Карло Маури - Когда риск - это жизнь!
6 июля.
Сегодня в первый раз хлынул сильный дождь, и нас хоть немного промочило и сверху. На море штиль. Наше движение напоминает скорее течение времени. Так бывает, когда созревает плод, постепенно формируется человек или когда вручную вышивают большой ковер.
За завтраком разговор о женщинах. Дебатируется вопрос: не следовало ли взять их с собой? Приходим к заключению, что без них лучше. В нашей мужской компании, которая беспрерывно занята изнурительной и рискованной борьбой за существование, где равенство обязанностей столь же незыблемо, сколь и отсутствие прав, женщина нарушила бы сугубо мужскую гармонию всего предприятия, подвергающего постоянным испытаниям нашу силу, мужество, стойкость. И все при этом думаем о наших женщинах.
7 июля.
Вчера после обеда море разволновалось, разнервничалось, сделалось похожим на пенную реку. Волны заливают помещение каюты, и ящики с одеждой, на которых мы спим, благополучно всплыли. Вода захлестывает даже рулевой мостик. Положение все труднее. Выходим на связь с радиолюбителями, просим передать жене Тура, Ивонн, чтобы распорядилась выслать нам навстречу какое-нибудь судно — пусть хотя бы заберут портящийся в воде груз. Ивонн, понимая наше положение, из Италии фрахтует судно, которое выйдет нам навстречу с Мартиники. Несколько акул вплотную приблизились к «Ра».
10 июля.
Весь правый борт «Ра» ушел под воду. Мы живем теперь, как на рифе, о который с шумом разбиваются волны. Нет, мы отнюдь не герои. И никому из нас не хочется стать примером для других. Отец нередко говорил мне, что, к счастью, великих альпинистов, артистов и героев на свете мало. Пример выдающихся личностей будоражит спокойную жизнь простых людей. Святые слова! Я твердо убежден: требуется куда больше героизма для того, чтобы просто жить, занимаясь изо дня в день трудной и зачастую малоприметной работой, чем для подобных шумных затей, наполненных сильными ощущениями.
18 июля.
Спрашиваю у Сантьяго, какой сегодня день. Мы находимся на борту прибывшего с Мартиники судна, пережив один из тех эпизодов жизни, когда стираются понятия времени и полностью ощущается загадочное присутствие вечности.
Прошедшие дни были отмечены потоком драматических событий. Веревки, крепившие правую часть судна, перетерло, и стебли папируса поплыли вслед за нами по морю. Мачта наклонялась так, что делалось страшно. Было невозможно управлять нашей «Ра». Продолжался дождь, а у нас не было даже укрытия, так как внутри каюты уже бушевало море. Ночевка превращалась в драму, приготовление пищи — в комедию. На едва не плавающих по волнам примусах мы готовили все, что попадалось под руку, например яичницу с какао. В конце концов пришлось покинуть «Ра».
Мы находились в 660 милях от острова Барбадос и всего в 530 милях от французской Гвианы, проделав за 55 дней в океане 2702 морские мили, что соответствует почти 5000 километров. Удачной ли была наша экспедиция? Да, конечно. Мы доказали, что на папирусе можно ходить по морю. Доказали, что древние египтяне вполне могли совершать подобные морские переходы по собственной воле или вследствие кораблекрушений, доставляя в Америку свою цивилизацию.
Но самым значительным достижением нашего путешествия явилось то, что его
участники, люди, говорящие на разных языках, исповедующие разные религии и принадлежащие к различным расам, сделались настоящими товарищами. Нашего руководителя мы чтим сегодня, когда все окончено, еще больше, чем вначале. Его вера в успех объединяла нас. Его приказы, обращенные к нам, звучали как просьбы, и в глазах его ни один из членов экипажа не выглядел лучше другого. В то же время он, руководитель, был с нами на равных.
На борту «Ра-II»
Почему я в 1970 году решил повторно участвовать в экспедиции «Ра» — знаменитой папирусной ладьи Тура Хейердала? Причин много, но главная состоит в том, что я считал незавершенной и, следовательно, неудовлетворительной первую попытку, предпринятую на ладье «Pa — I», затонувшей в 500 милях от американского побережья. Кроме того, уже накопленный в предыдущем плавании опыт позволял мне стать полезным представителем Италии на этом судне с интернациональным экипажем. Наконец, меня неудержимо манили ощущения, уже пережитые мною однажды в океанском плавании.
И вот 27 апреля я снова в марокканском городе Сафи. Там в саду сафийского паши, среди деревьев и цветов, происходит моя встреча с «Ра- II». Ладья еще не достроена, однако уже успела обрести форму, компактность и элегантность которой явно превосходят первую «Ра». С озера Тана были привезены 12 тонн папируса, но всего 6 или 7 тонн понадобилось на строительство судна четырем индейцам с озера Титикака: Деметрио, Хосе, Хуану и Паулино. Они приехали с далекого острова Сурики, расположенного на этом озере, по приглашению Хейердала. Следует заметить, что боливийские индейцы еще с доколумбовых времен пользуются для рыболовства и торговли осоковыми лодками, причем техника вязания (именно она привлекла Хейердала) соответствует древним кораблестроительным принципам и, конечно, не столь примитивна, как на озере Чад.
Немедленно приступаю к выполнению своих обязанностей. В прошлом году, перед первым путешествием, я очень волновался, поскольку не знал, что меня ожидает. Теперь я тоже волнуюсь, но по совершенно противоположной причине: я знаю, что меня ожидает, и потому тщательно занимаюсь крепежом, особенно трущихся деталей, из-за которых распалась в океане «Ра- I». При этом полагаюсь не столько на технические расчеты и материалы, сколько на какой-то первобытный инстинкт, позволяющий мне предусмотреть, откуда можно ждать неприятностей.
Подготовительными работами занят весь экипаж: Тур Хейердал, душа и руководитель экспедиции, — норвежец, проживающий в Италии; Норман Бейкер — американец, морской офицер, штурман экспедиции; Жорж Сориал — египтянин, специалист по подводному плаванию, который будет следить за состоянием погруженной части ладьи; Юрий Сенкевич — советский врач; Сантьяго Хеновес — мексиканский антрополог; Кей О'Хара — японец, кинооператор; Мадани Аит Уханни — марокканец, обязанность которого — ежедневный сбор образцов загрязненной воды; наконец, ваш покорный слуга в качестве фотографа. Японец и марокканец — «новенькие» на борту нашего судна; на этот раз по семейным обстоятельствам отсутствует Абдулла Джибрин из Чада.
Основные задачи плавания: доказать возможность доисторических контактов между европейскими средиземноморскими и американскими берегами Атлантики; создать содружество людей различных рас, религий и культур. Хейердал убежден, что, если объединить их под общим знаменателем океанского путешествия, научных интересов, приключений и борьбы за существование, то есть поставить всех как бы на одну доску, получится слитная группа, спаянная и гармоничная в повседневной жизни.
