможна при других обстоятельствах; этот объезд ложится на товар излишком от 6 до 10 к. с пуда, причем личный труд, как и повсюду на Руси, в расчет нейдет, точно также как и вовсе ненужная потеря времени. Путь на Архангельск крайне неудобен, как своим протяжением, так и тем, что пользование им возможно преимущественно зимою; несчастные поморы чувствуют это очень хорошо, так как значительное число их по средствам своим не может двинуться в Петербург и продать свой добыток в первые руки, в силу чего и закабалены не хуже блаженной памяти крепостного права у норвежцев, да у тех не многих русских фирм, которые покупают у них за ничто весь их товар и отправляют его морем «вогиб», как здесь выражаются, т. е. огибая Скандинавский полуостров; такое путешествие поморских товаров продолжается от 30 до 60 дней (3500 миль), а потому треска, стоящая на месте около 1 р. за пуд не гнилой и вкусной, приходится в Петербурге за 5, 6 и более рублей вонючею. Последний лов поморов всегда, искони веков направляется на Шуньгу, где его ждут петербургские и другие купцы, которые покупают всю ярмарку, чтобы не вздумалось грехом кому-нибудь из поморов рискнуть протащиться до Питера. Следует сознаться, что, если бы даже канал и был проведен для соединения Белого моря с Онего, все таки для поморов это было бы слишком небольшим подспорьем, так как судоходство по нем продолжалось бы всего 4,5 — 5 месяцев и притом летних, а треска и другие поморские товары готовы бывают к отправке именно позднею осенью, в конце октября и даже зимою, т. е. тогда, когда канал не может им служить.
XLVIII
А между тем нам самим пришлось изведать один путь, который крайне удобен и не представляет почти никаких технических трудностей для проложения рельсового пути; некоторую часть этого пути мы исследовали и прошли сами, остальная же часть изведана местными силами. Путь этот идет с Повенца на с. Масельгу Поморскую (32 в.), оставляя, на 17 версте от города, Волозеро в 3 верстах; грунт здесь песчано-каменистый, местность чрезвычайно ровная; на всем протяжении этой станции встречаются лишь 2 болотца, 2 позаручья (2 арш.), река Вола (на 12 в.), вытекающая из Даниловского Волозера и впадающая в Нижнее-Волозеро, которая представляет ширину 7 саж. при глубине до ГД саж., да на 16 вер. р. Сямозерка (из Сямозера в Коткозеро) — шириною 20 с. и глубиною 2 сажени. От Морской Масельги путь сворачивает влево к д. Телекиной, которая отстоит от Масельги на 10 верст; грунт опять таки не представляет никаких затруднений, так как он песчано каменист и удобен для землекопных работ; только на половине дороги встречается река Парен (ширины 10 с., глуб. 2 с.), которая вытекает из лесных болот и изливается в Маткозеро.
От деревни Телекиной путь идет между Маткозером и озером Телекинским, большею частью по «Осударевому пути», к Ямам отстоящим от Телекиной на 25 верст; грунт песчаный, с незначительными болотцами и ручьями; так напр., па 3 версте приходится переходить Мянгорский ручей (шир. 5), на 10 в. — Белый ручей (3 ар.), на 14 в. — реку Муром (2 с.), на 18 в. — Черный ручей (4 с.), на 21 в. — Ладыгу ручей (4 с.) и только при самых Ямах встречается р. Выг Южный или Верхний, достигающая 150 саж. ширины при трехсаженной глубине; оба берега возвышены и кряжисты, а потому и представляют немало удобств для укрепы моста. От Ям путь идет по правому берегу р. Выга до дер. Вожмосалмы на 20 верст; грунт везде или твердый чернозем, или же песок и лишь изредка встречаются боровые места с небольшими болотцами; никаких особенных возвышенностей не встречается и местность почти везде одинаково ровна, если не считать незначительных песчаных курганов и холмиков, разбросанных кое где по пути; на 14 версте всего в 4 верстах от дороги останется влево Выгозерский погост, куда добраться возможно лишь на лодке; при конце 20 версты встречается залив озера Выгозера (шир. 60 с. при гл. в 5 с.), через который построен был знаменитый мост Петром Великим. Затем от Вожмосалмы путь идет к Коросозеру (30 в.), причем 17 верст направляется по «Осударевому пути» и 13 верст по проселочной летней тропе; грунт здесь песчано-глинистый с несколькими земляными возвышенностями почвы; встречается несколько мелких болот да два ручья: Плоский ручей на 11 в. (172 арш.) и Шайручей — на 22 в. (2,5 с.). С Коросозера он тянется до самой Воренжи (20 в.) отчасти по песчано-каменистому, а отчасти и по глинисто-болотистому грунту, представляющему некоторые неровности; на 1 в. приходится переходить р. Негозерку (7 с. и 172 ар.), соединяющую Негозеро с
