Петр Якеш - К вулканам Тихого океана
Залив Кулингвуд с высоты так же волнует и чарует, как и коралловые рифы — гребешки волн, ростки зелени там, где кораллы выглядывают из воды, разнообразные оттенки голубого и зеленого. Первым на нашем пути к островам Д’Антркасто лежит монументальный Гуденаф. Он вырастает из морской глади на высоту более двух с половиной тысяч метров. Его конус здесь не единственный вулкан, у его подножия расположен ряд других вулканических образований, среди них живописный «вулканический» островок Вагипа, его окаймляет коралловый риф, по всему конусу вулкана и внутри бывшего кратера видны тропинки, протоптанные островитянами к своим крохотным полям, которые многоцветной мозаикой покрывают склоны. Здесь еще хорошо видны лавовые потоки, из них торчат скалы, лавовые глыбы обрастают садиками. Летим над островом Фсргессон — большие участки с тепловой вулканической деятельностью, крохотные озера вокруг горячих источников. А вот и островок Добу — цель нашего полета. Мы низко кружим в надежде, что кто-нибудь обратит внимание на самолет, приедет наш районный чиновник и мы сможем еще сегодня попасть в Эсаала.
Прощаемся с пилотом и остаемся со скромной кучкой багажа на краю аэродрома. Вокруг никого. Смотрим, из чего бы соорудить себе жилье на одну ночь. Джек замечает на другом конце аэродрома какую-то дряхлую деревянную постройку, крытую сильно проржавевшей гофрированной жестью. Если ее немножко прибрать, получится великолепный ночлег для пас всех.
Маленький Петя не может дождаться, когда же наконец начнется охота. Ян выдает первые патроны, и Джек с Петей исчезают в джунглях. Ян, Лида и я отдаем предпочтение купанию в море, которое окаймляет аэродром с другой стороны. Джек и Петя возвращаются с первым трофеем: красивой птицей, напоминающей дикого голубя, только немного крупнее. Джек слегка ощипывает ее, потрошит, потом разводит огонь. Поджариваясь, она издает фантастический аромат, ее кожа сереет. Начинает накрапывать дождь, мы забираемся в наш «дом». Когда тучка уходит, мы возвращаемся к костру, но жаркого нет и в помине. Проклинаем погоду и собак, которые воспользовались нашим легкомыслием.
Джек немного нервничает, стесняясь попросить еще патронов. Когда я протягиваю их ему, он приходит в восторг и немедленно зовет Петю. Оба снова скрываются в джунглях. Не проходит и десяти минут, как раздается выстрел, за ним другой. Время идет, но охотники не возвращаются. Они отсутствуют уже довольно долго, наше терпение на исходе, мы начинаем волноваться. Наконец оба появляются, держась за руки, с довольными лицами. У Джека за спиной ружье. А где же добыча? Похоже, ничего не подстрелили. Тогда почему же у обоих так сияют глаза, а губы едва сдерживают улыбку? Оказалось, Джек, опасаясь, что подстреленную птицу опять сожрут собаки, развел на месте огонь, зажарил ее, и они вдвоем ее съели.
Мы засыпаем на голодный желудок, не подозревая даже, что отныне так будет всегда. Ночь неспокойная: с моря дует резкий, влажный, соленый ветер, и в нашем сарайчике без дверей становится сыро и холодно. В середине ночи пошел дождь. Мы меняем места, спасаясь сначала от капель, а потом от потоков воды: ржавая крыша течет как решето. Проклинаем свою лень — ведь можно же было поставить палатку. Скамьи, на которые мы улеглись, ходят ходуном, и Ян несколько раз за ночь с грохотом падает на землю.
Солнечным утром мы скоро забываем ночные неурядицы. Джунгли переливаются тысячами оттенков зелени и создают довольно безвкусный фон для темно-кобальтовых бабочек. Их гигантские рои, кажется, приводят в движение сам воздух. Вокруг нашего «дома» летают десятки красно-сине-зеленых попугаев. Присутствие людей их, по-видимому, совершенно не тревожит. Судя по всему, нашему чиновнику на геологов наплевать, нас это даже забавляет. Мы вырабатываем план на день: один из нас (разумеется, после утреннего купания) пойдет в Эсаала — добрых тридцать километров — и вечером вернется с машиной. Все остальные наслаждаются бездельем в лагуне кораллового рифа, которая под утренним солнцем переливается синевато-сероватыми красками обнажившихся кораллов.
— Ну как, господа, будете купаться или грузить вещи в машину? — Такими словами смуглый тридцатилетний мужчина в шортах и белой рубашке прерывает нашу утреннюю идиллию.
Всем своим видом он показывает, что времени мало; и действительно, через десять минут мы отъезжаем от аэродрома. Езда по разбитой дороге напоминает одну из средневековых пыток. Кроме маленького Пети, который сидит в кабине, в кузове вездехода никому не удается выбрать место и позу так, чтобы не откусить себе язык. Тряска такая, что наши рюкзаки, подпрыгивая, описывают самые невероятные кривые. Каждый из нас держит в руках какую-нибудь вещь, которую мы не успели запаковать, и, кроме того, ловит и засовывает в рюкзаки вещи, которые поминутно выскакивают оттуда на грязнейший пол вездехода.
Наконец Эсаала. Небольшая, покрытая травой полянка, вокруг нее несколько домиков, построенных из материалов, привезенных из Австралии (дерево и металлические конструкции), но по местному образцу. Дома на сваях, несколько ступенек ведут на верхний этаж. Школа, склад, церковь и домик, в котором сидит наш чиновник. Немного дальше, на краю поляны, у маленькой тесной пристани — электростанция, ее агрегат создает по всей Эсаала своеобразный звуковой фон. На молу папуаски в сильно поношенных платьях ловят рыбу. В это время их мужья спокойно дремлют в тени деревьев. Наш вездеход направляется прямо к пристани, мы торопливо соскакиваем на землю и начинаем спешно выгружать и складывать вещи. Но у нашего чиновника совсем другой план.
— Сначала зайдем ко мне выпить пива.
Ничего не поделаешь — заходим, а потом опрометью бежим к катеру, который еще до полудня должен доставить нас на островок Добу, хорошо видный отсюда.
— Тот парень, что торчит перед домом, отвезет вас на Добу, там он устроит вас на юго-западной стороне островка и уедет. Думаю, проблем не будет. А через неделю я приеду за вами и перевезу в следующий пункт, куда захотите, — сказал чиновник.
Он выполнил свой долг по отношению к «государственным служащим, находящимся в командировке», а вообще-то он по воскресеньям не работает. Но, хотя у него и выходной день, его катер должен быть к концу рабочего дня на месте. Этот строгий, неразговорчивый человек прекрасно понимает обстановку и нашу зависимость от него. Таким он нам показался при первой встрече. Во время второй встречи, о которой речь пойдет дальше, нам пришлось изменить свое мнение.
Плавание на маленьком катере с мотором в шестьдесят лошадиных сил не приносит желанного отдыха. Он высоко взлетает на волнах, скрипит и вибрирует — короче, все напоминает недавнюю поездку на вездеходе. Затянутый туманом островок начинает вырастать у нас на глазах и достигает своих истинных размеров, вершина вулкана торчит прямо из моря. На южной стороне, обращенной к Эсаала, есть полянка с кокосовыми пальмами, растущими на уровне морской глади. Под пальмами ряд домиков европейского типа, они принадлежат миссии. Несколько раз отклоняемся от курса, чтобы обойти коралловые рифы. Их совсем не видно, только серебристые гребешки дробящихся волн показывают опасные места.
